Туманность Андромеды. Час Быка - Иван Ефремов

– По сумме ежегодных испытаний, обязательных в вашей прежней работе, вам эта проба не требуется.

– Пошлите сообщение и дайте координаты! – немедля отозвался Дар Ветер.

– Западная ветвь Спиральной Дороги, семнадцатое южное ответвление, станция 6Л, точка КМ-40. Посылаю предупреждение.

Серьезное лицо на экране исчезло. Дар Ветер собрал все мелкие вещи, принадлежавшие ему лично, уложил в шкатулку пленки с изображениями и голосами близких и важнейшими записями собственных мыслей. Со стены он снял хроморефлексную репродукцию[21] древней русской картины, со стола – бронзовую статуэтку артистки Белло Галь, похожей на Веду Конг. Все это, с небольшим количеством одежды, поместилось в алюминиевый ящик с кругами выпуклых цифр и линейных знаков на крышке. Дар Ветер набрал сообщенные ему координаты, открыл люк в стене и толкнул туда ящик. Он исчез, подхваченный бесконечной лентой. Потом Дар Ветер проверил свои комнаты. Уже много веков на планете отсутствовали какие-либо специальные уборщики помещений. Их функции выполнялись каждым обитателем, что было возможно только при абсолютной аккуратности и дисциплинированности каждого человека, а также при тщательно продуманной системе устройства жилья и общественных зданий с их автоматами очистки и продува.

Окончив осмотр, он повернул рычаг перед дверью вниз, давая сигнал на станцию распределения помещений, что занимавшиеся им комнаты освободились, и вышел. Наружная галерея, застекленная пластинами молочного цвета, нагрелась от Солнца, но на плоской крыше морской ветерок, как всегда, был прохладен. Легкие пешеходные мостики, переброшенные на высоте между решетчатыми зданиями, казалось, парили в воздухе и манили к неторопливой прогулке, но Дар Ветер снова не принадлежал себе. По трубе автоматического спуска он попал в подземную магнитоэлектрическую почту, и маленький вагончик понес его к станции Спиральной Дороги. Дар Ветер не поехал на Север, к Берингову проливу, где пролегала соединительная дуга Западной ветви. Этот путь до Южной Америки, особенно так далеко на юг, как до семнадцатого ответвления, занимал около четырех суток. По широтам жилых зон Севера и Юга шли линии тяжелых грузовых спиролетов, опоясывавшие планету поперек океанов и соединявшие кратчайшим путем ветви Спиральной Дороги. Дар Ветер поехал по Центральной ветви до южной жилой зоны и рассчитывал убедить заведующего авиаперевозками счесть его срочным грузом. Помимо того что путь сокращался до тридцати часов, Дар Ветер мог повидаться с сыном Грома Орма – председателя Совета Звездоплавания; Гром Орм избрал его наставником-ментором своего сына.

Мальчик вырос и с будущего года приступал к свершению двенадцати подвигов Геркулеса, а пока работал в Дозорной службе в болотах Западной Африки.

Кто из юношей не рвется в Дозорную службу – следить за появлением акул в океане, вредоносных насекомых, вампиров и гадов в тропических болотах, болезнетворных микробов в жилых зонах, эпизоотий или лесных пожаров в степной и лесной зонах, выявляя и уничтожая вредную нечисть прошлого Земли, таинственным образом вновь и вновь появлявшуюся из глухих уголков планеты? Борьба с вредоносными формами жизни никогда не прекращалась. На новые средства истребления микроорганизмы, насекомые и грибки отвечали появлением новых, стойких к самым сильным химикалиям форм и штаммов. Только в ЭМВ – Эру Мирового Воссоединения – обучались правильно пользоваться сильными антибиотиками, не порождая опасных последствий.

«Если Дис Кен назначен в болотные дозоры, – думал Дар Ветер, – он уже в юные годы становится серьезным работником».

Сын Грома Орма, как и все дети Эры Кольца, был воспитан в школе на берегу моря в северной зоне. Там же он прошел первые испытания на психологической станции АПТ.

Молодежи всегда поручалась работа с учетом психологических особенностей юности с ее порывами вдаль, повышенным чувством ответственности и эгоцентризмом.

Громадный вагон несся бесшумно и плавно. Дар Ветер поднялся в верхний этаж с прозрачной крышей. Далеко внизу и по сторонам Дороги проносились строения, каналы, леса и горные вершины. Узкий пояс автоматических заводов на границе между земледельческой и лесной зонами ослепительно засверкал на солнце куполами из «лунного» стекла. Суровые формы колоссальных машин смутно виднелись сквозь стены хрустальных зданий.

Мелькнул памятник Жинну Каду, разработавшему способ дешевого изготовления искусственного сахара, и аркада Дороги начала рассекать леса тропической земледельческой зоны. В необозримую даль тянулись полосы и чащи с разными оттенками листвы, коры, разной формой и высотой деревьев. По узким гладким дорогам, разделявшим отдельные массивы, медленно ползли уборочные, опылительные и учетные машины, паутиной блестели бесчисленные провода. Когда-то символом изобилия было золотящееся от спелости хлебное поле. Но уже в ЭМВ – Эру Мирового Воссоединения – поняли экономическую невыгодность однолетних культур, а с перенесением земледелия исключительно в тропическую зону отпало трудоемкое ежегодное выращивание травянистых и кустарниковых растений. Деревья, долголетние, слабее истощающие почву, устойчивые к климатическим невзгодам, стали основными сельскохозяйственными растениями еще за сотни лет до Эры Кольца.

Деревья хлебные, ягодные, ореховые, с тысячами сортов богатых белками плодов, дающие по центнеру питательной массы на корень. Колоссальные массивы плодоносных рощ двумя поясами в сотни миллионов гектаров охватывали планету, настоящий пояс Цереры – мифической богини плодородия. Между ними находилась лесная экваториальная зона – океан тропических влажных лесов, снабжавший планету древесиной – белой, черной, фиолетовой, розовой, золотистой, серой с шелковыми переливами, твердой, как кость, и мягкой, как яблоко, тонущей в воде камнем и легкой, будто пробка. Десятки сортов смол, более дешевых, чем синтетические, и в то же время с драгоценными техническими или лечебными свойствами, добывались здесь.

Вершины лесных гигантов поднимались на уровень полотна Дороги – теперь по обе стороны шелестело зеленое море. В его темных глубинах, посреди уютных полян, скрывались дома на высоких металлических сваях и чудовищные паукообразные машины, которым под силу было превращать эти заросли из восьмидесятиметровых стволов в покорные штабеля бревен и досок.

Слева показались купола знаменитых гор экватора. На одной из них – Кении – находилась установка связи Великого Кольца. Море лесов отошло влево, уступая место каменистому плоскогорью. По сторонам поднялись кубические голубые постройки.

Поезд остановился, и Дар Ветер вышел на широкую площадь, вымощенную зеленым стеклом, – станцию Экватор. Около пешеходного моста, перекинутого над сизыми плоскими кронами атласских кедров, возвышалась пирамида из белого фарфоровидного аплита[22] с реки Луалабы. На ее усеченной верхушке стояло изваяние человека в рабочем комбинезоне Эры Разобщенного Мира. В правой руке он держал молоток, левой высоко поднимал вверх, в бледное экваториальное небо, сверкающий шар с четырьмя отростками передающих антенн. Это был памятник создателям первых искусственных спутников Земли, совершившим этот подвиг труда, изобретательности, отваги. Все тело человека, откинувшегося назад и как бы выталкивающего шар в небо, выражало вдохновенное усилие. Это усилие передавалось ему от фигур людей в странных костюмах, окружавших пьедестал у ног изваяния.