Темный алехандр для принцессы светлых - Мария Евтушенко

Огненных Глубин. Я сразу же замечаю, что внешне она, как и всегда, безупречна. Однако от нее сильно разит страхом. Еще бы, за предательство королевской династии их ждет расплата. Она сразу начинает лебезить передо мной:

— Дорогая Айрин! — всплескивает руками, словно я дочь, которую она так долго ждала. — Мы так рады твоему возвращению!

Между нами тут же возникает фигура темного алехандра, заслоняя меня от предполагаемой опасности. Вот только я точно знаю, что без Даурэна они ничего мне не сделают. Слишком трусливы. И как я не заметила эту их двуличность раньше?

Лирэйн замирает с невозмутимым видом, но я чувствую, что она недовольна. Конечно, придворная дама рассчитывала тут же начать оправдываться и попытаться завоевать мое доверие. Вот только доверие — это то единственное, что невозможно вернуть, если оно утрачено окончательно.

— Королева, прошу тебя, — я не вижу хрупкую Лирэйн за Меланом, который возвышается над ней, — выслушай нас.

Едва удерживаюсь от того, чтобы не хмыкнуть. Все-таки воспитывали меня при дворе, и я не могу вести себя как не так давно почившая Симона, то есть как девка из борделя. Бросаю быстрый взгляд на жениха, который стоит рядом. Его лицо ничего не выражает. Ни один мускул не дергается, даже когда мать обращается к нему:

— Сын мой! — ее тон требователен. — Сделай что-нибудь!

Арлавиэл смотрит на меня, ожидая решения. В его ауре я чувствую смятение. Сейчас он хочет, чтобы все это поскорее закончилось. Он не может спасти свою семью, не может облегчить их участь, ведь они сами выбрали свою судьбу.

— Прекратите, светлейшая Лирэйн, — голос Мелана спокоен, но в нем ощущается демоническая мощь.

Отчего в огромном тронном зале моих родителей становится тихо, как в пустом пространстве. Ранее мой защитник нечасто позволял себе говорить. Особенно обращаться первым к особам, приближенным к короне. Оттого все присутствующие на несколько мгновений впадают в оцепенение. Даже я. Но не только потому, что чувствую, что демон в нем стал еще сильнее. Могущественнее, чем был даже на Дрэстане. Еще по моему телу пробегает дрожь. Этот голос, в котором ощутимо звучат рычащие нотки, будит во мне что-то, чего я не испытывала ранее. Нечто невообразимое и в то же время волшебное. Словно демон в нем говорит со сокрытой во мне силой напрямую. Я не просто желаю этого мужчину так, что у меня кружится голова. Я вся открыта перед ним. Беззащитна. Как книга. Как бабочка, присевшая отдохнуть на его ладонь. Уставшая и обессиленная. Страшась, что он может просто сомкнуть пальцы, и ничего от меня не останется. Но в то же время точно уверенная в том, что не сожмет, не причинит вреда. И что самое безопасное место во всех мирах — это его руки.

И невольно снова задумываюсь о том, что держит этого темного алехандра рядом со мной. Ведь он силен и, как оказалось, свободен от уз, в которые я верила с детства. Неужели только любовь? Или я чего-то не понимаю?

Я заставляю себя отложить все размышления на потом. Сейчас точно не время стоять и мечтать о темном алехандре. Сперва дела государственные, ведь они не терпят отлагательств. Затем я разберусь со всем остальным. С делами сердечными. Ухмыляюсь про себя, отметив, что подобным образом я всего лишь оттягиваю неизбежное.

Обхожу своего защитника, чтобы посмотреть матери жениха в лицо. Едва она видит меня, как тут же открывает рот. А я заранее знаю, что она скажет.

— Не нужно унижаться, мама, — слышу тихую просьбу Арлавиэла.

Лирэйн вздрагивает, услышав голос сына. Да, он тоже изменился. Стал сильнее, жестче. Придворная дама переводит на него изумленный взгляд, осматривает так, словно глазам своим не верит. И я понимаю, что ее удивляет не то, что сын возмужал. А то, что он посмел ей перечить. Ее лицо снова становится решительным, и она открывает рот, вероятно, для возмущенных воспитательных речей. Но я не намерена слушать это.

— Светлейшая Лирэйн, — обращаюсь к ней, привлекая ее внимание, — я еще не королева. Однако по праву рождения и престолонаследования намерена занять трон родителей, перешедший им от предков. Вы и ваш дом подозреваетесь в измене правящей династии и узурпации власти.

По залу пробегают удивленные охи и шепотки. Еще бы, никто не ожидал такой решительности и строгости от прежде скромной Айрин.

— Но... — решается заговорить Лирэйн, однако я перебиваю ее.

— Причастны ли к заговору все члены вашего дома, решит суд, который я возглавлю лично. Мы проведем расследование и изучим полученные доказательства. Но после. Сейчас вас и всех подозреваемых сопроводят в приготовленные покои, где вы и будете ожидать приговора.

Лирэйн сперва бледнеет. Затем я вижу, как магические линии проступают у нее под кожей. Она с трудом сдерживает свой гнев. Вот-вот проявит свою натуру вместе с истинным ко мне отношением. А я только этого и жду. Хоть и понимаю, что Арлавиэлу будет больно.

— Как велит моя королева, — берет себя в руки Лирэйн и сгибается в поклоне.

Я отвожу от нее взгляд. Арлавиэл без слов понимает меня и отдает соответствующий приказ страже. Теперь стоит поговорить с остальными присутствующими в этом зале.

В нашем большом мире живут не только феи. Сиглейда открыта и для других союзных рас. Соответствующие законы подписал еще мой дед. Все-таки дружить гораздо выгоднее, чем воевать. А быть закрытым государством вообще не вариант, поскольку это неизменно ведет к упадку.

После подписанного закона по всей планете были установлены порталы, чтобы на нашу сферу могли беспрепятственно попадать гости. Охрана у порталов была, само собой разумеется, очень серьезной. Лучшие воины и маги фей отправлялись охранять порталы и проверять тех, кто приходит. Насколько я знала, королевский совет был против такой открытости наших границ. И они даже пытались давить на отца, требуя закрыть порталы, а всех нефей поставить на специальный учет. Мотивировали они это тем, что якобы именно это стало причиной возросшей в государстве преступности. Однако отец не сдался. Тогда советники стали давить на мать, дабы она повлияла на своего супруга и защитила свой народ. Но и мать не уступила. Однако и безучастной не осталась. Они с отцом взяли пример с эльфов и создали первую в нашем мире службу хранителей порядка. А также мои родители выбрали по одному представителю из аристократических домов фей и поручили им судить или оправдывать пойманных преступников, как это было заведено