Колодцы предков - Иоанна Хмелевская

– А что же милиция?! – вдруг обиделась Тереза. – Мы уже знаем, а они до сих пор нет?! И до сих пор его не посадили? Что за порядки?

– Обращаю ваше внимание, что милиция этих следов ни разу не видела, – вежливо напомнил Марек. – Они всегда затаптывались. Про Менюшко и гробовщика Люцина милиции не рассказывала. И вообще, милиция узнала от вас, что здесь происходит, только вчера. И кроме того, никто не хочет слушать, что я говорю. Я не сказал, что гробовщик убивает, я говорил, что ему принадлежат следы. Вещественных доказательств нет.

Я подумала, что все складывается слишком просто, и с гробовщиком еще возникнут сложности. Может, теперь понадобится не ловушка, а приманка, для этого сундук прабабки надо как можно скорее достать и спрятать. Хотя достаточно спрятать только содержимое, а на пустой ящик он может бросаться, пока не надоест...

* * *

Наверняка, все было бы иначе, если бы кроме Марека и Ендрека на сеновале не спал и отец. Он храпел как дьявол, заглушая все остальные звуки.

Первым человеком, вышедшим утром из дома и решившим сходить за коровник, чтобы посмотреть на колесо от трактора, была моя мамуся, гонимая тоской по земляным работам. Моя мамуся не стала поднимать тревоги и никого не разбудила. С непонятным спокойствием, она подождала, пока на пороге дома не появится Франек, к которому она и обратила свои претензии:

– Ваше колесо от трактора ничего не закрывает, – упрекнула она. Как вы его клали?

– Что? – спросил Франек, убежденный, что не расслышал, поскольку храп с сеновала гремел по всему двору.

– Надо разбудить Янека, а то невозможно разговаривать, – сказала моя мамуся погромче. – Колесо сдвинуто, ничего не прикрывает, а колодец глубоко раскопан. Что все это значит?

Франек ошалело уставился на нее.

– О, господи – тихо сказал он и помчался за коровник, а моя мамуся полезла на сеновал.

Когда мы с Терезой и тетей Ядей прибыли на место, там уже собрались все родственники. Франек стоял над колодцем и чесал голову. Марек с Ендреком присели над каменным цоколем и светили вниз фонариками.

– Кажется, труп, – произнес Ендрек. – На живого не похож, да и падал высоко...

– Вечная память – произнесла Люцина.

– Не юродствуй! – нервно вскрикнула Тереза. – Может, это опять какая-то скотина!

– Э-э-э, нет, – возразил Ендрек. – Человек. Руки и ноги видно.

Я заглянула в колодец. На дне глубокой ямы виднелась какая-то темная куча. Если присмотреться, можно было различить человеческую фигуру, лежащую в очень странной позе. Я была потрясена. Кто это может быть? – удивилась Люцина, тоже заглянувшая в глубины колодца. При этом она схватила меня за плечо и мы чуть было не грохнулись вниз. Всех, кто был в документах, мы отсеяли. Кажется, какой-то совсем новый человек...

– Может, это облизанный Никсон? – оживилась моя мамуся.

– Может. По-моему, придется его оттуда доставать...

Тереза угрюмо молчала. Тетя Ядя, на всякий случай, дрожащими руками сделала несколько снимков. Все задумались – когда это могло произойти. Снятие страшно тяжелого колеса, преступление, сброс трупа...

– Как же ты ничего не услышал? – набросилась я на Марека. – Когда не надо, то и кота на перине услышишь...

Марек был зол и расстроен.

– Иди в милицию, – приказал он мне. – Папа все заглушил. Было бы здорово, если сразу приедет сержант Бельский. И немедленно возвращайся, придется здесь посторожить.

Я еще не выехала со двора, а он уже без всякой жалости, расставил родственников вокруг трех колодцев и развалин, категорически наказав ни кого не пропускать через границу. По возвращении мне предстояло загородить машиной проход возле коровника со стороны дороги. На этот раз сохранить следы было просто необходимо.

В милиции я повела себя коварно и нагло. Сначала я позвонила Михалу Ольшевскому и только после этого сообщила о новом преступлении.

– Опять свинья, или теперь баран? – по-деловому поинтересовался дежурный.

– Нам кажется, что на этот раз человек, – грустно ответила я.

– Ну и ну, – пробормотал милиционер с невольным уважением. – Ну и темпы у вас... Я всегда говорил, что с дачниками одни неприятности!

Я оставила его при исполнении служебных обязанностей, а сама вернулась домой – закрывать проход за коровником.

По прибытию, милиция удалила всех с места преступления, очень сдержанно поблагодарив нас за сохранение следов. Что ни говори, но упорно разравниваемый моей мамусей песок оказал им большую услугу. Вместе с властями остался только Марек, выступающий то ли в роли эксперта, то ли – свидетеля. Он стал очень похож на сержанта Бельского – определить кто из них в данный момент более зол было затруднительно...

Все происходящее у колодца мы наблюдали втроем – Михал Ольшевский, Ендрек и я. Мы уселись на балку над коровами. Остальные родственники метались внизу между буренками и слушали наши комментарии.

– Ползают на четвереньках, – докладывал Ендрек. – Так, будто что-то вынюхивают... Что-то делают на земле...

– Регистрируют отпечатки ног, – дополнила я, – и сравнивают их со снимками...

– С моими?.. – выкрикнула обрадованная тетя Ядя.

– И пальцев! – заорал Михал. – Они изучают отпечатки на колесе!

– Господи, там же есть и наши! – страдальчески застонал Франек.

– Какое тебе дело? Твои в самом низу, – утешила его Тереза.

– Ну! – подгоняла моя мамуся. – Говорите что-нибудь, я ничего не вижу! Эта корова мне мешает! Отодвинься, Кунигунда!

– А если не видишь, то зачем туда лезла? – ругалась Люцина. – Пропусти меня, я увижу!

Сразу над поилкой, между досками, была щель, высмотренная когда-то Люциной. Через нее можно было увидеть небольшую часть места преступления. Туда пропихивались все три сестры, поочередно приставляя лицо к поилке, рядом с мордой непоколебимо спокойной коровы. Увиденные фрагменты лишь усиливали их любопытство.

– Говорите же что-нибудь! – рассердилась Тереза. – Кунигунда на меня плюнула!

– Ендрек, выгони коров, – машинально произнес Франек.

– Сейчас, – ответил с полки Ендрек. – Принялись за покойника. Подставили лестницу. Один спускается...

– Бросили ему веревки! – выкрикнул Михал.

– А фотографии? – нервно допытывалась тетя Ядя. – Сначала должен спуститься фотограф! Они должны сделать фотографии!

– Уже сделали. Сверху. Со вспышкой...

Извлечение трупа из колодца прошло четко, без затруднений. Из колодца одновременно показались завернутый в тряпку покойник и живой милиционер, поднимающийся по лестнице. Труп занял место на носилках, живой сотрудник сообщил нечто, что вызвало заметное возбуждение всех присутствующих. Вся следственная бригада начала одновременно протискиваться в колодец, Марек в их числе. Фотограф разогнал сотрудников и сверкая вспышкой, опять принялся фотографировать что-то внизу.