Маскарад - Ксения Комал

выходило, что доля истины в словах Ульяны присутствует: это она может выбрать себе самого таинственного человека в окру́ге и быть абсолютно счастливой, но сней, Дашей, такое не пройдёт. Она должна быть на сто процентов уверена в своём мужчине.

— Может, более спокойного и добропорядочного человека я ещё не встречала?

— Может. Только паспорт у него липовый, а намерения тёмные. — Ульяна поднялась и приблизилась к окну, у которого стояла Даша. — Ты не думала, что он не так уж идеален?

— Он и не идеален. Просто самый лучший.

Подруга внимательно вгляделась в её глаза и мрачно чертыхнулась.

— Уже втрескалась. По уши. А что, если это он — убийца?

— А что, если это твой Лавруша — убийца?

— В отличие от тебя, я переживу. Да мне практически без разницы, убивал он или нет. А ты будешь себя изводить и в конце концов своего бесценного Никиту просто возненавидишь. И в результате останешься одна — с чувством вины и несбывшимися мечтами.

Даша поджала губы и возмущённо на неё уставилась.

— Смотрю, ты уже всё придумала.

— А ты даже не пыталась. Хоть чуть-чуть извилинами пошевели — в усадьбе народу не так много, и уж прости, но вполне вероятно, что преступник среди нас. Лавра я подозревать не могу.

— Не сомневаюсь, — обиженно вспыхнула девушка. — Значит, как убийца — так мой.

— Вероятность — пятьдесят на пятьдесят. Может, тебе повезёт, а может, и нет, поэтому самое время притормозить и не влюбляться по самое не могу. Должно же у тебя быть чувство самосохранения.

— Нет его, — тихо ответила Даша. — И с советами ты здорово припозднилась.

— Знаю, — таким же тоном сказала Ульяна. — Потому и бешусь. Не понимаю, когда я это пропустила… Надо было раньше тебе мозги на место ставить.

В наступившей тишине оранжерея стала казаться каким-то самостоятельным, замкнутым миром, в котором действовали свои законы и не было ни намёка на обычный, естественный ход времени. Оно остановилось в секунду взрыва, превратилось в плотный тугой комок из сомнений и страхов, сделалось разумным живым организмом, существующим в данный конкретный момент на отдельной, не случайно выбранной территории.

— Зачем он заминировал оранжерею? — озадаченно пробормотала хозяйка усадьбы.

— Затем же, зачем подпилил подоконник.

— Да, но почему не мою комнату, например? Ему что, всё равно, кого убивать? В подвал-то тоже мог спуститься кто угодно.

— Вдруг и правда всё равно? Связи между Иветтой и Катей почти нет, только их работа в одном агентстве.

— И пребывание в усадьбе. Если ещё вспомнить первых двух, почивших в пучинах пруда… Слушай, а что, если ему действительно без разницы? Какой-то мерзавец хочет испоганить репутацию моей гостиницы, сделать так, чтобы мне пришлось её продать! Да, до недавнего времени клиентов у нас не было, но была надежда! А если лишиться её, если знать, что как ни старайся, ничего не получится…

Ульяна согласно кивнула.

— Вполне похоже. Осталось понять, кому это надо — и преступник у нас в кармане.

— Тогда стоит заняться журналом, который мы нашли на базе. В нём упомянуты все влиятельные люди области. Думаю, это кто-то из них: без больших денег и связей тут точно не обошлось.

— Не уверена, что нам можно покидать оранжерею.

— Не уверена, что я должна кого-то спрашивать. — Она решительно направилась к полуразрушенному выходу. — Можешь подождать здесь, если хочешь.

— И остаться одной? Ну уж нет.

Ульяна поспешила за подругой, и вскоре они, с комфортом устроившись в номере Никиты, где временно хранились бумаги, заново изучали список, пестривший детскими именами.

— Одни денежные мешки, — поморщилась она, вглядываясь в фамилии. — Ой, а вот к этому я пыталась на работу попасть.

— Со своим обычным успехом?

— Теперь я начинаю думать, что это провидение толкало меня сюда, — напустив во взор таинственности, протянула подруга. — Мы все должны были собраться морозной зимней ночью в старой усадьбе, чтобы…

— …потрепать мне нервы. Вот смотри, что это за пометки напротив фамилий?

— Просто чёрточки. Вряд ли они что-то значат.

— А почему только напротив троих? Гиберт Иван Иосифович, Поклонский Сергей Романович и Слепак Юрий Борисович — тебе эти имена о чём-нибудь говорят?

Ульяна покачала головой.

— Никогда не слышала.

— То есть ты не знаешь только этих троих? Остальные знакомы?

Подруга снова вчиталась.

— Есть ещё пара незнакомых, но по-моему, они всё равно на слуху. А вот эта тройка — вообще никак. Фамилии довольно звучные. Думаю, мимо меня не прошли бы.

— Ну и что мы имеем? — помолчав, спросила Даша. — Более пятидесяти лет назад кто-то на военной базе знал, что из перечисленных детей вырастит что-то очень приличное, а этих троих по каким-то причинам забраковал? Что за бред?

— Может, и не бред, — тихо сказала Ульяна. — Думаю, все они проходили лечение в усадьбе, то есть в санатории для тех, кто страдает от лёгочных болезней… Мне кажется, дети могли участвовать в какой-то программе — например, экспериментальное лекарство или что-то вроде того. На большинство подействовало, а на троих — нет.

— И каким образом список попал на базу?

— Вполне допускаю, что это именно военные изобрели новое лекарство. Какой там был год? Шестьдесят пятый? Самое время поднимать страну, придумывать новые сверхсекретные разработки, чтобы обогнать «загнивающий Запад» и окончательно вырваться вперёд. Что-то мне подсказывает, что опыты ставили направо и налево.

— Ну и как это связано с дальнейшими успехами детей?

— Почём я знаю? Может, у лекарства был какой-то побочный эффект, наделявший их сверхспособностями…

Даша невесело усмехнулась и покачала головой.

— Тебе бы книжки писать. Наверняка тут всё намного проще: пацаны могли от местных узнать о том, что неподалёку находится секретная военная база, и банально сбежать из санатория, чтобы на неё посмотреть. Ну время такое было, да и мальчишки — всегда мальчишки. Допустим, им каким-то образом удалось проникнуть внутрь, однако в процессе их, естественно, отловили и переписали данные для дальнейших разбирательств. Думаю, родителям малолетних нарушителей тогда сильно влетело за неправильное воспитание подрастающего поколения.

— Тогда что с этими тремя?

— Они чем-то отличались. Может, у них отцы были военными, или пацаны жили где-то недалеко. Мало ли по каким признакам их…

— Я что-то не понял. — Никита, мрачно сузив глаза, бесшумно замер в дверном проёме, всем своим видом демонстрируя откровенное возмущение неповиновением одной знакомой.

— Мы тут по делу, — очень серьёзно отозвалась Даша. — Как проходит разминирование моей усадьбы?

— Нашли ещё в одном месте, — поморщился мужчина. — Лавр поехал избавляться от всего этого добра.

— Куда? — ахнула Ульяна.

— Будете смеяться, но на военную базу. Там когда-то был отличный полигон. Я объяснил, как его найти.

— И откуда ты это знаешь?

— В детстве ездил, — пожал плечами Никита. — Мы там в своё