Почему одни страны богатые, а другие бедные. Происхождение власти, процветания и нищеты - Дарон Аджемоглу

Земледелие зародилось независимо в нескольких регионах земли. На территории современной Мексики тоже появились государства и общества, сумевшие построить постоянные поселения и поддерживать в них жизнь с помощью оседлого сельского хозяйства. И так же как натуфийцы, они смогли добиться умеренного экономического роста. Экстрактивные институты, сформировавшиеся в городах-государствах на севере современной Мексики, в Белизе, Гватемале и Западном Гондурасе, легли в основу довольно изощренной цивилизации. История цивилизации майя иллюстрирует не только возможности роста при экстрактивных институтах, но и принципиальные ограничения, с которыми этот рост сталкивается, а именно угрозу политической нестабильности: различные группы, соперничающие за контроль над рентой, начинают воевать друг с другом, и это в конце концов приводит к крушению общества и государства.

Первые города майя появились около 500 года до н. э. Однако их век оказался сравнительно недолгим, и уже к I веку н. э. они перестали существовать. Новая эпоха — так называемый классический период — продолжалась с 250 до 900 года; это было время расцвета культуры майя. Но за следующие шестьсот лет и эта цивилизация пришла в упадок: к началу XVI столетия, когда в эти края прибыли испанские конкистадоры, величественные дворцы и храмы майя в Тикале, Паленке и Калакмуле заросли тропическим лесом. Их руины были заново открыты только в XIX веке.

Города майя никогда не были объединены в одно государство, хотя некоторые города находились в подчинении у других. Они были связаны между собой главным образом тем, что их жители говорили на родственных языках (общим числом тридцать один). Кроме того, города часто объединялись в союзы ради войны друг с другом. Мы можем идентифицировать около пятидесяти городов майя по сохранившимся глифам (знакам письменности майя).

От майя дошло около 15 тысяч надписей, в которых освещены многие аспекты жизни, культуры и религии майя. Кроме того, эта цивилизация разработала сложный календарь, в котором для больших промежутков времени использовался так называемый «длинный счет». На наш современный календарь он был похож тем, что тоже отсчитывал годы от некоей фиксированной даты и был един для всех майянских городов. «Длинный счет» начинался в 3114 году до н. э., но мы не знаем, какое значение этот год имел для майя — даже самые ранние предшественники этой цивилизации появились гораздо позже.

Майя были хорошими строителями и самостоятельно изобрели строительный цемент. Их сооружения, а также надписи на них (они часто содержат даты «длинного счета») служат богатым источником информации о развитии городов майя. Благодаря этим надписям археологи могут подсчитать, сколько зданий было построено в том или ином году во всех городах майя. Скажем, в VI веке н. э. строили немного. Например, к дате «длинного счета», которая соответствует 514 году по нашему календарю, относятся всего десять зданий. Но после этого начался рост, и к 672 году возводилось уже около двадцати зданий в год, а к середине VIII столетия эта цифра достигла сорока. Но затем темпы строительства снова пошли вниз, причем стремительно: к IX веку общее число новых построек сократилось до десяти в год, а к X веку и вовсе до нуля. Эти цифры дают ясную картину развития, расцвета и последовавшего коллапса цивилизации майя после VIII века.

Сведения о числе построенных сооружений можно дополнить списком правителей майя. В городе Копан, сейчас это Западный Гондурас, сохранился знаменитый монумент, известный как «алтарь Q». Надпись на монументе содержит имена всех правителей города, начиная с основателя династии К’инич-Йаш-К’ук’-Мо, «Царя Зеленого Солнца, кецаля и ары», названного, как мы видим, не только в честь Солнца, но и в честь двух экзотических птиц Центральной Америки, перья которых очень ценились у майя. Согласно дате «длинного счета» на алтаре Q, К’инич-Йаш-К’ук’-Мо пришел к власти в Копане в 426 году н. э. и основал династию, которая правила городом четыреста лет. У некоторых наследников К’инич-Йаша были не менее занимательные имена. Глиф тринадцатого правителя означает «18 кроликов», его преемника звали «Бледно-голубая обезьяна», на смену которому пришел «Бледно-голубой панцирь», умерший в 763 году. Последним царем Копана был Йаш-Пасах-Чан-Йопат, или «Первое рассветное небо, освященное богом», — шестнадцатый по счету потомок К’инич-Йаша, наследник Бледно-голубого панциря. После этого нам известно только одно имя — Укит-Ток, «Хозяин кремней». После Йаш-Пасаха строительство зданий (и, соответственно, записи об этом) прекращается: судя по всему, династия была свергнута. Укит-Ток, по-видимому, даже не стал правителем, а так и остался всего лишь претендентом на власть.

Еще один способ проникнуть в историю Копана предложили археологи Анн-Коринн Фретер, Нэнси Гонлин и Дэвид Уэбстер. Постепенный закат и падение Копана на протяжении 850 лет его истории, с 400 по 1250 годы н. э., они смогли проследить с помощью так называемой гидратации обсидиана, которая позволяет датировать вулканическое стекло по процентному содержанию в нем воды. После извлечения из вулканической породы обсидиан теряет воду с известной скоростью, благодаря чему археологи могут установить дату извлечения. Фрейтер, Гонлин и Вебстер проследили, где именно в долине Копана были найдены те или иные образцы обсидиана, и таким образом смогли оценить, до какого момента город расширялся и когда его территория снова начала сокращаться. Поскольку мы умеем довольно точно оценивать, сколько жилых домов и других зданий помещалось на определенной территории, то можно подсчитать и общее число жителей. В 400–449 годах население города было ничтожным — может быть, шестьсот жителей или около того. Однако это число достаточно быстро росло и достигло максимума в 750–799 годах, когда в городе насчитывалось 28 000 жителей. Хотя сейчас эта цифра не кажется нам особенно внушительной, по тем временам это очень много: получается, что Копан был больше и Парижа, и Лондона того времени. А ведь другие города майя, такие как Тикаль или Калакмуль, были гораздо более обширными, чем Копан. Данные анализа дегидратации обсидиана подтверждают то, что нам уже известно из дат «длинного счета»: около 800 года Копан достиг пика своего расцвета. После этого начался упадок, и к 900 году население сократилось до 15 000. Затем спад пошел еще более быстрыми темпами, и к 1200 году число жителей упало до минимума восьмисотлетней давности.

Основы экономического развития городов майя классического периода были теми же, что факторы первоначального успеха у бушонгов и натуфийцев: экстрактивные институты и централизация государства. В составе институтов майя имелось несколько ключевых элементов. Примерно в 100 году н. э. в городе Тикаль (территория современной Гватемалы) возник новый тип правящей династии. Представители элиты, которые назывались ахавы («правители», «вожди»), консолидировались вокруг царя, который именовался кухуль-ахав («священный владыка»), образовав иерархию аристократов. Священный владыка правил с помощью этой элиты и выполнял функции посредника между людьми и богами. Насколько нам известно, такая политическая система не предполагала никакого участия простого народа, но обеспечивала некоторую стабильность и для него. Кухуль-ахав собирал с земледельцев дань и заставлял работать на строительстве грандиозных государственных сооружений. Экономика Тикаля пережила серьезный подъем. Для нее, как и для экономики других городов майя, были характерны разделение труда и высокий уровень специализации. До нас дошли сведения об искусных гончарах, ткачах, плотниках, слесарях и ювелирах майя. Кроме того, жители Тикаля торговали вулканическим стеклом, шкурами ягуаров, морскими раковинами, какао, солью и птичьими перьями, причем как друг с другом, так и с другими городами майя. У них, по-видимому, была какая-то денежная система, и они, так же как позже ацтеки, использовали бобы какао в качестве валюты.