Тигр на завтрак - М. Писель

Ночь казалась бесконечной. Баржа еле двигалась, и стало ясно, что путешествие займет не менее двух-трех суток. Взошедшее утром солнце жгло пуще прежнего. Теперь путники были голодны как волки, и на судне царило уныние. Ингер вновь зачерпнула воды из реки, чтобы покормить сына. Кипятившие воду индийцы так перестарались, что устроили на барже пожар. Лишь благодаря отчаянным усилиям удалось погасить пламя до того, как оно добралось до десятков бочек с бензином, которые Борис вез с собой.

В полдень жара достигла сорока градусов. На тесной палубе совсем не было тени, а кабины джипов раскалились как печки. В неподвижном воздухе не ощущалось ни малейшего ветерка, который мог бы облегчить состояние людей. Некоторые, дойдя до крайнего отчаяния, бросались в грязную воду. Ингер была готова к самому худшему, стараясь хоть как-то обмахивать ребенка. Чтобы подогреть молочную смесь, было достаточно подержать ее несколько минут на раскаленном капоте какого-нибудь джипа.

Настала вторая ночь, не принесшая большого облегчения, и на третий день стояла такая же дикая духота, как и прежде. К концу дня полумертвые от истощения люди заметили на северном берегу полоску земли, к которой можно было пристать.

После долгой разгрузки Борис со своим семейством и шестью индийцами начали утомительное путешествие по иссушенному зноем песчаному берегу Ганга. Самый страшный эпизод на этом отрезке пути приключился тогда, когда, налетев на большой камень, один из джипов опрокинулся. К счастью, ехавшие в нем Ингер с малышом не пострадали.

Их мучения окончились, когда они выехали на шоссейную дорогу у развилки, от которой один путь вел на север, в Куч Бихар, а другой — на северо-запад в Дарджилинг. Отсюда Борис отправил Ингер с Мишкой в Дарджилинг, где они могли отдохнуть от испепеляющей жары, а сам, вместе с остальной группой выехал в Куч Бихар, где начал распахивать заросшую слоновой травой и кустарниками целинную землю.

Как упоминалось выше, Борис считал, что как только с этими зарослями будет покончено, земля будет готова к обработке. К сожалению, он оказался чересчур самонадеянным. Каждый корешок, срезанный плугом, лишь пускал новые отростки, и шесть месяцев спустя трава стала толще и гуще, чем когда-либо до этого.

Нимало не смутившись, Борис оставил свою затею с обработкой земель. «Научиться можно лишь на собственном опыте», — объяснял он впоследствии случившееся своим друзьям, которые при этом только посмеивались.

По возвращении в Калькутту в фокусе внимания Бориса оказался Непал. На тайных сходках в квартире Бориса генерал Махабир и его соратники разрабатывали план свержения режима династии Рана. Махабир скопил значительное состояние, позволявшее ему поддерживать непальскую партию конгресса, которая, несмотря на тот факт, что называлась аналогично возглавлявшейся Джавахарлалом Неру и выступавшей за независимость Индии партии конгресса, имела конечной целью возвращение к власти в Непале династии Шах. Этой династии непальцы были обязаны объединением страны в конце XVIII века. Она правила до 1846 г., когда бразды правления захватила династия Рана.

С самого начала его жизни в Калькутте мысли Бориса постоянно обращались к Непалу. Еще в 1938 г. он сделал попытку проникнуть в запретное гималайское королевство под предлогом организации охоты для британского вице-короля в тамошних тераях. Такая охота обычно поражала пышностью и изысканностью, затмевавшими подобные охоты на тигров, предпринимавшиеся в других частях света. Непальские магараджи династии Рана умели красочно обставить подобные вылазки.

Однако в тот раз Борису не удалось осуществить задуманное им предприятие, и он был вынужден ждать свержения режима Рана, прежде чем сумел попасть в закрытое для европейцев гималайское королевство.

После 1944 г. король Трибуван неоднократно приезжал в Калькутту и при первой же возможности появлялся в квартире Бориса на верхнем этаже Клуба-300, где шла подготовка операции по его восстановлению на троне. Планировалось направить войска в западный Непал, чтобы поднять на борьбу местное население. Теперь Борис тесно сотрудничал с людьми, которым в ближайшем будущем предстояло стать руководителями страны. В их числе был М. П. Коирала, в 1952 г. ставший премьер-министром Непала.

Отзвуки народных волнений доносились из долины Катманду, проникая через влажные джунгли тераев у подножия Гималаев.

Длительная подготовка к перевороту неожиданно дала свои плоды в 1950 году. Произошедшие события уже вошли в анналы истории. Финансировавшаяся Махабиром партия конгресса победила в восточной части Непала. Волнения распространились на территорию тераев. Король Трибуван под предлогом выезда на охоту бежал с семьей из дворца и укрылся в посольстве Индии, откуда его в безопасности доставили самолетом в Нью-Дели.

После бегства короля премьер-министр Мохан Шумшер Джунг Бахадур из династии Рана провозгласил королем четырехлетнего внука Трибувана по имени Гьянендра Джунг Бахадур. Войска, верные королю Трибувану, пошли в наступление на реакцию, и в результате премьер-министр согласился на возвращение короля Трибувана из Индии при условии, что от каждой стороны в новый кабинет министров во главе с ним войдет по четыре министра.

Трибуван с триумфом возвратился в Катманду, а шесть месяцев спустя ему удалось сместить премьер-министра, что означало завершение правления династии Рана в Непале, продолжавшегося 105 лет.

Пока в стране разворачивались эти события, Борис занимался все новыми и новыми проектами. Одним из них было создание авиакомпании «Кэтэй пэсифик эйрлайнз», ныне получившей широкую известность и базирующейся в Гонконге. Компания была задумана в Клубе-300, когда Борис совещался со своим другом Сиднеем де Канцоу по поводу того, что можно было бы предпринять в отношении самолета, брошенного после войны американскими военно-воздушными силами.

Первые воздушные суда новоиспеченной компании, которыми управлял бывший военный летчик, летали из Шанхая после войны, когда армия коммунистов, прорывавшаяся на юг, сокрушая разваливающиеся войска националистов, угрожала городу.

С учетом взлетевших до небес цен на авиабилеты, по слухам, эти рейсы за какие-то несколько недель принесли прибыль в размере чуть ли не в миллион долларов. А впоследствии «Кэтэй» превратились в одну из главных авиакомпаний тихоокеанского региона.

Еще одной авиалинией, обязанной своим рождением Борису, стала «Гималайан авиэйшн». Сразу после войны он часто летал на ликероводочный завод в Куч Бихар на небольшом чартерном самолете, принадлежавшем геодезической службе Индии. Летчиком был поляк по фамилии Будзиковский, ранее служивший в британских ВВС.

Он говорил по-русски и вскоре заразил Бориса идеей убедить генерала Махабира приобрести брошенный после войны самолет, которым стал бы управлять поляк. Позднее, как раз накануне экспедиции в Голливуд, Махабир приобрел еще один летательный аппарат марки ДС-3, который превратили в самолет-люкс.

В период раздела Индии, когда из-за выделения Восточного Пакистана Ассам оказался в полной изоляции от Индии, на воздушных перевозках, совершавшихся на этом самолете в Ассам, были заработаны большие деньги.