Возвращение в Тооредаан-2 - Егор Дмитриевич Чекрыгин

людей военного склада натуры — как небо для птицы, или вода для рыбы, являются естественной стихией их жизни. Это для меня, как для дипломата, то зыбкое состояние недоверия и сомнений, кое мы наблюдали накануне войны, куда более предпочтительнее, нежели четкое понимание кто есть враг, а кто друг, дарованное нам с первым выстрелом начавшегося противостояния. Но для людей подобных генералу оу Ренки Дарээка, фальшивые улыбки, и слова дружбы процеживаемые сквозь сжатые в ненависти зубы, вероятно были абсолютно невыносимыми, и теперь они бесконечно счастливы, имея возможность обнажить клинок, и употребить его против вполне четко обозначивших себя врагов. …И наблюдая за генералом, я отнюдь не готов, уподобляясь некоторым злословам из нашего дипломатического ведомства, обвинять сих «людей военных» в кровожадности и примитивности их натур. Ибо я убедился, что сей достойнейший муж отнюдь не кровожаден, не примитивен, и по своему и сам ненавидит войну, ибо ему вероятно приходилось потерять в сражениях немало своих добрых товарищей. Но там, где мы предпочитаем тянуть до последнего, стараясь не дать оборваться ни единой, удерживающей мир ниточке, люди подобные генералу, предпочитают разрубить проблему единым махом, а потом заново сшить то, что удастся сохранить. И потому, основываясь на некоторых отзывах о генерале, кои я слышал от своих коллег, как об одном из предводителей некой «партии войны» при дворе нашего государя, мне, иной раз, приходит в голову идея, что вполне вероятно целью нашей поездки по Срединному морю, как раз и было приближение этого «решительного часа войны», а вовсе не умиротворение сторон. Отсюда и эти странные и загадочные поездки генерала, и его намеренное игнорирование официальных дипломатических мероприятий. И даже, подчас раздражающее поведение, когда он, приехав в страну, фактически отказывался общаться с людьми ею управляющими, своим пренебрежением, словно бы провоцируя их на конфликт. …Впрочем, это всего лишь мои догадки, и не более того.

Но, дорогая кузина, я опять заплыл слишком далеко в океан собственных помыслов, коие, вероятнее всего, вовсе безразличны тебе и твоим подругам, отделенным Океаном от сих вод и берегов Срединного моря, над коими гремит сейчас гром войны, ядрами и штыками вписывающей очередную главу в бесконечную книгу под названием «История человечества». Поэтому, не утруждая тебя изложением собственных тяжелых помыслов, я просто поведаю о наших последних перемещениях и разных событиях, сему делу сопутствующих. — Итак, мы снова в Сатрапии. Я снова сопровождал генерала в Мооскаа на встречу с главным министром монарха этой державы — благородным оу Лоодиигом, на которую меня, увы, снова не пригласили. Честно говоря, я не знаю, что там обсуждали эти государственные мужи, мне лишь вынесли окончательный пакет неких предложений Сатрапии, и доверили переправить его в наше посольство, с целью дальнейшей передачи нашему королю. После чего генерал сказал, что он должен заняться подготовлением какой-то военной операции, а мне, как лицу сугубо гражданскому, предложил стать своим доверенным лицом в Сатрапии, и своего рода посредником между ним, и благородным оу Лоодигом. На что я, естественно согласился, ибо, при должном старании и удаче, этот, с виду незначительный пост, может стать весьма важным шагом в моей карьере. Затем, мы с генералом вновь вернулись в Хиим’кии, где мне предстоит жить ближайшее время, и где, как оказалось, уже собрался изрядный каперский флот, который и должен был возглавить наш славный генерал. Хо-хо…! Ты бы видела, дорогая кузина, какие живописнейшие личности собрались на совет в кают-компании великолепной «Чайки»! Это было словно ожившая картинка из некоего плутовского романа, описывающего времена Развала Империи. Да-с… Весьма колоритные личности! Все эти обветренные и обожженные солнцем лица…, все эти шрамы, повязки на глазу, и хриплые суровые голоса, привыкшие куда чаще перекрикивать бурю или пушечные залпы, нежели произносить речи, изящно играя словесами и смыслами. Живописные одеяния от простых матросских курток до роскошных сюртуков, пышности отделки коих, позавидовал бы и официальный мундир нашего адмирала. И конечно же — все это оружие, с коим доблестные корсары нашего генерала, кажется не расстаются даже во сне. Литруга! Литруга во всем своем великолепии и убожестве собралась в тот день в кают-компании «Чайки». …Пока генерал общался со своими подчиненными, я тихонечко сидел в уголке, стараясь как можно больше разглядеть и запомнить, ибо, что уж там греха таить, человеку моего образа занятий, не часто выпадает удача видеть столь удивительное сборище. Разбойники, авантюристы, «пахари моря» как они называют сами себя. Тут были и люди самого низкого происхождения, поднявшиеся до высот капитанского мостика благодаря своим талантам и отваге, так и люди явно благородные, в силу жизненных обстоятельств вынужденных заняться столь низким ремеслом морского бродяги. Потерявшие честное имя благородные оу, проигравшиеся студенты, проворовавшиеся чиновники, запросто общались на одном языке с людьми, едва ли способными написать собственное имя. И что самое удивительное — как оказалось, наш многосторонний генерал, тоже умеет говорить на этом языке. …Пока генерал и его гости обсуждали какую-то операцию, (я понял не более десятой части сказанного), я любовался несколькими весьма экстравагантно одетыми особами, и поражался тому, насколько наш генерал естественен среди этих невероятных людей. Нет, он не пытался как-то подражать им. Не менял своей одежды или поведения, дабы им понравиться, полностью оставаясь самим собой, но… Может громадный рост… Может обветренное лицо, пистолеты и шпага на поясе, которые смотрится на нем как часть его собственного тела, но все эти воинственные люди, явно считали его своим, и даже более того — явно признавали вожаком и лидером. …Военный вождь берега! — Таков ныне официальный титул генерала. Иные считают, что его дали оу Дарээка, в виде некоей насмешки, ибо уже сменилось не одно поколение с того дня, как последний Вождь Берега, пал вместе со своей дружиной в собственном замке, при штурме оного королевскими солдатами. Но видели бы наши придворные шаркуны-насмешники благородного оу Дарээка на палубе собственного боевого корабля, в окружении собственной боевой дружины! Вероятно, это зрелище быстро сковало бы их языки, путами страха и почтения.

…Вскоре флот нашего генерала уплыл воевать. А я, хотя «Чайка», не будучи боевым кораблем, и осталась стоять в бухте Хиим’кии, имея такую возможность, предпочел снять скромный особнячок на берегу, ибо, признаюсь тебе кузина, жизнь на воде мне изрядно опротивела. Увы, но и тут я не получил долгожданного отдыха, ибо вскоре понял, что по-сути, генерал свалил на меня обязанности этакого посла республики Литруга, если бы такое государство существовало. Мой скромный особнячок над коим, на специально установленной для сих целей во дворе корабельной мачте, теперь