Магия на каждый день - Джесс Кидд

– Блэкстакам конец!

– Как Верховная ведьма поступит с Гертрудой?

– Бросит к Зите в тюрьму!

– А как же их племянник?

– На корм пауку!

– Превратит в гальку?

– В палку!

– В уховёртку! Ей сейчас это заклинание больше всего нравится.

«Голова, сердце и немного удачи», – всё повторял про себя Алфи.

Прунелла щёлкнула пальцами. На её ладони появились игральные кости.

– Я бросаю первой! В конце концов, это мой цирк.

Перед Верховной ведьмой возник небольшой столик. Она бросила кубики.

– Пять! – воскликнула Прунелла. – А это значит… О да! Прямо к началу первой лестницы!

Тонконожка переползла на клеточку с номером 5 и тут же поднялась по сверкающей золотой лестнице на клетку 147. Там она повисла на паутине и показывала зрителям грубые жесты.

Прунелла рассмеялась.

– Твоя очередь, Блэкстак, – сказала она и бросила кости прямо в Алфи.

К собственному удивлению, он их поймал.

Теперь стол возник на его платформе. Мальчик глубоко вздохнул и выбросил 3. Алфи поднял глаза, надеясь, что Калипсо тоже попадёт на лестницу. Но его ожидания не оправдались – это была самая обыкновенная клетка.

– Не медли, – сказала Прунелла, – забирайся скорей.

Между платформой, на которой стояла Калипсо, и игровым полем зиял провал – огромное пространство, заполненное водой и крокодилами.

– Но как мне перебраться? – спросила девочка.

Прунелла рассмеялась.

– Ты же цирковая мартышка! Должна справиться. Пусть играет оркестр, пока мы ждём, как эта ловкачка выкрутится.

Наступила тишина.

– МУЗЫКУ СКОРЕЕ! – крикнула Прунелла.

Несколько ведьм встали и заняли места цирковых музыкантов, превратившихся в растения. Они взяли инструменты и начали наигрывать тревожную мелодию.

Калипсо повернулась к Алфи.

– Что мне делать? – с ужасом прошептала она.

Переплыть болото было невозможно – там щёлкали зубами и били хвостами десятки крокодилов.

Вот бы Калипсо могла пройти по воде!

А потом мальчик кое-что заметил: движения хищников повторялись в такт музыке, которую играли ведьмы.

Они всплывали на поверхность, скалились, потом переворачивались и иногда взмахивали хвостами. У них был танец, как у синхронных пловцов!

– Калипсо! – крикнул он. – Крокодилы повторяют одни и те же движения. Нужно высчитать нужный момент!

Девочка присмотрелась. Спустя мгновение она улыбнулась. Калипсо дождалась, когда крокодилы встанут в линию перед тем, как начать крутиться и нырять, глубоко вдохнула… и побежала!

Крокодилы удивились не меньше наблюдающих за представлением зрителей. Несколько зубастых тварей едва не цапнули Калипсо за лодыжку, пока та прыгала по их спинам, но ей удалось увернуться.

Ведьмы принялись хлопать и стучать ногами, когда девочка благополучно добралась до игрового поля и ловко забралась на квадрат с номером 3.

Верховная ведьма резко повернулась к зрителям.

– Лучше поддерживайте правильную команду, а то я вас тоже в растения превращу!

Ведьмы перестали хлопать.

– Так-то лучше, – рявкнула Прунелла. – А теперь, когда мы во всём разобрались, давайте наберём темп. – Она жестом поманила игральные кости. Кубики послушно перелетели прямо к ней в руку. – Мой ход!

Алфи едва поспевал.

Кости летали с платформы на платформу, Тонконожка и Калипсо забирались всё выше, а ведьмы сидели на краешках скамеек, поглощённые происходящим на арене. Прунелла заливисто смеялась, когда девочка ошибалась, теряя равновесие, и кривилась, когда та всё-таки находила способ не упасть в раскрытые пасти крокодилов.

Все слишком увлеклись игрой, чтобы заметить, как к шатру стягиваются солдаты Верховной ведьмы, блокируя выходы.

Тем не менее бабуля Фаган обратила на это внимание.

Она тихо встала, спустилась по проходу между трибунами и выскользнула из шатра через вход для фамильяров. Её хрустальный шар мог предсказать не только скорое известие.

* * *

Калипсо уже практически плакала. Она натёрла тросами ладони до крови, мелкие царапины покрывали руки и ноги. Тонконожка ползла всё дальше с невероятной лёгкостью, а до финиша оставались ещё сотни клеток.

Но хуже всего были змеи.

Они были сделаны из скользкой резины. Каждый раз, когда Калипсо скатывалась по ним – а на долю девочки приходились все змеи на пути, – она на несколько секунд теряла сцепление, рискуя упасть вниз. Алфи было невыносимо наблюдать за её мучениями!

Тонконожка опережала соперницу на множество клеток. Паучихе удивительно везло на лестницы, а вот змеи ей совсем не выпадали.

Алфи глубоко вдохнул – опять его ход. Мальчик молился, чтобы им снова не пришлось откатываться назад, а Калипсо рисковать жизнью, катясь вниз безо всякой защиты. Он подозревал, что Прунелла заколдовала кости. В этой игре не было никакой справедливости! Мадам Фрогмор сложно было назвать хорошей судьёй: она давно спала с широко раскрытым ртом.

Алфи выкинул двойку. Ура! Лестница! Но когда мальчик снова взглянул на кости, там была уже пятёрка.

– Пять! – возликовала Прунелла. – О, смотрите, какая большая змея!

– Вы перевернули кубик! – закричал Алфи. – Я выкинул два!

– Глупости, – рассмеялась Верховная ведьма. – У вас просто полоса неудачи!

Алфи бросил на Прунеллу полный ярости взгляд. В кармане у него была баночка с «Минимизатором врагов», но Верховная ведьма стояла слишком далеко. Но мальчик с радостью бы уменьшил Прунеллу и раздавил, как жука! Её и Тонконожку заодно!

Они проигрывали. Калипсо выбилась из сил: девочка всё чаще поскальзывалась и теряла равновесие.

О чём они думали? С чего дети, знавшие о магии всего несколько дней, решились бросить вызов самой могущественной ведьме из всех?

Атмосфера в цирковом шатре переменилась. Ведьмы на трибунах тихо переговаривались, подталкивая друг друга локтями. Пошёл слух, что Зита сбежала из тюрьмы, собрала армию и уже летела навстречу Прунелле Морроу.

Ведьмы достаточно следили за представлением, устроенным их правительницей, чтобы понять, какова она на самом деле. Зачем ей понадобилось так издеваться над ни в чём не повинными детишками? Они с ужасом наблюдали, как Тонконожка переползает с клетки на клетку, скаля клыки. Им было стыдно перед жителями деревни, которых без какой-либо причины посадили в цветочные горшки. А когда они всё-таки заметили солдат Прунеллы, которые встали в проходах с непроницаемыми лицами, стало ещё и страшно.