Кромешная ночь - Джим Томпсон

— Ты, сопливый мелкий подонок! — Одной рукой он меня держит, трясет и дергает, а другой по мордасам лупит. — Очаровашка, понимаете ли, выискался! Думаешь, всех перехитрил? Ходит тут, красуется, уси-пуси, чтобы ему все поверили, а он потом…

Я не винил его за его злобу. Понятно же: никто так не сердится, как человек, который тебе верил и симпатизировал. Но рука у него была жесткой, как тот батон с лишним гипсом, и тяжелой; шерифу пытался помешать Кендал, но помощник не давал ему протиснуться.

Все, цигель. Я отрубился.

В отрубе я, наверное, пробыл не так долго, но достаточно, чтобы на место подоспел доктор Додсон. Пришел в себя, лежа на полу с головой на каких-то мешках; надо мной доктор.

— Как чувствуешь себя, сынок? — спросил он. — Болит что-нибудь?

— Да как же может не болеть! — вклинился Кендал. — Этот… этот амбал избил его чуть не до смерти!

— Э-э, минуточку, ну вас на хрен! Я вовсе не…

— Заткнитесь, Саммерс. Ты как, сынок?

— Я… я чувствую себя хорошо, — отозвался я. — Только вот… голова кружится и…

Я закашлялся, стал задыхаться. Он быстро приподнял меня за плечи, я перегнулся вдвое, давясь и кашляя, и по полу растеклась лужица крови.

Он вынул из кармана носовой платок, вытер мне рот. Вновь дал мне лечь, сам встал, вперил взгляд в шерифа.

Шериф смотрел мрачно и сконфуженно.

— Ну что, ну да, малёхо не сдержался, — пробормотал он. — Думаю, док, вы б тоже так на моем месте. Ведь он готов был уже уконтрапупить Уинроя — точь-в-точь как в том письме говорилось, да тут как раз пьянчуга чертов поперек встал, и он — здрасте, пожалуйста! — тихой сапой уходит себе восвояси: мол, я не я и корова не моя.

— Знаете что, — тихо перебил его доктор. — Знаете, что я вам скажу, Саммерс? Я вам скажу, что, если бы у меня был револьвер, я бы разнес вашу жирную башку сейчас в клочья.

У шерифа отвисла челюсть. Сделался ошеломленный и какой-то нездоровый вид.

— Ну что, ну да, ну посмотрите же! — запинаясь, неуверенно говорил он. — Вы знаете, кто этот хрен с горы? Это же Чарли Бигер! Бигер Малый, как его называют урки. Он убийца, и к тому же…

— Убийца, говорите? И вы ему, стало быть, всыпали по первое число, да?

— Да вам хоть интересно, что произошло-то или нет? — Лицо шерифа начало приобретать красноватый оттенок. — Он…

— Я вам скажу, что произошло, — холодно заговорил Кендал. — Карл вышел прогуляться, я это разрешил ему, когда у него в работе возникает простой. Более того, я это ему рекомендовал, поскольку он после болезни. Когда у вас там началась заваруха, он находился поблизости от дома Уинроев, и, поскольку ему есть куда потратить время значительно полезнее, нежели попусту глазея на вещи, которые его не касаются, он…

— Ни хрена себе «не касаются»! Как было сказано в письме, он…

— …он вернулся на рабочее место, — продолжил Кендал. — А через несколько минут в пекарню влетает Саммерс со своим… гм… приспешником и давай нести какую-то ахинею про то, что будто бы Карл пытался кого-то убить и на приказ остановиться не реагировал. Затем упомянутый Саммерс ворвался в помещение кладовой и напал на него, избив до потери сознания. Ни разу в жизни я не сталкивался с такой неоправданной, дикой жестокостью, представляете, док?

— Представляю, — кивнул ему доктор и повернулся к шерифу. — Ну?

Губы шерифа Саммерса сомкнулись и вытянулись в нитку.

— Тпру! — фыркнул он. — Хотите так, давайте так. Я забираю его в тюрьму.

— А в чем вы его обвиняете? Что вышел прогуляться?

— «В чем, в чем»! В попытке убийства, вот в чем.

— А какие у вас основания для такого обвинения?

— Я говорил! — рявкнул шериф, нагнув голову, как бешеный бык. — И нечего тут. Я его забираю.

Они двинулись ко мне — шериф и его помощник, который с озабоченным и несчастным видом выглядывал из-за плеча начальника, — но Кендал и доктор заступили им дорогу. Секунд десять казалось, что сейчас над моим простертым телом разгорится форменный кулачный бой. В этом не было никакого смысла, и я встал.

Для своего состояния я чувствовал себя вполне сносно. Стал просто чуть меньше и слабее, чем прежде.

— Я пойду, — сказал я.

— Мы все уладим; тебе не нужно никуда идти, — сказал доктор, а Кендал добавил:

— Да ну, куда еще идти, конечно нет!

— Лучше я пойду, — сказал я. — Шериф Саммерс и его жена были очень добры ко мне. Я уверен, он бы не сделал этого, если бы не находил необходимым.

Додсон и Кендал еще немного поспорили с шерифом, но я пошел. Мы все пошли.

К зданию суда мы подошли, как раз когда окружной прокурор поднимался по ступенькам. Помощник шерифа провел нас в прокурорский кабинет, а шериф остановился в коридоре, продолжая что-то вкручивать прокурору.

Шериф стоял, загораживая дверной проем спиной, у прокурора же, в эту дверь явно стремившегося, на лице было написано усталое отвращение. Пока шериф не замолк, он так и стоял, руки в карманы, хмурился и качал головой.

В конце концов все вошли, и прокурор с шерифом одновременно начали что-то спрашивать. Осекшись, оба подождали и вновь заговорили разом. Они это проделали по меньшей мере трижды, на что доктор хмыкнул, да и у Кендала на лице появилось что-то похожее на улыбку.

— Ну ладно, Билл, — вздохнул наконец прокурор, — это твои проблемы, так что давай.

Шериф Саммерс повернулся ко мне:

— Имя? Говори настоящее имя!

— Да вы ж его знаете, шериф, — сказал я.

— Тебя зовут Чарли Бигер, не так ли? Ты Чарли Бигер Малый.

— Предположим, я скажу «да», — отвечал я. — И что из этого? Мне хочется помочь вам, шериф, но я не понимаю, какой вам с этого прок.

— Я спрашиваю, как твое… — Поймав на себе взгляд прокурора, шериф опять осекся. — Ладно, — проворчал он. — Зачем ты крался за Джейком Уинроем?

— Я ни за кем не крался. Я гулял.

— Ты всегда в это время выходишь на прогулку?

— Не всегда. Но часто. В это время у меня не так много работы.

— А почему гулять ты отправился к дому Уинроя, а не в другую сторону?

— Да ведь я в спецовке. Естественно, не пойду же я в рабочей одежде в центр города.

— Я получил насчет тебя письмо. Там все про тебя сказано до точки. И сказано, что ты собираешься сделать то, что ты… что ты как раз и пытался сделать.

— А что я пытался сделать?

— Ты знаешь что. Убить Джейка Уинроя.

— Убить? — сказал я с удивлением. — Но я не пытался убивать его, шериф.

— Так попытался бы! Если бы этот хренов пьяница…