Кое-что ещё - Дайан Китон

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 42 43 44 45 46 47 48 49 50 ... 58
Перейти на страницу:

Знак “Пристегните ремни” гаснет, и я тут же успокаиваюсь и принимаюсь обдумывать свои обычные “предсмертные” мысли. Надо проводить больше времени с мамой – бросить все бесконечные проекты и начать наконец жить нормально.

Все это напоминает мне день, когда я везла папу домой из больницы, после того как он “выписался” из программы. Помню, какими шаблонными фразами разговаривали врачи и медсестры (все два месяца). Но особенно мне запомнилась одна: “Важно не количество отпущенных ему дней, а их качество”. Но папа не был похож на человека, жизнь которого обладает каким-то особенно высоким качеством. Мы молча ехали по 405-му шоссе. Я не знала, что ему сказать. За два квартала до Коув-стрит, до нашего дома и Дороти, папа вдруг выпалил:

– Дайан, я хочу, чтобы ты знала. Я всегда ненавидел свою работу. Я так жалею, что не путешествовал толком, что не проводил больше времени с вами, не рисковал.

Именно это слово – “рисковал” – заставило меня теперь задуматься. А чем рисковала в своей жизни я? И еще мне вдруг вспомнился разговор с Кэтрин Гроди, которая рассказала, что Эстель Парсонс в пятьдесят лет усыновила маленького мальчика. Разве она не слишком старая, чтобы заводить детей? И вспомнилось обещание, которое я дала сама себе в шестнадцать лет, – не заниматься сексом до свадьбы. Это я, конечно, хватанула – особенно учитывая, что я так никогда и не была замужем.

А однажды я сказала маме, что принципиально не приемлю психиатрию. Принципиально! Интересно, где бы я сейчас была, если бы не психотерапия. От моих былых убеждений ничего не осталось.

Как только в окошке показался Лос-Анджелес, я поняла, что должна буду что-то поменять в своей жизни. Должна буду принять решение, которое может принести мне любовь – но не такую, как любовь к мужчине. Я понимала, что, если я решусь на усыновление, мне придется изменить образ своей жизни, взять на себя куда больше ответственности. Но я понимала также и то, что мне придется заработать право называться матерью – особенно учитывая то, что я была одинокой белой женщиной на пороге пятидесяти лет.

12. Привет
Комочек

Декстер привезли ко мне домой в плетеной корзинке с двумя ручками, и первым делом мы поехали к педиатру на осмотр. Пока я сажала ее в машину, она обеспокоенно смотрела на меня – в конце концов, она пролетела сквозь всю страну, только чтобы встретить меня – женщину, которую она будет называть мамой. Все в Декстер меня удивляло и казалось непривычным: и ее крошечные ручки и ножки, и ее большое круглое личико. Когда педиатр провозгласил, что рефлексы у Декстер в норме, я вздохнула с облегчением – первый тест пройден. Она была внимательной, шустрой и настороженной. В этот момент я поняла, что справлюсь, погладила ее по щеке и, глядя в ее глаза, улыбнулась. Я смогу. Я вымела всю пыль из своего сердца. Уоррен был прав, когда говорил, что я еще созрею для материнства. Я выросла и стала не только женщиной, но и матерью. Декстер стала любовью всей моей жизни, моей семьей. Эта внимательная, настороженная малышка из Северной Каролины родилась в четверг 14 декабря 1995 года. Спустя четыре дня после рождения она прилетела в Техас, а на следующий день – ко мне. В субботу дядя Рики – муж Робин – отвез меня и Декстер в Аризону, где мы всей семьей отпраздновали Рождество. Мы то и дело заезжали на заправки, чтобы поменять Декстер подгузники. Она с интересом смотрела на машины, проплывающие мимо нее в окне. Когда мы добрались до маминого дома, тетя Робин, тетя Дорри, бабушка Дороти, кузен Райли, кузен Джек и мой друг Джонатан Гейл собрались в гостиной, чтобы посмотреть на Декс. Все мы дружно постановили, что у нее хитрая улыбка. В свои десять дней она производила впечатление авантюрного и на все готового ребенка.

Две недели спустя мы с Декстер улетели в Нью-Йорк, где мне нужно было закончить съемки в “Клубе первых жен” – комедии о трех подружках, брошенных мужьями. Ивана Трамп отлично ухватила суть этого фильма: “Дамы, будьте сильными и независимыми. Не злитесь на своих мужей, а просто оберите их, как липку”.

У нас с Декстер появился ритуал. Каждый вечер после работы я перекладывала ее в детское кресло-качалку и смотрела, как она медленно, словно в воде, шевелит ручками и ножками. Иногда она провожала меня взглядом. Иногда я пыталась ее передразнивать, но у меня плохо выходило. Я уже слишком долго прожила на этом свете, чтобы помнить, каково это – быть ребенком. Я прижимала ее к себе и не могла поверить, какая она легкая – легче шара для боулинга. Я дотрагивалась до ее лица и осыпала поцелуями. Я кормила ее из бутылочки, и она радостно пила молоко. Удивительное чудо. Я начала ценить удобную, а не только красивую мебель. Тоже чудо.

По утрам я кормила и переодевала ее в арендованной квартире на Принс-стрит. Я вела с ней беседы – мне о стольком надо было ей рассказать! Иногда она улыбалась. Потом я приступала к самому важному занятию – выбирала ей наряд. Сначала выбирала одну из двадцати двух шляп, тринадцать из которых мне подарила Кейт Кэпшоу. Тут я остановлюсь на минутку и перечислю остальных столь же щедрых моих друзей: Вуди Аллен прислал платьице в цветочек, которое я вернула в магазин (слишком маленький размер), Мэрил Стрип – четыре коробки с платьями, шляпами, одеялами, свитерами, штанишками и маечками – она назвала все это “стартовым набором”. Бетт Мидлер подарила книжку про детское здоровье и смешную шляпку в виде морковки с горошиной наверху. Мистер Скотт Рудин подарил Декстер модное французское пальто, Стив Мартин – очень полезный мешок для памперсов, Мартин Шорт и его невеста Нэнси – цветы и воздушные шарики, которые радовали нас еще две недели. Мне очень повезло, что моя дочь заполучила отличный гардероб от самых знаменитых людей Голливуда.

Первые леди

Мы с Декстер всегда были в пути и три раза в неделю ужинали не дома. Каждый день я привозила ее с собой на съемочную площадку. Мы катались на трамвае и видели статую Свободы, занесенную снегом. Билл Робинсон, который когда-то был интерном у Теда Кеннеди, организовал нам экскурсию по Белому дому. Завзятые путешественники, мы с радостью сели на поезд и вскоре были в Вашингтоне.

Наш визит начался с Овального кабинета, который оказался желто-голубым. Мы сделали пару фотографий комнаты для прессы – там стоял на удивление древний телефонный аппарат, а на стене висело множество маленьких черно-белых телевизоров, с помощью которых отслеживали перемещение членов президентской семьи. В Восточном кабинете, где хранились до похорон тела Джона Кеннеди и Абрахама Линкольна, Декстер благополучно заснула. Затем мы перешли в Красный кабинет, который Элеонор Рузвельт переделала из гостиной для светских дам в комнату для женщин-репортеров, которых не пускали на пресс-конференции президента. Спросите, где же уловка? Пресс-конференции миссис Рузвельт касались сугубо “женских” тем.

В каждом из кабинетов было устройство под названием тостер – по которому сотрудники Белого дома узнавали о местонахождении президента, первой леди, их дочери и кошки. Как нам сказали, на момент визита в Белом доме находились Хиллари и Челси. Челси смотрела кино, а Хиллари была простужена и отдыхала. Конечно, нам сообщили, что она была бы счастлива познакомиться с нами, но к сожалению, боится нас заразить. Я бы на ее месте ценила каждую секунду, проведенную в одиночестве. Только представьте – постоянно быть на виду, знать, что тебе надо выглядеть на все сто, постоянно слышать критику в свой адрес. Чем больше я видела, тем меньше понимала, как в Белом доме вообще можно жить. Впрочем, ко всему можно привыкнуть.

1 ... 42 43 44 45 46 47 48 49 50 ... 58
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?