Наша игра - Александр Афанасьев

– А если предъявят?

– А если предъявят, то и мы предъявим. Если они Ижевский машиностроительный дербанят – это их дело. Но где наша доля?

Утром Паша опоздал на работу. Сильно опоздал. На час с лишним. Да еще и с запахом изрядным.

В УРС такое не приветствовалось, люди за свои места держались. Можно было получить выговор, потом и увольнение. Но тут никто ему ничего не сказал, коллеги его ощутимо сторонились, телефон молчал.

Никто себе лишних проблем не хотел.

Паша до обеда сидел и пасьянс на компьютере раскладывал. Получалось плохо. Затем пошел в столовку… от голода уже подташнивало. Привык к домашнему.

Взял суп, кашу. Прошел за стол. Съел суп, взялся за кашу… ложка на что-то натолкнулась.

Пакетик. Маленький. В нем записка.

Автовокзал Камбарки был небольшим, не проходным, – тут мало автобусов останавливалось, несмотря на то, что рядом был мост. Рядом с ним, как и в других городах, стихийно возник рынок, который власти не разгоняли, потому что всем надо как-то жить, и селянам, и горожанам. Полиция тут появлялась нечасто, следили только за продажей самогона. Но самогон все равно продавали, только из-под полы.

Паша оставил служебку на соседней улице, вышел, осмотрелся… никого вроде. Пошел к базару… там уже крестьяне сворачивались… ржали лошади…

Грузили автобус – сейчас все автобусы полугрузовые…

Никого знакомых не было…

Паша начал прохаживаться по платформе, как и было сказано в записке.

Потом его внимание привлек мужик, шедший от рынка. Он был одет тепло, теплее, чем требовалось, и все время кого-то высматривал.

Увидел Пашу и шагнул к нему. Паша сунул руку в карман, к пистолету.

Мужик смотрел на него.

– Ну чо? – просипел он. – Пополам будешь?

Паша сплюнул.

– Дергай отсюда.

Мужик и не спорил, прошел мимо. Из-за спины послышалось.

– Паш…

Паша вздрогнул.

– За мной иди.

Они направились к рынку.

– По сторонам не пялься. И деньги сюда давай…

– Сколько?

– Как маленький. Полтинника хватит…

Паша отдал сколько сказано, мужик сноровисто перетолковал с первым попавшимся селянином и получил от него что-то, завернутое в газету. Не снимая газету, открыл, с подозрением понюхал.

– Годидзе. Пошли…

Они пошли к домам неподалеку, новым. Обошли большую кучу торфа.

– Тебе привет, – сказал мужик, не оборачиваясь, – от Александра Вадимыча. Помнишь еще такого?

Паша сказал невнятно.

– А он тебя помнит. Здесь присядем.

Мужик присел на корточки, достал стакан из кармана.

– Времена пошли, – сказал он, – раньше этих стаканов завались было, копейки стоили, а теперь – выпить не с чего!

Самогон полился в стакан, запахло сивухой. Налитый стакан мужик протянул Паше.

– Давай, молодой, за знакомство.

Сивуха ударила в нос, Паша сделал глоток… его чуть не стошнило. Но он мужественно выпил почти все.

Фу…

– Шибануло? Нормально… и водяра, и закусь. Они хрен сюда добавляют, продирает до костей…

Мужик налил себе и заглотил так быстро, что Паша не успел понять.

– Фу! Вот это дернуло.

Налил еще, протянул Паше.

– Не. Я – всё.

– Слабак…

Мужик хлопнул стакан, потом присосался к горлу.

– Хороша… Ты, Паша, вот что… Александр Вадимович помощи ждет от тебя. Как он тебе когда-то помог.

Паша ничего не ответил.

– Про обязон помнишь?

– Они Ирину взяли.

– Давно?

– Вчера…

– Стоило ожидать…

…

Мужик понюхал зачем-то горлышко на две трети опорожненной бутылки. Пальцы у него были в перстнях.

– Короче, ты скажешь, что Александр Вадимович на тебя выходил. Что забил тебе стрелу за городом.

– А с Ириной что?

– Что с Ириной? Ты лучше думай, как Забродина закрыть. Закроем Забродина – с Ириной все нормально будет. Не будут ее держать по беспределу.

– А если замочат?

– А чтобы не замочили, Паша…

Дальше мужик с перстнями на руках не стал продолжать, потому что в их направлении шел патруль полиции…

– Нарушаем… – старший козырнул, в то время как младший грамотно прикрывал, отстав на несколько шагов и держа руки на АКМ. – Документики имеются?

– А как же…

Мужик достал паспорт.

– Вот, все честь по чести…

– Ижевск… управление рабочего снабжения… Сомов…

Павел так же предъявил паспорт и пропуск – УРС, не шутки. Не плюй в колодец, придется напиться.

Мент сбавил темп.

– Что, другого места не нашли?

– Так автобус ждем… вот, решили, на прощание тэк-скзть…

– Автобус на Ижевск уже ушел.

– Так у нас свой. Служебный.

Мент похлопал паспортами по ребру ладони, потом протянул оба – Павлу.

– Бутылку в урну выбросьте. И чтобы тихо.

– Тихо как в морге…

Менты отправились по своим делам, Сомов проводил их взглядом, зло процедил:

– Пробивают, что ли? Короче, держи.

Небольшой листок бумаги перекочевал из рук в руки.

– Место как проехать. Это промежуточная точка, там тебя встретят. Ну, бывай…

Вечером Паша снова напился.

Утром Паша снова опоздал на работу. На целый час. И опять пришел с запахом.

Ближе к вечеру за Пашей приехали несколько человек. Один мент бывший (хотя бывших не бывает), остальные блатные. Они думали, что «жизнь знают», но это было не так. Чего они точно не просчитали – так это то, что человека нельзя загонять в угол. Крыса, загнанная в угол, бросается человеку в лицо. Человек может сделать еще похуже.

Зашли в кабинет – кабинет был небольшой, на двоих, но соседа Паши на месте не было. Сам Паша сидел на своем месте, и вид у него был – краше в гроб кладут, короче.

– Ну, чо?

…

– Чо сказать имеешь? Вышел на тебя Дьячков?

Паша отрицательно покачал головой.