Пепельные цветы - Алексей Анатольевич Притуляк

это совсем не та Беатрис, которую она знала! Эта немолодая, измученная женщина с застывшим взглядом и…

– Мой бог! Опять целая прядь волос! – произнесла она со слезами в голосе, стряхивая с пальцев безжизненную прядку. – У меня выпадают волосы! Кошмар!

"И я устала. О, господи, как же я устала! И эти два дня возле Гленды – это какой-то ужас!.. Бедная девочка… У неё что-то серьёзное, очевидно. И она вся такая возбуждённая, говорливая… а в глазах – пустота. Как бывает перед… Ох, нет! Не надо таких мыслей… Мамочка, но я же так совсем облысею!"

Она перешла из своего чулана в пустующую гостиную, обессиленно упала на диван.

Ллойд, наверное, ещё спит. Бедный мальчик! Такая тяжёлая жизнь (да какая там жизнь – покачивание на канате, натянутом между жизнью и смертью!) совсем не для него. Он с каждым днём всё больше и больше уходит в себя, и Беатрис ничего не может с этим поделать. Вот-вот она его совсем потеряет – любимый уйдёт, окончательно скроется во мраке своей второй половины, свой обратной тёмной стороны. Что она тогда будет делать?

Лунный человек. Где-то она читала или слышала, что так их называют, людей с раздвоением личности. Но у него не раздвоение личности, у него что-то другое…

– Беатрис, ты здесь, – в комнату вошла Гленда.

Бледная, исхудалая, с посеревшим лицом она едва держалась на ногах. Но на губах её застыла подрагивающая улыбка, глаза тлели сухим и тусклым огнём, а потрескивающий голос неестественно оживлён. Вот это, натянутое на лицо мумии, оживление пугало больше всего.

– Гленда! Зачем же вы поднялись?!

Она помогла девушке дойти до дивана и полуприлечь на нём.

– О, господи, – обессиленно простонала Гленда. – Как я устала. И сделала-то несколько шагов.

– Вам не следовала вставать, дорогая. Что же вы делаете с собой, Гленда!

– Ничего, ничего, – слабо улыбнулась та. – Просто в комнате так… так одиноко и уныло. И пахнет этой… химией. Всё в доме пропахло ею! Просто невозможно дышать.

– Если вы не думаете о себе, подумайте о ребёнке! – увещевала Беатрис.

Гленда с улыбкой положила руку на живот.

– Ах, Беатрис, я только о нём и думаю! Но… в последнее время мне кажется, что… Ох! Не надо так думать! Но понимаете, Беатрис, раньше я его чувствовала. Слышала, как он живёт во мне. А теперь… О, боже, мне страшно! Раньше он всегда отвечал мне, когда я с ним разговаривала. А теперь его голоса совсем не слышно. Наверное, ему очень плохо. Бедный, бедный!..

– Перестаньте, Гленда, не смейте думать ни о чём таком! – Беатрис обняла девушку, прижала её голову к своей груди. – Всё будет хорошо, я знаю, – говорила она, гладя притихшую Гленду по голове. – У вас родится чудесный мальчик. Вы же помните, что сказала Джайя? Первое время придётся немного помучиться, вы же знаете, как бывает с младенцами… Но ничего, вы справитесь. Вы будете замечательной мамочкой.

– Надеюсь, – отозвалась Гленда. – Надеюсь, что я ею буду.

– Будете, будете.

Гленда притихла на минуту. Потом, вдруг, выбралась из объятий Беатрис. Глаза её загорелись, лихорадочная улыбка трепетала на губах.

– А давайте устроим вам свадьбу!

– Что? – опешила Беатрис.

– Ну да, а почему нет, – продолжала девушка. – Ведь вы же любите друг друга. Ллойд от вас без ума… Ой, простите…

– Ну что вы, Гленда! – горько усмехнулась Беатрис. – Какая странная идея!..

– И нисколько не странная, – возразила Гленда, мотая головой, отметая любые возражения. – Я буду подружкой невесты. Липси – другом жениха. Деллахи – священником. Он справится, я уверена.

– Ой, да что ж вы такое выдумали, Гленда! – рассмеялась Беатрис. – Как вам такое в голову могло прийти!

– Но ведь правда, почему нет, – настаивала девушка. – Маклахен будет свидетелем и сделает в своей книге запись. Чтобы всё по закону.

– Гленда, Гленда… ой, не могу, – смеялась Беатрис. – Какая вы смешная!

– И не думайте отнекиваться! Всё решено. Завтра же сыграем свадьбу. У вас есть белое платье? На худой конец сойдёт и какое-нибудь вечернее. Я видела у вас, то, такое серое, с декольте и… Если у Ллойда не найдётся подходящего костюма, возьмём у Деллахи. Они примерно одной комплекции.

– Гленда…

– Стол, конечно, будет не очень богат, – грустно улыбнулась девушка, не позволяя себя перебить. – Но ведь главное в свадьбе не стол, правда? Интересно, вино у хозяина найдётся? Наверняка должно быть.

Дверь скрипнула. В гостиную вошёл, щурясь в полумрак, потенциальный жених.

– Милый! – улыбнулась Беатрис. – Наконец-то ты выспался.

– Я давно проснулся, – неуверенно произнёс Ллойд. – И мне стало скучно без тебя.

– Во-от, вот и повеселимся, – вставила Гленда.

– Повеселимся? – оживился Ллойд. – Как?

– Пустяки, милый, – улыбнулась Беатрис. – Гленда, она… она решила устроить нам свадьбу.

– Да, да! – воскликнула девушка. – Ллойд, немедленно делайте Беатрис предложение! Сейчас же!

– Свадьбу? – оторопел тот. – Свадьбу…

– Уж не испугались ли вы, Ллойд? – подзуживала Гленда. – А ну-ка сейчас же падайте на колени и просите Беатрис стать вашей женой!.. Да нет, что там, не просите – требуйте!

– Гленда, перестаньте! – смутилась Беатрис.

– Гленда, вы это серьёзно? – спросил Ллойд.

– А разве женитьба не входит в ваши планы? – притворно нахмурилась Гленда.

– Да, – кивнул Ллойд.

– Да? – подняла брови Гленда.

– Нет? – Беатрис бросила на любимого удивлённый взгляд.

– Входит, – торопливо пояснил тот. – Конечно входит.

– Так давайте же, не теряйте времени! – поторопила Гленда. – Куйте железо, пока горячо!

Любимый подошёл к Беатрис и опустился перед ней на колени.

Это было так… Так неожиданно, сладко, волнующе, и… и невообразимо тревожно!

– Беатрис! – произнёс Ллойд, и голос его сорвался. Он кашлянул, помотал головой, словно разгоняя остатки сомнения. Милый, милый! – Беатрис, я люблю тебя. Будь моей женой!

Гленда радостно захлопала в ладоши.

– Здорово, здорово! Свадьба, свадьба, свадьба! У нас будет свадьба!

Дверь хлопнула, будто налетевший ураган хотел сорвать её с петель. В гостиную буквально ворвался Липси.

Бедняга Липси тоже сильно сдал за последние дни. Лысина его, кажется, стала ещё больше, но она теперь не блестит, как раньше, а как будто покрыта каким-то серым налётом. И болячками. Конечно, воды давно нет, а те немногие запасы, что есть у хозяина, они используют только для питья. Немудрено тут покрыться болячками и – о, боже, только не это! – насекомыми.

– Липси! – воскликнула Гленда. – Как вы вовремя! Поздравьте Беатрис и…

Липси не дослушал. Трясущимися губами он произнёс:

– Маклахен повесился!

– Что? – прошептала Беатрис.

– Повесился?! – Гленда прижала руки к лицу, готовая расплакаться.

Ллойд только дёрнул головой и неуверенно улыбнулся, подозревая, наверное, что Липси неудачно пошутил.

– Маклахен повесился, – повторил Липси. – У себя в комнате. На простыне. Вот… Вот, записка была на столе.

Он