Зависимый мозг. От курения до соцсетей. Почему мы заводим вредные привычки и как от них избавиться - Жадсон Брюер

Джейк приходит к выводу, что мы действительно можем обучаться этическим ценностям, которые опираются на культурные и ситуационные нормы (и под воздействием субъективных установок имеют тенденцию соответствовать этим нормам). Увязывая свои аргументы с принципами бихевиористской психологии и нейробиологии, он утверждает, что «апеллируя к этическим суждениям, которые выносили бы все члены нашего морального человеческого сообщества, если бы всегда были внимательны и объективны, мы можем вполне логично обосновать идею о том, что индивидуумы и группы иногда понимают нормы правильно, а иногда нет». Иными словами, осознавать свои субъективные предрассудки, которые опираются на предыдущие реакции, чтобы обучиться общечеловеческой этике.

С этим, похоже, согласен и Стивен Бэчелор. В своей книге «Что такое буддизм? Как жить по принципам Будды» он пишет, что «развитие осознания влечет за собой фундаментальный пересмотр восприимчивости человека к чувствам, потребностям, желаниям и страхам других людей». Он продолжает: «Внимательность означает возникновение эмпатии к состоянию и проблемам окружающих людей, которые можно понять путем более внимательного наблюдения за языком их тела». Иными словами, внимательность помогает ясно видеть происходящее вокруг. Он приходит к выводу, что эта ясность важна для подавления «внутренне присущей нам склонности к эгоизму», что, в свою очередь, позволяет избавиться от «зацикленного на себе реагирования»[91]. Стоит нам снять затуманивающие наш взор «очки», представляющие собой концентрацию на себе и наши субъективные установки, которые формируют у нас привычные реакции на мир в виде страха, гнева и т. д., — и мы сможем более четко видеть результаты своих действий (благодаря пониманию языка тела окружающих людей), а также правильнее реагировать на уникальные обстоятельства каждого момента.

Если мы возьмем на вооружение более глубокое осознание происходящего вокруг, это выведет нас за рамки привычных норм поведения, опирающихся на такие вопросы, как «Зачем мне это надо?» и «Какое отношение это имеет ко мне?». Реакция, отраженная на лице человека, которого мы назвали «жирным», безмолвно, но красноречиво говорит: «Вот зачем», «Самое прямое». По мере того как дети растут и учатся замечать результаты своего поведения, они могут расширить сферу применения правила «не будь злым» на широкий спектр принимаемых ими морально-этических решений, вместо того чтобы немедленно начинать искать лазейки или способы обойти ограничения, налагаемые на них извне (что особенно актуально для подростков и молодых людей). Если мы будем следить за своим биологическим состоянием — именно такой способ обучения заложен в нас эволюцией — и просто начнем обращать больше внимания на то, что говорит нам наше тело, то правила могут стать проще (хотя и необязательно легче). «Поддайся триггеру. — Поведи себя мерзко. — Посмотри, сколько боли это приносит тебе и окружающим. — Не повторяй этого».

Тем из нас, кого возмущает царящая в мире несправедливость, возможно, близка идея праведного гнева. Нам кажется, что если мы вскочим с дивана и погрозим кулаком политику, произносящему речь, это мотивирует нас пойти на голосование. Просмотр на YouTube видео о жестокости полицейских может побудить нас присоединиться к группе правозащитников или организовать общественное движение. Вероятно, нам интересно, а что же случится, если мы перестанем испытывать гнев? Будем бревном лежать на диване?

В ходе медитативного ретрита, во время которого меня преследовал гнев, я заметил, что это чувство мешает мне сосредоточиться. Затем, когда гнев стал возбуждать меня меньше (так как я в нем разочаровался), я увидел, что в результате у меня высвободилось гораздо больше энергии для других вещей. Почему? Думаю, все, читающие эти строки, согласятся: гнев изнуряет! В ходе ретрита я использовал энергию, направленную в другое русло, для того чтобы меньше отвлекаться и сосредоточиться на концентрации своего разума. Поскольку я избавился от отвлекающего фактора гнева, то смог создать подходящие условия для погружения в чрезвычайно собранное состояние, которое мне удавалось сохранять в течение часа. Это была приятная перемена.

Как я упоминал в предыдущей главе, один из факторов, необходимых для сосредоточения, — это радость. Повторюсь, речь идет не о нервном, беспокойном возбуждении, а о радости, которая ощущается как чувство свободы и спокойствия. Поскольку гнев и предвкушающее возбуждение ведут нас в противоположном направлении, нам нужно находить такие действия, которые приводят нас в состояние радости.

На каком-то этапе моей медитативной практики я узнал о трехступенчатом обучении, являющемся частью буддизма тхеравады. Оно начинается с щедрости, затем формируется добродетельное поведение, и лишь после достаточной практики первых двух ступеней происходит переход к развитию ума, то есть к медитации. Логичный вывод из традиций и опыта сводится к следующему: если ты целый день ведешь себя непорядочно, то вечером будет трудно как ни в чем не бывало сесть и начать медитировать. Почему же? Потому что как только мы пытаемся сосредоточиться на объекте медитации, все эмоционально окрашенные события дня начинают роиться у нас в голове, делая сосредоточение невозможным. Если перед тем, как сесть на подушку для медитации, мы не лгали, не мошенничали и не крали, нам нужно будет «выносить меньше мусора», как любит говорить Ли Бразингтон — преподаватель медитации, специализирующийся на практиках сосредоточения. И если такого рода добродетельное поведение является вторым шагом, то как же насчет первого — щедрости?

Как мы себя чувствуем, когда проявляем щедрость? Это приятное чувство, полное свободы и радости. Практика щедрости дает возможность узнать, что мы ощущаем, когда отпускаем что-то от себя. Ведь делая кому-то подарок, мы в буквальном смысле выпускаем его из рук. Однако щедрость бывает разной. Что происходит, если мы делаем подарок и ждем чего-то взамен? Возникает ли радость при пожертвовании крупной суммы денег, если мы рассчитываем получить за это какое-либо признание или одобрение? Какого рода удовлетворение мы испытываем, если придерживаем дверь для своего начальника или идем на свидание с надеждой произвести на него или на нее впечатление? В своем эссе «Бескорыстие: буддийская культура щедрости» Тханиссаро Бхиккху обращает особое внимание на отрывок из Палийского канона, в котором перечисляются три признака идеального подарка: «Даритель доволен перед совершением дарения; его разум вдохновлен во время совершения дарения; и он удовлетворен после совершения дарения»[92]. Эта последовательность очень напоминает обучение, основанное на вознаграждении. Даритель доволен (триггер); во время дарения его разум вдохновлен (поведение); а после дарения он чувствует удовлетворение (вознаграждение).

Давайте рассмотрим два варианта ситуации «придерживания двери». У нас первое свидание с кем-то, и мы хотим произвести хорошее впечатление. Мы очень стараемся понравиться и для этого придерживаем дверь. Если мы надеемся получить какой-то сигнал о том, что поступили хорошо (вознаграждение), то, возможно, ожидаем услышать «спасибо» или «ты такой внимательный» или, по крайней мере, увидеть одобрительный кивок. Если же мы не получаем такой награды, то уже не так хорошо себя чувствуем. Мы чего-то ожидали и не обрели этого. В частности, такой недостаток признания своих заслуг может объяснить эмоциональное «выгорание», испытываемое теми, кто постоянно помогает другим, а сам возвращается домой вымотанным, чувствуя себя несчастным — этаким современным мучеником.