Гардемарин - Андрей Алексеевич Панченко
Шрифт:
Интервал:
А вот с офицерами, шкипером и штурманом я долго не мог определиться. Соискателей должности приходило ни мало, но после краткой беседы они все в основном получали пинка под зад. Мне требовались не только знающие парусное вооружение и умеющие управлять кораблём люди, но нужны были ещё и адекватные. Религиозных фанатиков, агрессивных садистов и убежденных в том, что они знают больше меня (сопливого владельца корабля) мне было не надо!
В итоге, после нескольких недель поиска, я нанял на службу в качестве начальствующего состава всего четырёх человек, да и то, один из них был корабельный доктор, а второй молодой навигатор. Оба последних были бывшими студентами в Лондоне и загуляли не в то время и не в том кабаке, от чего и попались в лапы Press gangs английского линкора. Студент-врач по имени Роджер был на последнем курсе университета, а вот навигатор по имени Марк был астрономом и уже закончил свою альма-матер, что друзья и праздновали в тот злополучный день. Оба они были шотландскими дворянами, однако доказать ничего первому лейтенанту, проводившему опрос новобранцев, не смогли. По моему мнению, оба были недоучками, но это было и хорошо. Астронома в навигатора я переделаю сам и без проблем, а вот врач сейчас чем меньше знает, тем меньше сможет навредить! Его я тоже научу всему тому, что сам знаю о медицине, и самое главное — гигиене и санитарным мерам! Только для этого мне нужен доктор на корабле, а также для несложных хирургических операций. Раны зашивать Роджер умел, что и продемонстрировал на плотнике неудачнике прямо при мне, правда не помыв даже руки и не продезинфицировав иглу с нитью!
Два остальных офицера были опытными моряками и оба получили должности лейтенантов. Один из них, голландец по имени Ван Дюк, был снят в Тенерифе с корабля Голландской Ост-Индийской компании из-за болезни. По мнению корабельного доктора голландцев — не излечимой и заразной. У Вана была офтальмия. Без гроша в кармане и почти слепого помощника капитана пнули под зад, не заботясь о выходных пособиях. Ну а Ван взял да выздоровел, и даже зрение сохранил. Его я нашёл сам, по рекомендации хозяина верфи, он ошивался в порту, ожидая попутного судна в Голландию, на которое готов был наняться даже простым матросом. Только вот все суда с его бывшей родины, приходящие в Тенерифе, были как раз собственностью ненавистной ему компании и капитаны шарахались от него как от прокажённого. После беседы со мной, Ван после недолгих раздумий согласился подписать контракт на год службы на «Шторме». Так Ван стал моим первым лейтенантом, и я не пожалел об этом ни на грош! Голландец был старым и опытным моряком, сняв с моих плеч множество забот.
Второй лейтенант был португальцем по имени Алан Абельсон. Бывший рыбак и неудавшийся предприниматель. Потратив всё семейное состояние на снаряжение корабля в Новый свет, он отплыл от родных берегов шесть лет назад. Первый же рейс выдался неудачным, и застигнутый сильным штормом корабль Алана разбился возле берегов Южной Америки. Команда выжила, спасшись на шлюпках, однако на этом неприятности португальца не закончились. Болезни, нападения диких зверей и индейцев выкосили экипаж не хуже стихии. Целый год португальцы были вынуждены искать поселение белых людей, пока им наконец-то не улыбнулась фортуна и они не добрались до испанской колонии. Понятно, что испанцы не горели желанием безвозмездно помогать своим бывшим врагам. Четыре года понадобилось Алану на то, чтобы выбраться с проклятого континента и вот португалец, единственный из своего экипажа, нищий и постаревший, высадился на Тенерифе. Бывший капитан пришёл ко мне от безнадёги, не надеясь получить должность. Он честно поведал мне свою историю, и я решился. Алан произвёл на меня впечатление битого жизнью, но несломленного человека, которого невзгоды только закалили. Да и иметь португальца в команде, на офицерской должности, было то что мне надо. Мой офицерский состав, как и команда будет интернационален, причем из стран, которые неоднократно воевали друг с другом, что снизит до минимума риск возможности сговориться за моей спиной офицеров и поднять бунт.
Полтора месяца ремонта позади, и шлюп готов к походу. На батарейной палубе застыли шестнадцать пушек (по восемь на борт), два фальконета установлены на корме и ещё два на баке шлюпа, демонстрируя всем и каждому, что «Шторм» не только мрачный и страшный, но ещё и зубастый и готов ввязаться в драку в любой момент. Трюм забит продуктами и снаряжением. Штабеля бочек: с водой, ромом, мукой, солониной, жиром, солёной рыбой, сыром, горохом, бобами, рисом, сахаром, солью, уксусом. Бочки лежат на подушке из балластного гранитного щебня, которого тут несколько тонн. Нижний ряд бочек держит все остальные, и потому больше чем наполовину присыпан этим же щебнем. Крюйт-камера и арсенал тоже не пустые. Я вооружился по полной программе, помня о двух вооруженных стычках за время моего плавания к берегам испанского острова. На палубе, заменив собой дощаник дикарей, где только возможно установлены три парусно-вёсельных вельбота, там же клетки с живыми консервами. Первый наш рейс мы предпримем снова в Гвинейский залив. Торговать слоновьей костью мне понравилось, да и должки раздать надо. Деревенька
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!