Островитяне - Наталья Андреева

— Ну и что? Не я один такой!

— Ну разумеется, — усмехнулся Сергей.

— Я имею в виду, что это сейчас модно. Ухаживать за собой и все такое прочее.

— Меня-то ты можешь не обманывать. Для одних это, и правда, стиль жизни, а для других -хорошее прикрытие.

Артур похолодел. Несколько раз он рассказывал Сергею о своем детстве. Надо было знать, кому он исповедуется! Разумеется, Сергей все понял!.

— Я действительно хотел на ней жениться, -пробормотал он.

— Я и сам хочу.

— Ты… Ты это серьезно?

— А что? Мы с ней друг другу подходим.

— Крайности сходятся, — упрямо сказал Артур. — А люди с одинаково сильными характерами не уживаются.

— Поэтому я и в раздумье. Черт его… И хочется, и колется. Она, кстати, замечательная любовница! Да ты и сам знаешь. Должно быть, -глубокомысленно добавил Сергей…

— Да! И у нас с ней все было здорово!

— Благодаря ей. Не тебе.

— Слушай, я не для того тебе все это рассказывал, чтобы… Чтобы ты меня теперь этим шантажировал!

— Что с тобой? Почему ты так волнуешься? Чем шантажировать? Твоими тайными мыслями? Это бездоказательно. К тому же ты так труслив, что никогда не дашь волю чувствам. Так и будешь мучиться. Может быть, ты и встретишь женщину, которая будет все это терпеть. А ты будешь ее поколачивать. Как твой отец. Пока она не…

Вот тут у Артура впервые появилось желание его убить. Сергей знал эту историю с побоями. Вернее, ее конец. Мать Артура умерла, ударившись в результате неудачного падения виском об угол стола и получив кровоизлияние в мозг. Истинную причину падения они с отцом скрыли. Сказали, что женщина вымыла пол и поскользнулась на мокром линолеуме. Следствие вынесло вердикт: несчастный случай. И уголовное дело не возбуждали. Сергей сказал, что по-хорошему, его отца надо было бы засадить в тюрьму лет на десять. Потому что это он толкнул жену так сильно, что бедняжка упала. И ударилась виском об острый угол. Артур уже жалел о своих откровенных признаниях, но так же, как в детстве он ласкался к отцу после побоев, теперь выпрашивал понимание и сочувствие у Сергея.

Артур был уверен, тот все передает Вере. Слишком много времени эти двое проводят вместе. И на работе, а теперь уже и вне ее. Обсуждают, анализируют. Кто знает, куда это все зайдет? Он начал волноваться. Он всегда старался вести себя, как настоящий мужчина. Никто не должен догадаться о том, что находится под водой. О его тайне. О женских журналах в его спальне. Быть может, эти двое над ним смеются, когда лежат в постели уже насытившись друг другом и затеяв обсуждение общих знакомых? Его ненависть последнее время перекинулась и на Веру. Артуру стало казаться, что когда она на него смотрит, на ее губах блуждает странная улыбка. Знающая.

…Он старался не выдать себя. Изображал горе, когда вместе со всеми пришел в кухню и увидел на полу ее окровавленное тело. А в душе было ликование. Наконец-то! Освободился! Теперь их обоих уже нет в живых! Сергея и Веры. Он впервые за много лет почувствовал себя свободным.

Осталось только выбраться отсюда. Дело сделано, все сложилось крайне удачно. Сергей молодец, что все это придумал. Что затащил их всех на этот остров.

Артур вышел на площадку, где находились лифты, и прислушался. В шахте по-прежнему не было никакого движения. Потом он подошел к железной двери и нагнулся над замком…

Когда Жанна вернулась в приемную, неся в руках поднос, она с удивлением обнаружила, что там никого нет. Все кресла были пусты. Девушка поставила поднос на стол и тихо позвала:

— Эй! Где вы?

В ответ открылась дверь, за которой был кабинет, и оттуда выглянул Иван.

— Жанна? Как кстати! Я ищу инструменты, с помощью которых мы могли бы починить телефонную розетку и наладить связь.

— А вы в этом что-нибудь понимаете?

— Вообще-то в технике я разбираюсь слабо, -виновато сказал Иван. — Но с вашей помощью…

Тут он насторожился. Потом взволнованно спросил у Жанны:

— Тебе ничего не показалось?

— Нет. А что?

— Кто-то кричал.

— Кричал?

Жанна тоже прислушалась. Дверь приемной была распахнута, и входная тоже, кажется, приоткрыта. Уловив какой-то звук, девушка вздрогнула:

— Да. Кажется. Но… где?

— По-моему, это в коридоре.

— В коридоре? — в ужасе спросила девушка.

— А где все? — Иван обвел взглядом пустую комнату. — Я оставил здесь Лиду и Анжелику. Куда они подевались?

— Понятия не имею! — пожала плечами Жанна. — Разошлись. Нет, теперь я тоже уверена, кто-то кричит!

— Надо пойти туда, — решительно сказал Иван.

— Мне страшно!

В это время крик повторился. Вернее, это был уже истошный вопль, в приемную донеслись его отголоски. Жанна тоже вскрикнула испуганно и прижалась к Ивану. Тот успокаивающе погладил девушку по плечу и сказал:

— Надо идти.

— Господи! Что там еще могло случиться?!

Жанна отстранилась и с отчаянием посмотрела на мужчину. Иван мягко отодвинул ее. Девушке ничего не оставалось, как последовать за ним. В холле никого не было. Дверь в коридор и в самом деле была приоткрыта.

— Артур! — громко позвал Иван. — Лида! Анжелика!

Потом пожал плечами в недоумении:

— Куда они все подевались? Договорились же держаться вместе.

— Я от вас теперь ни на шаг не отстану! -решительно сказала Жанна.

— Это разумно, — согласился с ней Иван.

Он направился к входной двери. Жанна следом. В полутемном коридоре тоже никого не было. Мертвое тело Сергея по-прежнему лежало на спине.

— Мне показалось… — тихо сказала Жанна. — Что?

— Нет, ничего. Или… Его поза слегка изменилась. Вы не находите? — Она заволновалась. -Раньше он лежал не так.

— А вы наблюдательны, — похвалил Иван. -Но что бы это могло означать?

В это время крик повторился:

— На помощь! Помогите! Кто-нибудь! Теперь было ясно: кричат с площадки у лифта. Голос женский.

— Скорее! — сказала Жанна.

Они с Иваном кинулись туда. По площадке разливался мертвенный белый свет. Иван и Жанна невольно зажмурились: после темноты коридора глаза слепило. У железной двери, которая была по-прежнему заперта, неподвижно лежал Артур. Над ним стояла бледная, как смерть, Лида и истошно кричала. Похоже, силы ее были на исходе. Увидев Ивана и Жанну, она воскликнула:

— Наконец-то! Где вы были?!

— А вы… как здесь очутились? — спросил Иван. Потом кивнул на Артура: — Что с ним?