Шпион судьбу не выбирает - Игорь Атаманенко

…Коровякова Нина Аркадьевна, молодая женщина эффектной внешности, уступчивая мужским притязаниям, дело свое знала хорошо и считалась в Четвертом главном управлении Минздрава СССР специалистом экстра-класса.

Вначале она держалась скромно — тише воды, ниже травы, но как-то незаметно и очень быстро обрела власть. Особенно этому способствовало то обстоятельство, что личный врач Леонида Ильича зачастую передавал ей весь набор снотворного. Это более чем устраивало ее, ставшую полновластной хозяйкой. Устраивало и самого Брежнева, прихоти которого она выполняла. Коровякова, безраздельная распорядительница лекарств, так приворожила к себе Леонида Ильича, что тот без нее не мог ступить шагу и очень боялся, как бы ее от него не отстранили. Она по-хозяйски вмешивалась в работу врача-диетолога, сама заказывала для Брежнева блюда, поварам подсказывала, как готовить, официантам — когда и что подавать. Используя слабость Брежнева, особенно периоды апатии, депрессии и бессонницы, медсестра со спокойной душой добавляла в рацион генерального одну-две таблетки снотворного, а когда тот засыпал, отправлялась по своим делам.

Влияние Коровяковой на Брежнева было всеобъемлющим, и она с выгодой не только для себя, но и для своей семьи использовала это обстоятельство. Достаточно сказать, что за время близости медсестры с Леонидом Ильичом ее муж сделал головокружительную карьеру. За пять (!) лет скромный капитан пограничных войск дослужился до генерал-майора. У него был шанс стать и генерал-лейтенантом, если бы он не погиб в автокатастрофе в 1982 году, незадолго до кончины генсека.

Леонид Ильич всецело доверял мнению медсестры. Порой дело принимало анекдотичную окраску.

С опозданием посмотрев «Семнадцать мгновений весны», Брежнев поинтересовался, кто прототип Штирлица? Коровякова, при всех своих незаурядных деловых качествах и эпатирующей внешности, женщина недалекая, заявила, что полковник Исаев — реальное лицо, жив и поныне, всеми забыт и влачит нищенское существование. Немедленно Леонид Ильич дал распоряжение своей охране разыскать разведчика Исаева.

— И разыскивать не надо, Леонид Ильич, — хором отвечали «прикрепленные», — Штирлиц-Исаев — это собирательный образ. Разговор происходил несколько раз. Наконец Брежнев позвонил Андропову.

Юрий Владимирович ответил то же, что и телохранители, тем не менее все заново перепроверили по картотекам. Нет такого. Но Брежнев уже настроился на вручение заслуженной награды всеми забытому разведчику и в результате распорядился наградить Золотой Звездой… Вячеслава Тихонова, сыгравшего роль Штирлица.

Имело значение, конечно, и то, что Тихонов к тому времени уже был придворным актером. Именно ему было делегировано право озвучить на телевидении эпохальное произведение, «Малую землю», вышедшее из-под пера Леонида Ильича. Не кто иной, как Тихонов открывал каждый правительственный концерт, посвященный 7 Ноября, торжественной здравицей во славу КПСС, ну, и так далее…

* * *

Брежнев брал медсестру с собой в охотничье хозяйство Завидово, она беспардонно усаживалась за один стол с членами Политбюро (чего, кстати, никогда не позволяла себе даже жена генсека Виктория Петровна), где в ее присутствии обсуждались государственные и международные проблемы чрезвычайной важности.

Не подозревая о специфических отношениях медсестры с генеральным, возмущенный ее поведением член Политбюро Дмитрий Полянский высказал свое мнение Брежневу. После этого он тотчас был выведен из состава Политбюро и назначен министром сельского хозяйства СССР. Еще через некоторое время Полянский был освобожден и от этой должности и отправлен послом в Японию.

Андропов тоже пытался образумить генерального. Однажды он в свойственной ему доверительной манере завел с Брежневым разговор о Коровяковой. Но собеседник резко оборвал его, сказав:

— Знаешь, Юра, мои отношения с ней — это мое личное дело. Я просил бы тебя впредь никогда не возвращаться к этому вопросу!

Возражать Юрий Владимирович не стал, видя полную неадекватность собеседника, но для себя решил раз и навсегда отлучить медсестру от тела генсека. Вслед за «ультиматумом» генсека под непосредственным контролем Андропова была разработана многоходовая операция под кодовым названием «Прощание плутовки», в которой были скоординированы усилия КГБ, МВД и министерства здравоохранения.

Прямо не медсестра, а Мата Хари московского розлива!

Чтобы воспрепятствовать доступу медсестры к телу генсека, ее стали отстранять от дежурств, а его — обманывать: завтра ее не будет — муж заболел, ребенок заболел, еще что-то дома неладно. Наконец Коровякова сдалась и согласилась покинуть Леонида Ильича, но при одном условии — она должна с ним проститься. Хитрая бестия, она рассчитывала на то, что во время личной встречи Брежнев не устоит перед ее чарами и, как это уже бывало, отдаст распоряжение, чтобы ее оставили в покое. Условие медсестры было принято, но главный режиссер и сценарист прощального спектакля Юрий Владимирович Андропов распорядился, чтобы расставание было организовано не в помещении, с глазу на глаз, а на улице — принародно. У председателя КГБ были основания опасаться, что, оставшись наедине с обольстительницей, генеральный может дать слабинку, и все вернется на круги своя.

…Брежнева из дома вывели в плотном кольце охраны, будто он находился в осажденном террористами чужом городе, а не на даче в Завидово. Увидев медсестру, которую в последнее время к нему не допускали под разными предлогами, Леонид Ильич смешался, тяжело задышал. Коровякова, заламывая руки, бросилась ему навстречу, начала что-то со слезой в голосе говорить.

Кольцо вокруг генсека сомкнулось еще плотнее. Вперед выступил начальник личной охраны генерал Рябенко.

— Нина Аркадьевна, хорошего вам отдыха. Леонид Ильич благодарит вас за оказанную помощь. Пройдите к машине!»

Закусив нижнюю губу, женщина села в черную «Волгу» и уехала из Завидово навсегда…

* * *

Между тем потребности организма Брежнева в наркотических препаратах возрастали. Теперь уже он поглощал таблетки пригоршнями, а так как впрок насытиться снотворным невозможно, то Леонидом Ильичом овладела монотематическая навязчивая идея: где, у кого раздобыть «колеса»?! Дозы, прописанные Чазовым, — что леденцы для людоеда, и генсек обращается к соратникам, членам Политбюро:

— Ты как спишь? Снотворным пользуешься? Каким? Помогает? Дай попробовать!»

Никто и никогда ему не отказывал, наоборот, все с готовностью делились своими запасами зелья. Передавали лекарства из рук в руки прямо на заседаниях Политбюро. Больше других старались услужить генсеку Черненко и председатель Совета министров СССР Тихонов, которые к тому времени сами уже безраздельно находились в наркотической зависимости. Один лишь Андропов всегда передавал пустышки, по виду напоминавшие импортное снадобье, которые по его заказу изготавливали в спецлабораториях КГБ. Кто-то из членов Политбюро, сострадавших патрону, подсказал ему, что лекарства надо запивать… водкой — лучше и быстрее усваивается. Леонид Ильич справился у Чазова: правда ли?