Пепел и пламя - Кира Лихт

– Но в катакомбах вы… – начала было я.

Когда мы были в катакомбах, Гермес не хотел верить моим словам о том, что у Маэля не было дурных намерений. Так почему сейчас он передумал?

Гермес выглядел печальным.

– У нас есть определенные правила. Если бы я отклонился от протокола на глазах Аида, тот бы использовал это против меня. Ты же его знаешь. На допросе он обвинил собственного сына в краже его шапки-невидимки. Разве это можно назвать порядочным, достойным поведением? А ведь Маэль – его сын. Поэтому у меня не было другого выбора. Но теперь, когда меня оправдали, я всеми силами постараюсь убедить Олимп в невиновности Маэля.

– Я разговаривала с Зевсом, – выпалила я.

Гермес уставился на меня огромными и круглыми, как блюдца, глазами.

– Как тебе это удалось?

Я рассказала ему про встречу с Нереем, про его нахальные водоросли и телефон родом из семидесятых годов, который был забытым каналом для связи с Зевсом.

Гермес покачал головой.

– Поверить не могу, что старый пройдоха столько лет скрывал от нас этот канал связи!

Я пожала плечами и сказала:

– Как бы то ни было, он позволил мне им воспользоваться. Это было невероятно великодушно с его стороны, потому что после моего звонка канал связи был уничтожен. Нерей сказал, что телефон пропал вскоре после нашего ухода.

– И как прошел ваш с Зевсом разговор?

– Никак. Зевс разозлился и отказал мне. Он не проявил ни малейшего интереса к тому, чтобы узнать правду. Я почувствовала себя глупой девчонкой, которая несет бред. В какой-то момент Зевс просто отключился. Учитывая его состояние, я ничего другого и не ожидала. Зевс выглядел неухоженно и помято. Не таким я представляла себе предводителя олимпийцев.

– В этом и кроется корень всех проблем, – ответил Гермес и, вздохнув, пригладил волосы. Похоже, с него сняли все кольца, и без них его пальцы выглядели какими-то странно голыми. – Несколько веков назад Зевс потерял интерес к мирским делам. С тех пор мне все чаще приходится брать на себя руководство и разные организационные обязанности. Быть может, поэтому я и не замечаю того, что творится у меня под носом.

– Значит, это вы взломали дверь? – спросила я, махнув в сторону входной двери.

– Учитывая весь ужас положения, это решение показалось мне оправданным.

Новость о том, что грабителя здесь не было, меня успокоила. Я снова посмотрела на Гермеса и сказала:

– Вы очень плохо выглядите.

– На Олимпе время летит быстрее, чем на Земле. Если здесь проходит неделя, то там – целый месяц. Я провел в заключении дольше, чем несколько дней. – Гермес устало улыбнулся и оглядел меня с головы до ног. – Обычно дамам такое не принято говорить, но сегодня я сделаю исключение: ты тоже плохо выглядишь, моя дорогая нимфа.

– Да, знаю, – ответила я и торопливо потерла глаза. За закрытыми веками все еще плясали яркие пятна. – Но мне все равно. – Я открыла глаза и посмотрела вниз, на свои туфли. Зрение постепенно возвращалось в норму. – Я хочу вернуть Маэля. Вы сможете мне помочь? – спросила я и подняла взгляд на Гермеса.

Тот снова улыбнулся, но в этот раз его улыбка была вымученной и бессильной.

– Я никогда не лгу, Ливия, поэтому могу сказать только одно: я не знаю. Я не знаю и поэтому не могу обещать, что добьюсь освобождения Маэля. Ни в твой жизненный срок, ни вообще когда-либо.

После этих слов земля чуть не ушла у меня из-под ног. Неужели мне остается только смириться? Сдаться и забыть Маэля?

– Ливия, – начал было Гермес и, положив руку мне на плечо, продолжил: – С нашей прошлой встречи ты стала намного сильнее. Что с тобой произошло?

– Не знаю, – едва слышно ответила я. Можно ли доверять Гермесу? Стоит ли рассказать ему о странных силах, которые иногда просыпаются внутри меня?

Гермес вздохнул, и мне показалось, будто он подыскивает правильные слова.

– Знаешь, когда ты появился в дверях… Я тебя не узнал.

– Я тоже вас не узнала. Вы стояли на свету, и меня ослепило солнце. Я увидела только черный силуэт.

Гермес одарил меня серьезным взглядом и ответил:

– Но меня-то солнце не ослепило. Я стоял к нему спиной.

– И что же вы увидели?

Гермес уклончиво отвел взгляд. Казалось, он не мог поверить тому, что показали ему глаза.

– Я увидел сияние. Я никогда прежде не видел, чтобы такое сияние исходило от нимфы. Так проявляется божественная сила, очень редкая сила. Она настолько могущественна и прекрасна, что глаз не оторвать. Меня будто загипнотизировали. На мгновение мой разум полностью отключился. Но это не все. Судя по всему, твоя сила воздействует на мой мозг. В твоем решительном взгляде есть что-то такое, что вызывает желание подчиниться. Что-то устрашающее.

Некоторое время я не знала, что ответить. Что-то устрашающее? Во мне? Мой рост едва доходит до метра шестидесяти, у меня пышные формы, я не отличаюсь спортивным телосложением. В своем плаще в цветочек я меньше всего похожа на кого-то устрашающего.

– Как такое возможно? – спросила я.

Гермес пожал плечами.

– Внутри тебя дремлют какие-то силы, но какие – мне неведомо. Похоже, ты особенная. У твоих сил божественное происхождение, это точно. И вместе с тем я чувствую в твоих жилах кровь луговых нимф. С тобой что-нибудь случилось, пока меня не было?

Я покачала головой.

– Я много плакала и строила планы по освобождению Маэля, а в свободное от этого время пыталась общаться с родителями и не скатиться по учебе. Я тоже заметила, что мои силы увеличились, но понятия не имею, как и почему.

– Рассказывай, – приказал Гермес, скрестив руки на груди. – Рассказывай обо всем, что знаешь.

В следующую секунду мой телефон издал сигнал входящего сообщения. Я вздрогнула, и так заметно, что Гермес удивленно вскинул брови.

– Ты боишься, – сказал он. Это был не вопрос.

Я смущенно потупила взгляд, затем вздохнула и вытащила телефон. Не время прятать голову в песок. Надо посмотреть, от кого сообщение. В конце концов, не один Энко пишет мне в «Ватсап».

– Дело в Энко, – объяснила я. – Мы поссорились.

Брови Гермеса взлетели еще выше.

– Ничего удивительного.

Я посмотрела на экран телефона и увидела сообщение от Тиффани: «Привет, дорогая. Надеюсь, у тебя все хорошо. От Энко что-нибудь слышно? Я немного волнуюсь. Сегодня не увидимся, поэтому высылаю фотку маминого медальона, как и обещала. Приносить его школу – слишком рискованно. В общем, на этой карточке настоящий сын Никты. Думаю, он довольно симпатичный. Согласна? Удачи, и увидимся завтра».

Снова раздался сигнал «Ватсапа» – это пришла фотография от Тиффани. Стоило мне ее увидеть, как телефон чуть не выпал у меня из рук. У меня подогнулись колени, и я бы упала, если бы Гермес меня не подхватил.