Месть темного бога - Линн Флевеллинг

Трудиться приходилось в поте лица, ничего не скажешь. Матросы сваливали на него самую грязную работу не по злому умыслу, а просто потому, что знали

— пробудет он на корабле недолго и нет смысла учить его моряцким премудростям. Хотя ожог на руке все еще болел и кожа скоро потрескалась от соли и ледяной воды, Алек старательно делал все, что ему поручали: драил палубу, черпал воду из-за борта, помогал на камбузе. Как только ему удавалось найти свободную минутку, он спешил вниз, присмотреть за Серегилом.

Но несмотря на уход, его спутнику становилось хуже. Воспаление распространилось по его худой груди, и на щеках горели пятна лихорадочного румянца, только и нарушавшие смертельную бледность. От него даже пахло тяжелой болезнью. Седрик, судовой кок и лекарь, помогал Алеку, чем мог, но ни одно из его лекарств, казалось, не оказывало действия.

— По крайней мере тебе все еще удается хоть чем-то его поить, — заметил Седрик, глядя, как Алек терпеливо вливает ложку бульона между запекшимися губами больного. — Пока он пьет, надежда еще есть.

Алек сматывал перепутавшуюся веревку, когда на третий день плавания к нему подошел капитан. Погода держалась хорошая, и Талриен был весел и дружелюбен.

— Жаль, что ты расстанешься с нами в Римини. Думаю, мы сделали бы из тебя неплохого моряка, — заметил он, опираясь на перила. — Большинство сухопутных жителей проводят свое первое плавание, свесившись через борт и выворачиваясь наизнанку.

— Тут у меня проблем нет. — ответил Алек, немного повеселев. — Трудно только найти то, что Бини именует «морскими ногами».

— Я заметил. В первый день, когда была сильная качка, тебя швыряло, как поплавок на воде. Когда сойдешь снова на землю, тебя тоже сначала будет шатать. Поэтому-то моряки сразу и отправляются в таверны, знаешь ли. Посидишь да выпьешь как следует, вот и почувствуешь себя опять как на палубе в шторм. Хочется оказаться в родной стихии.

Как раз в этот момент впередсмотрящий с мачты закричал:

— Земля, капитан!

— Быстро мы добрались, — сказал Талриен, глядя изпод руки на морские просторы. — Видишь темную линию на горизонте? Это перешеек. Завтра утром поглядишь на одно из самых больших чудес на свете!

На следующее утро, проснувшись, Алек ощутил головокружение. Движение корабля ощущалось иначе, чем раньше, и не было слышно ударов волн о корпус.

— Эй, Арен! — окликнул его Бини, свесив голову в люк. — Выбирайся наверх, если хочешь кое-что увидеть.

Поднявшись на палубу, Алек обнаружил, что корабль стоит на якоре в маленькой гавани. У борта уже собралась толпа матросов.

— Что ты об этом думаешь? — спросил Алека Бини с гордостью.

Над поверхностью моря висел легкий туман. Первые розово— золотые лучи рассвета пронизывали его, заливая все вокруг бледным колеблющимся сиянием.

Ограждающие гавань утесы взмывали сквозь туман ввысь с обеих сторон узкого пролива, и прямо перед Алеком лежала Цирна — скопление квадратных белых оштукатуренных строений, лепящихся к крутым склонам, как гнезда ласточек.

Заметив Алека, Талриен помахал ему рукой.

— Это один из самых древних городов Скалы. Корабли приставали здесь, еще когда Эро не был построен. Вон там, слева, начинается канал.

Посмотрев на другую сторону бухты, Алек увидел, что в скалах пробит проход. Вход в канал обрамляли огромные колонны, высеченные из скалы и покрытые барельефами. Каждая поднималась на пять сотен футов над уровнем воды и была увенчана резной капителью. Час был ранний, и над колоннами все еще были видны клубы черного дыма и языки пламени: там горела нефть, питающая огни маяков.

— Как сумели соорудить такие громады? — воскликнул Алек, пытаясь найти масштаб увиденному.

— При помощи магии, конечно, — фыркнул Бини.

— И тяжелого труда, — добавил Талриен. — Их построила царица Тамир Вторая, когда основала Римини. Говорят, на строительстве канала пять лет трудились сто чародеев и тысяча каменотесов. Конечно, это было в древние времена, когда жило много волшебников и можно было им поручить такую работу. Канал тянется на пять миль, а ширина его триста футов. А маяки! Их можно видеть за много миль. Мы находили по ним дорогу прошлой ночью. — Капитан повернулся и помахал рукой команде. — Эй вы, за работу! Нам еще много нужно сделать.

Груз «Касатки» предназначался для Цирны, и они подошли к одному из волноломов, выдававшихся в воды гавани. Алек позаботился о том, чтобы Серегила перенесли в закуток, где он никому бы не мешал, потом поднялся наверх и стал смотреть на суету на берегу. На более близком расстоянии он разглядел, что верхушки огромных колонн не одинаковы. Та, что слева, изображала рыбу, вынырнувшую из волны. Даже снизу были видны чешуи на боках, грациозный изгиб плавников. Капитель на другой колонне изображала стилизованные языки пламени.

— Почему они разные? — спросил Алек Седрика, глядя вверх из-под ладони.

— Это же колонны Астеллуса и Сакора, — ответил кок, пораженный невежеством юноши. — Колонны Иллиора и Далны — на другом конце канала. Говорят, древние строители решили, что, раз уж они нарушили законы природы, приведя воду туда, где была суша, им стоит позаботиться о благосклонности богов к их проделке.

Талриен стоял у сходней вместе с одним из матросов и выкрикивал номера мешков с зерном и тюков шерсти, которые тот отмечал в списке. На пристани купцы, которым предназначался груз, тоже вели им учет.

Алек с интересом разглядывал скаланцев. Вместо туник они носили длинные подпоясанные кафтаны и кожаные штаны вроде тех, что так любил Серегил. Многие были в широкополых шляпах, украшенных длинными разноцветными перьями.

У соседней пристани разгружалось другое судно. Алеку хватило одного взгляда на то, что на нем привезли, чтобы отправиться посмотреть поближе. Уворачиваясь от снующих матросов и грузчиков, он присоединился к толпе, которая окружила сооруженный на берегу временный загон: в него с корабля сводили коней. Алеку случалось видеть много лошадей, но ни одна из них не могла сравниться с этими.

Прекрасные создания были такими же высокими, как тот черный жеребец, на котором он добрался до Вольда, но не такими коренастыми. У них были длинные ноги, округлые крупы, изящные копыта, гордые головы на выгнутых шеях. Их шкуры и гривы были шелковисты и блестели на утреннем солнце, как полированные. Несмотря на суету вокруг, животные оставались спокойны. Но внимание Алека немедленно оказалось приковано только к одной лошади — вороному жеребцу с белыми гривой и хвостом.

— Хороши, верно? — заметил Бини, оказавшийся рядом с Алеком.

— Хороши, — согласился Алек. — Я никогда не видел ничего подобного.

— Еще бы. Это кони из Ауренена, их только что привезли с юга.

— Из Ауренена! — Алек вцепился в руку Бини и показал на корабль. — И ауренфэйе там есть? Ты знаешь, как они выглядят?

— Да нет, — пожал плечами Бини. — Это скаланский корабль. Ауренфэйе не приплывают сюда. Корабли вроде этого плавают в Вирессу и привозят оттуда товары — коней, драгоценности, стекло и все такое прочее — в Три Царства.