Путин - исполнитель злой воли - Юрий Скуратов

Надо заметить, что все деньги, которые были перечислены на счета «Фимако», вернулись, но никто не обратил внимания на то, куда же делись проценты с них. А это сотни миллионов долларов. Где они? Ау!

Геращенко выступил по первому каналу телевидения, осудил мой «проступок» – подписание письма в Госдуму, – назвав это «лебединой песней Генерального прокурора Скуратова». И еще одну хорошую пословицу употребил, сказав, что меня послали во всем разобраться, а я вместо этого «Чижика съел». Красивое было выступление!

Прошедшим летом мы случайно увиделись с Геращенко на одном довольно узком семейном празднике. И Геращенко сказал мне:

– Юрий Ильич, моя супруга просила кланяться вам и сказала: «Витя, обязательно извинись перед Скуратовым за «лебединую песню».

На душе после этих слов сделалось немного легче. Все-таки русские люди – это люди, которые всегда переживали, переживают и будут переживать, не проходят мимо несправедливости, обид и боли. Это сидит в нас издревле, глубоко и стало уже, по-моему, неистребимым. Я, естественно, не являюсь исключением из правил.

Конечно же, достойно сожаления то, что в свое время мы не нашли с Виктором Владимировичем общего языка. Мне было наплевать, что обо мне думает Борис Николаевич, его окружение, прикормленная им криминальная тусовка, Березовский с Абрамовичем, но совсем не наплевать, что думал Геращенко. Это очень значительная фигура. С большим авторитетом. И, конечно же, жалкими выглядят на фоне этого человека попытки пигмея Лебедева из Национального резервного банка занять место председателя Центробанка. Масштабы этих людей несопоставимы.

По итогам нашей проверки мы направили председателю Центробанка четыре представления, хотя все можно было сделать гораздо более дружелюбно, без официоза.

Все представления были учтены, Геращенко навел порядок в ЦБ, в том числе и с золотыми «представительскими» карточками, и фактически признал нашу правоту.

Счетная палата тоже провела проверку… Хотя особо, честно говоря, в глубину ЦБ аудиторы Счетной палаты не забирались. Дело в том, что в ту пору мучительно решался вопрос о выделении нам транша МВФ и на нас все время давили – если мы будем продолжать линию на выявление недостатков в ЦБ, то вообще не получим никаких кредитов, не только очередного транша. Дубинин, находясь в прямом контакте с Мишелем Камдессю, использовал это в своих целях. Вообще мы имели еще один пример борьбы закона с политической и хозяйственной целесообразностью.

Более того, меня пытались заставить сделать заявление – специально для Международного валютного фонда, – что прокуратура не нашла в деятельности Центробанка никаких нарушений. Сделать такое заявление меня уговаривал, в частности, Волошин. Обхаживал и Дубинин со своей командой, хотя ясно было, что его больше интересует собственная шкура – как бы она не полиняла в результате проверки, – чем транши МВФ.

Чайка, едва начав исполнять обязанности Генпрокурора, такое письмо не замедлил подписать: никаких нарушений-де нет. А они есть, они были.

Вопрос этот остался открытым.

Дело это, думаю, можно причислить к разряду уникальных, в истории отечественной прокуратуры такого еще не было. Как по охвату круга лиц, так и по охвату места действия. Да и, пожалуй, еще и потому, что в центре событий неожиданно очутился Кремль – святая святых России. Но, к сожалению, оказалось, что и на «святая святых» можно делать деньги. Хорошие деньги.

Неужели мы, огромная Россия, родившая столько великолепных умов и великолепных мастеров, – не могли найти у себя несколько сотен людей с золотыми руками, чтобы отремонтировать, отреставрировать, реконструировать кремлевские здания и покои? Конечно, могли. Только кремлевский управдом Пал Палыч Бородин не захотел. Почему? Следствие должно выяснить. Пал Палыч считал, что лучше заплатить иностранцам. Он предпочел отдать Кремль в руки косовского албанца Беджета Паколли с его сомнительной фирмой «Мабетекс» и посмеяться над русскими людьми. Он каждому из нас просто плюнул в лицо.

Первый раз название фирмы «Мабетекс» я услышал от Карлы дель Понте, позже прочитал в очень серьезных материалах. Каких? Первая папка полицейский отчет о «Мабетексе», вторая – информация швейцарской прокуратуры об этой же фирме. Это были документы с конкретными фамилиями не только швейцарских граждан, но и россиян, с конкретными фактами, с конкретными цифрами… Как говорится, «кто, где, когда и сколько».

Эти документы поступили к нам в прокуратуру и были похожи на картошку, вытащенную из костра и сунутую за шиворот. И тело жжет, и перебросить никому нельзя, и больно, и дышать трудно… Что делать?

Я изучил документы и понял: фирма «Мабетекс» давно уже находится в поле зрения швейцарской полиции. Впрочем, не только швейцарской, но и полиции Германии и финансовой гвардии Италии. Малоизвестная хилая фирма неожиданно начала ворочать сотнями миллионов долларов, и одновременно утаивать налоги, конструировать свои операции так, что они делались совершенно непрозрачными, но все же из документов обнаружились «хвосты», за которые «Мабетекс» можно было ухватить. Плюс ко всему у фирмы имелся тесный бизнес с Россией.

А россияне к той поре зарекомендовали себя как не самые законопослушные граждане. Увы.

Головная организация «Мабетекса» находилась в городе Лугано, в провинции (кантоне) Тичино. Карла дель Понте в свое время была прокурором этого кантона и принимала участие в операции «Чистые руки» – она, собственно, была одним из трех героев этой операции. Один из тройки, судья Фальконе, как известно, погиб – был взорван в машине, госпожа дель Понте, на которую тоже было покушение, пошла на повышение, стала генеральным прокурором Швейцарии, а ди Пьетро в знак протеста против слишком мягкого приговора, вынесенного судом арестованным мафиози, демонстративно снял с себя мантию следователя и покинул здание суда. Впоследствии он занялся политикой.

Материалы полицейского расследования деятельности «Мабетекс» попали к Карле дель Понте, она решила поинтересоваться, кто же из русских посещал эту структуру. Отделения этой фирмы находились в двадцати с лишним странах. В Германии, Италии, Словакии, Чехии, России, в других государствах; в России «Мабетекс» начинала работать в Якутии с Бородиным в ту пору, когда он был мэром Якутска – в общем, охват «Мабетекса» был очень широк. Обнаружили: почетными гостями «Мабетекса» часто были сам Пал Палыч, Сосковец, Татьяна Дьяченко и другие. Нашли и счета. Стали выяснять, за какие заслуги они открыты, откуда получены деньги?

В поле зрения прокуратуры попал важный свидетель – Филипп Туровер. Собственно, он шел по другому делу – делу служащего «Банко дель Готтардо» Франческо Фенини, но «криминальный сюжет» вывел на «Мабетекс». Туровер высказал мысль, которая, на первый взгляд, могла показаться невероятной: высокие чины из Кремля получили взятки от Беджета Паколли, а взамен тот получил подряды на работу. Подряды миллиардные, ибо дело одним только Кремлем не ограничивалось…

* * *

Я понимал, что попадаю в вилку: расследование грязных делишек кремлевских чиновников неминуемо скажется на моей карьере – ну, на карьеру, в конце концов, плевать, я ученый человек, место себе всегда найду, – но я опасался за жизнь свою и жизнь своей семьи. Проигнорировать же сведения, полученные мною от Карлы дель Понте, – значит совершить должностное преступление – это раз, и два – российская прокуратура просто-напросто потеряет доверие своих зарубежных коллег. А это будет совсем плохо: не хватало еще, чтобы в криминальном государстве имелась криминальная прокуратура или прокуратура, на которую смотрят с недоверием.