Оперативный псевдоним «Ландыш» - Вера Эдуардовна Нечаева
Шрифт:
Интервал:
— Ты один?
— Нет, конечно. Привел двух фрау, не знаю, правда, что с ними делать.
В этот момент сильно толкнулся плод в животе. А этот родной голос наполнил Олю счастьем.
— Ты такой милый, — изменившимся голосом сказала Оля. — Помнишь, ты хотел снова работать в лесу?
— Да…
— Запиши, пожалуйста, телефоны. Думаю, тебе стоит позвонить сегодня же. Ты помнишь во сколько?
— Конечно, — твердо ответил Густав. — Диктуй.
Оля знала этот тон мужа. Значит, он все понял. И она продиктовала ему цифры, делая долгие паузы между зашифрованными словами.
— Хорошо, дорогая. Я все понял, — спокойно ответил он.
— Повтори, пожалуйста. Правильно. Я позвоню тебе утром. Ты расскажешь мне все новости. Береги себя.
— И ты.
Оля, не поужинав, ушла спать. Она представляла, как Густав грузит рацию, заводит машину, едет по проселочной дороге…
— Господи! Хоть бы все обошлось. Он же там совсем один. Не отнимай его у меня, у нас, — молилась она, пока не провалилась в сон.
В шесть утра она уже снова звонила мужу.
— Как ты, Густав?
— Чудесно поговорили. Они дали другой номер телефона. Запиши, пожалуйста.
Оля писала дрожащей рукой.
— Спасибо, дорогой. Я очень скучаю без тебя…
Густав рассмеялся.
— Ты позвонишь мне еще? — спросил он.
— Конечно. Я не говорила тебе раньше. Мне будут делать операцию. Поэтому позвоню, когда будет можно.
— Это опасно? — строго спросил муж.
— Нет, дорогой. Не волнуйся. «Дядя» и «тетя» передают тебе привет. Если что, они сами позвонят тебе.
Текст был коротким: «Ландышу. Брать живым. Дербент».
Оля еще раз проверила.
«Все правильно», — подумала она.
— Гельмут, — постучала она в спальню «дяди» и «тети». — Можно вас на минутку?
— Ответ? — спросил он, плотно прикрывая двери.
— Брать живым, — с улыбкой ответила Оля, запахивая халатик на животе. — Я еще поваляюсь, если вы не возражаете?
— Конечно. А я ненадолго отлучусь.
Оля ушла в спальню и осторожно легла на кровать. Ребенок в животе снова заворочался.
— Прости меня, доченька. Так получилось. Маме надо работать. Когда ты вырастешь, я все тебе объясню. Ты же у меня умница…
— С кем ты разговариваешь? — спросила Мария, заглядывая к Оле.
— С ней, — указывая на живот, прошептала Оля.
Мария понимающе улыбнулась.
— Хочешь, я накрою на веранде? Укутаешься в плед, попьешь чаю. Я испеку пирог…
Оля предоставила себя заботам Марии, стараясь не думать, кого и где надо «брать живым».
Гельмут вернулся вечером.
— Я хотел спросить тебя, Моника, ты возишь шифр с собой?
Оля улыбнулась и постучала себе по лбу.
— Не ожидал. Ты полна сюрпризов. Спасибо тебе, детка. Ты нас здорово выручила. Только не забывай есть. Ты волновалась, я понимаю. Но тебе нужно питаться.
— Простите, я…
— Все хорошо, Моника. Мы вчера переволновались за тебя. Съешь немного рыбки, — заворковала Мария, — и не думай ни о чем плохом.
Ночью начались роды. Несколько раньше срока.
«Надеюсь, это не доктор ошибся в сроках. А я переволновалась, — думала Оля собираясь. — Это должен быть ребенок Густава. Только его и никого другого».
Подъезжая к клинике, она решилась на разговор.
— Гельмут, если меня не станет, обещайте, что не бросите ребенка.
— С тобой все будет хорошо, — ласково сказала Мария, не дав мужу открыть рот. — Мы все продумали. Даже если ты заговоришь на русском, мы…
— Я не об этом. Пусть мой ребенок останется с вами. — Оля всхлипнула. — Если меня не станет.
— Стоп! — прервал ее Гельмут. — Мы не оставим твоего ребенка. Даю слово офицера. Кончится война, переправим на родину. Или заберем с собой. Успокойся. Все оплачено. Мария уже купила приданое для ребенка. Ты нужна нам…
Когда все было позади, к Марии вышел врач.
— Чудесная девочка. Мой коллега был прав: крупный плод, мало воды… Мы с трудом достали ее. И я перевязал обе трубы. В ближайшие годы фрау нельзя рожать.
Глава 4
— Ребенок? — шепотом спросила Мария.
— Жива и здорова. Закричала сразу. Вам ее сейчас покажут. Фрау Моника проснется и побудет пару часов под наблюдением. А потом мы привезем ее к малышке.
— Спасибо, доктор! — с чувством сказала Мария.
— Это моя работа. Наймете сиделку? — уточнил доктор. — Рекомендую не отказываться. И кстати, вы говорили про русскую няню? У вашей племянницы явно была гувернантка из французского кантона. Она даже считать начала по-французски.
Мария заулыбалась, соглашаясь с доктором.
Когда через несколько часов доктор проведывал счастливую Ольгу в палате, то снова спросил про языки, которые она знает.
— Мне было лет пять, когда мне наняли пожилую даму из Монтре, — сказала Оля.
— Мадам был нужен горный воздух. Она жила у нас несколько лет, — продолжила Мария, подумав, что их подопечная, прав был Гельмут, — живой сюрприз.
— А еще я учила английский, — добавила Оля.
— На нем вы говорили, просыпаясь. Причем говорили тоненьким детским голосом. Вы настоящая швейцарка. Моя мать из Монтре. Я сразу узнал этот диалект. Забавно… А теперь давайте посмотрим на нашу маленькую красавицу. Давно мне не приходилось видеть таких детей.
Доктор подумал, что такого крупного первенца он видел только раз, когда в далекие двадцатые принимал роды у русской эмигрантки.
А Оля задохнулась от счастья, когда ей дали наконец подержать завернутый в одеяло кулечек с малышкой. Это было ее сокровище. Маленький носик, большой лобик, круглый подбородок.
— Как ты ее назовешь? — спросила Мария, забирая ребенка.
— Наверное, Лена. Или Хелена, — быстро ответила Оля. — Густаву все равно. Он хотел сына.
— С сыном придется подождать, — спокойно произнес доктор. — Я вам позже объясню причины.
Он откланялся и вышел.
— Тебе придется лежать несколько дней, дорогая. Я побуду с тобой. Потом ты месяц проживешь у нас. Тем более что и здесь ты отлично справляешься со своей работой.
«Ни минуты счастья, — подумала Оля. — Долг превыше всего».
А вслух попросила, чтобы Гельмут и Мария стали крестными ее малышки.
— Мы можем покрестить ребенка сами. Это разрешается при чрезвычайных обстоятельствах. Девочке нужна крестная мать. А крестным отцом будет… Кого ты выберешь? — сказала Мария.
— Отто или Штерн, — предложила Оля. — Один из них. Больше некому. Кого вы посоветует, Мария?
— Штерна, дорогая. Это надежнее. Отто вряд ли подходит для этой роли.
— Хорошо. Я немного посплю, пока малышка спит.
Оля надеялась, что ей приснится мама, но она спала без снов и очнулась только утром следующего дня.
— Моника, я уеду домой на несколько часов. С тобой побудет сиделка. Тебе еще нельзя есть. И… постарайся не спать.
— Я что-то говорила во сне? — уточнила Оля на всякий случай.
— Почти нет. И действительно на французском. А вот Ленхен немного покапризничала. Ее уже покормили. Дай
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!