Повседневная жизнь Франции и Англии во времена рыцарей Круглого стола - Мишель Пастуро

Подобное воскрешение из мертвых имело, по всей вероятности, христологическое значение. Аналогичные примеры можно найти в разделах, посвященных львам или пеликанам: в первом случае животное оживляет мертворожденных детенышей собственным дыханием, а во втором – птенцов убивает их отец, а мать, клювом пронзая себе грудь, собственной кровью возвращает их к жизни.

Однако чаще всего символом Христа считался олень. Он ненавидит змей – порождение дьявола, поэтому охотится на них и поедает. Но если в течение трех часов после этого он не выпьет воды из источника, то его ждет верная смерть. Если же ему удается это сделать, он обретает не только жизнь, но и молодость, что является причиной его долголетия.

Наделяя это животное необыкновенно долгой жизнью, авторы, однако, расходятся в более точном определении ее продолжительности. Самый великодушный из всех, Гуго Сен-Викторский, полагает, что олень доживает до 900 лет. Кроме того, он никогда не болеет и не подвержен лихорадке, и тот, кто каждый день ест его мясо, в конце концов, приобретает такое же здоровье. Это животное очень любит музыку, и при помощи мелодичного посвистывания его можно привлечь и поймать, но только в том случае, если его уши подняты; если же они опущены, он абсолютно ничего не слышит. Наконец, когда оленя окружают охотники, он не защищается, а проливает горькие слезы, что иногда спасает ему жизнь.

Среди экзотических животных самым необычным, конечно, представляется хамелеон. У него тело ящерицы, спина и чешуя рыбы, голова обезьяны и лапы сокола. Он очень пуглив и поэтому часто меняет окраску, причем может принимать любой из существующих цветов, кроме красного и белого. Он никогда не ест и не пьет, его единственная пища – воздух. По этой причине его тело абсолютно бескровно. А его желудок обладает магическими свойствами: если туда поместить огонь, то вскоре пойдет дождь или начнется гроза.

Лучше других был известен крокодил, которому авторы приписывали весьма любопытные душевные качества. Это огромная желтая змея с четырьмя мощными лапами, без языка, с довольно непостоянным характером: не умея ограничить себя в еде, крокодил ест до тех пор, пока ему не станет плохо; тогда он растягивается на песке и в течение нескольких дней не двигается, переваривая пищу. Также при виде чело века он не может удержаться от того, чтобы не поймать его и не съесть, хотя обладает натурой в некоторой степени доброй и чувствительной. Именно поэтому после завершения своей зловещей трапезы он начинает сожалеть о столь низком поступке и плачет много часов подряд.

Бестиарии рассказывают не только о реальных животных. Часто они посвящают целые главы описанию чудовищ или химер. Мы не станем уделять здесь внимание дракону, грифону, василиску и сиренам (уже в XIII веке их фантастический характер был несколько опошлен), а в качестве заключения упомянем о некоторых других существах, не столь известных, но не менее удивительных.

Самым кровожадным созданием является мантикора, о чем свидетельствует ее кровавый цвет. У нее тело льва, хвост скорпиона и голова человека. Ее челюсти снабжены тройным рядом зубов. Убежать от этого существа невозможно, так как мантикора – самое быстрое в мире животное. Его не боится только лев. Зато царь зверей в свою очередь страдает от левтофоноса, самого мелкого из грызунов, одного запаха которого достаточно, чтобы лишить льва жизни. Более безобиден таранд – огромный бык с головой оленя и шкурой медведя. Он обитает в холодных краях, очень боязлив и, как хамелеон, часто меняет окраску. Левкрутта является потомком львицы и самца рыси, что, впрочем, не мешает ей иметь ослиное тело, оленьи ноги, львиную гриву, верблюжью голову и иногда разговаривать человеческим голосом. Однако самое ужасное существо – это морской монах, подводное чудовище, что водится у берегов Норвегии: тело у него, как у рыбы, а голова, как у человека, постриженного в монахи, на плечи же спадает капюшон, подобный монашескому.

В отличие от бестиариев и дидактических произведений, в рыцарских романах фантастическое чаще оказывается феерическим, а не устрашающим. Вместо чудовищного в них появляется чудесное и странное. Смена обстановки происходит, как правило, лишь частично. Загадочные существа и сверхъестественные явления здесь больше завораживают, а не тревожат, тем более что в самой их странности всегда сохраняется хотя бы некоторая видимость реальности. Кроме того, их частое вмешательство в повседневную жизнь всегда имеет причину, обычно это знаки предупреждения или послания из потустороннего мира. В средневековом сознании жила искренняя вера в существование своего рода посредников между миром Божественным и человеческим: душ умерших, ангелов, демонов, духов и фей, проявляющих себя через те или иные вещие чудеса.

Именно поэтому историки и авторы хроник никогда не упускают случая отметить все отклонения от обычного порядка вещей накануне великих событий: чудеса, сны, видения, кометы или затмения: «Года 1187 от Рождества Христова, 4 сентября, произошло затмение Солнца в 18 градусе созвездия Девы, длившееся около двух часов. На следующий день, в субботу 5 сентября, в 11 часов утра родился Людовик, сын Филиппа Августа, знаменитый король Франции» [106].

В литературных произведениях толкованием этих чудес занимаются особые люди; авторы выделяют среди них волшебников, использующих, подобно Мерлину, свое знание исключительно в благородных целях, и колдунов и ведьм, заключивших договор с нечистой силой и стремящихся каким-либо образом повредить людям. И те и другие обладают способностями астрологов и «физиков»: им известны свойства растений, и они умеют изготовлять любовные напитки. Так же, как и Фессала, ловкая и преданная служанка Фениссы, они сведущи во всех магических искусствах и точно так же могли бы заявить: «Я могу излечить водянку и подагру, астму и жабу; разбираюсь в качестве мочи и умею щупать пульс, лучшего врача вам не найти. Кроме того, я понимаю в волшебстве и магии, действенность которых не нуждается в доказательствах. Самой Медее не было изве стно что-либо подобное» [107].

Но авторы романов о рыцарях Круглого стола не ограничиваются только такой формой чудесного, довольно распространенной в литературных произведениях. Они привносят в нее новые черты, черпая вдохновение в кельтских сказках Ирландии и Уэльса. Из слияния этих разнородных элементов и рождается так называемое «бретонское чудо» – то ощущение необычности, двусмысленности и очарования, придающее неповторимую прелесть литературе Артуровского цикла. В ней нет излишних описаний, ее атмосфера словно соткана из намеков и недосказанности. И важнее любых слов оказываешься ты сам. Эти произведения не стремятся вызвать восхищение слушателя, их главная цель – увлечь за собой его воображение. И чтобы встретиться с чем-то необычным, совершенно не нужно отправляться в Индию: потусторонний мир умерших повсюду соседствует с миром живущих, а граница между ними легко преодолима. Странствующему рыцарю достаточно проехать через лес, ланды или реку, чтобы незаметно для себя попасть в царство сказочных божеств и фей; стоит взойти на заброшенный корабль, и он оказывается в загадочной стране, где его ждет сама судьба. На этом, полном приключений пути ему встречаются задиристые и коварные карлики, уродливые и деспотичные гиганты; герою приходится сражаться за освобождение прекрасной девушки, впоследствии оказывающейся капризной или похотливой; он останавливается на ночлег в замках с привидениями, где, не смыкая глаз, отражает нападения сверхъестественных сил, исчезающих с первыми лучами солнца; он проезжает через такой лес, где звери заговаривают с ним, предлагая исповедать грехи; наконец он попадает на мрачное кладбище и, заглядывая в будущее, видит свою могилу и на надгробном камне читает рассказ о собственной предстоящей смерти.