Наследство в Тоскане - Джулиана Маклейн

ждал момента, чтобы выйти оттуда и оказаться в ее мире.

Квартира кружилась вокруг нее. Лилиан казалось, что ее почти укачало. Ее тело стало влажным от выступившего пота. Подняв глаза, она смотрела на Антона с ощущением чуда. Он улыбнулся ей. Увидев, что он счастлив, она чуть не расплакалась.

– Я был потрясен, – сказал он. – С того момента, как ты выбралась из той опрокинутой машины, упала на колени и, казалось, благословляла землю у себя под ногами. Потом я отвез тебя в больницу… Твой муж сидел сзади… Но его как будто не существовало. Я говорил себе, что это шок, что это из-за того, что я увидел, как машина летела с дороги. Адреналин или что-то в этом роде. Но с тех пор каждый день, каждый раз, как я видел тебя, я любил тебя все больше.

Лилиан казалась себе невесомой.

– И со мной было то же самое. Фредди выбрал неподходящий момент, чтобы уехать.

Она пожалела, что вообще упомянула Фредди. Ей не хотелось думать о нем. Не хотелось смотреть в лицо той неизбежной боли, которая придет, когда она очнется от этого чудесного сна и столкнется с реальностью. Сейчас для нее было важно лишь то, что она находилась в объятиях Антона.

Его руки у нее на спине звали ее все ближе, тесно прижимая ее.

– Если бы ты была моей, я никогда бы не оставил тебя, я сделал бы все, чтобы ты была счастлива.

Он смотрел на нее взглядом, от которого замирало сердце, ловил каждое изменение в выражении ее лица, искал в нем позволения продвинуться на следующий шаг.

И она не останавливала его.

Антон приник губами к ее рту. Его губы были мягкими, ищущими, жадными. Ее руки взлетели и обхватили его шею, и она с безрассудной страстью ответила на его поцелуй. Она хотела взять его всего и не отпускать никогда, чтобы этот момент длился и длился вечно.

Теперь она вовсе не вспоминала о Фредди. Как будто бы он перестал существовать, потому что Антон занял собой все пространство мира. Она даже не знала, что такие ощущения вообще бывают.

Наконец, отстранившись, она взяла Антона за руку и повела в свою спальню, темную, освещенную только лунным светом, проникающим через распахнутое окно. Он подхватил ее на руки и опустил на кровать. Ее сердце замерло. Он двигался над ней словно тень, наполняя ее счастьем и восторгом.

Они занимались любовью всю ночь, прерываясь иногда на краткие промежутки сна, после которых один из них, проснувшись, тянулся к другому. Лилиан, задыхаясь, прошептала ему на ухо: «И все это – по-настоящему?»

– Не знаю. Это кажется сном.

Они провели в постели Лилиан всю ночь до тех пор, пока рассветное небо не начало светлеть. Тогда они встали, оделись и, взявшись за руки, пошли по росистой траве, а потом уселись на каменной стене, выходящей на виноградники. Восходящее солнце заливало холмы Тосканы нежным розовым светом. Антон и Лилиан наслаждались его красотой, и в этом безупречном моменте не было места мыслям ни о боли, ни о несчастьях где угодно в мире. Они были вместе в их собственном, личном варианте рая на земле.

Глава 18. Фиона. Тоскана, 2017

Не так-то просто хранить в секрете то, от чего твое сердце готово буквально выскочить из груди. Девяносто миллионов евро. Наличными в руки. Готовая сделка без аудита. И через неделю я могу оказаться на самолете во Флориду, и моя – и мамина – тайна будет навсегда заметена под ковер.

Но как я объясню папе про эти деньги? И что я буду с ними делать? И надо ли делиться с Коннором и Слоан? И если да, то как?

Быстро шагая по парковке в сторону магазина, я смотрела себе под ноги и прислушивалась к звуку, который издавали мои кроссовки, наступая на белый чистый гравий. Движение отрезвляло меня, напоминая, что все это отнюдь не высечено в камне. Коннор собирался оспаривать новое завещание, так что пока было бы разумно не слишком предаваться мечтам о финансовой свободе.

Я вошла в магазин сувениров и увидела там темноволосую женщину, стоявшую на лесенке и заполняющую бутылками верхние полки. На ней были темно-синие брюки и красная майка-гольф с логотипом Виноделен Маурицио на грудном кармане.

– Бонджорно, – поздоровалась она, спускаясь. – Вы, наверное, мисс Белл?

– Да. Я должна встретиться здесь с Винсентом Гуардини. Пожалуйста, называйте меня Фиона.

Она подошла ко мне и протянула руку.

– Я Миа, управляющая магазином. Очень приятно. – Мы пожали руки. – Вин уже здесь. Он в офисе. Вин! Фиона пришла.

Он вошел в магазин через открытую заднюю дверь и тепло улыбнулся мне.

– Прекрасное утро для прогулки по виноградникам, си? – и расцеловал меня в обе щеки. – Вы познакомились с Миа?

– Да.

– Чудесно. Тогда начнем. Сначала позвольте показать вам офис. Сюда, сюда. – Он поманил меня за собой через заднюю дверь в просторную, залитую светом из больших окон комнату, с полудюжиной рабочих мест. – Все, внимание – это Фиона Белл, дочь Антона, из Америки. Наша новая хозяйка.

Люди поднялись из-за столов, и Винсент познакомил меня с каждым из них. Потом он отвел меня в отдельный кабинет и представил менеджеру по маркетингу и продажам.

Потом мы вышли на парковку, и Винсент подвел меня к своей машине – хорошенькому маленькому голубому «Фиату» с помятой дверцей.

– Мы куда-то поедем? – спросила я.

– Надо посмотреть много гектаров, – объяснил он. – На машине быстрее.

Я замедлила шаг.

– Винсент… А ничего, если я попрошу сначала отвести меня в погреба? Помните тот ключ, который я вам вчера показывала?

– Си.

– Он у меня с собой, в сумке, а неизвестность меня просто убивает.

Он остановился и понимающе посмотрел на меня.

– Это не дело. Пойдемте. Погреба в той стороне.

Он повел меня по посыпанной гравием дорожке мимо часовни к нескольким старинным зданиям. Мы поднялись по каменным ступеням на террасу и подошли к большой двери с висячим замком.

Войдя в здание, мы спустились по лестнице в большую подземную комнату со сводчатыми каменными потолками. Меня поразил стоящий там запах вина, дуба и прохладной, землистой сырости. Винсент повел меня вдоль длинных рядов огромных дубовых бочек по обеим сторонам, объясняя, что вино будет созревать здесь два года до того, как его разольют по бутылкам и отправят созревать дальше по многим современным, новейшего уровня погребам по всей Тоскане.

– Это место похоже на лабиринт, – заметила я, проходя по многочисленным комнатам с узким, плохо освещенным