Губительные секреты - Нева Олтедж

на пуговице. Он медленно поворачивается ко мне, и наши взгляды встречаются.

— Нет. Ты их распустишь, — отвечает он, его глаза бросают мне вызов.

— Ладно. А завтра можно? Пожалуйста?

— Я подумаю. — Он хватает свой пиджак со стула, берет ключи и бумажник и направляется к двери, но затем останавливается на пороге. Я вижу, как его рука сжимается в кулак, словно он о чем-то спорит сам с собой, затем поворачивается ко мне лицом. Несколько секунд он просто смотрит на меня, костяшки его сжатой в кулак руки белеют.

— Начиная с сегодняшнего дня, — заявляет он, — я буду утверждать все твои наряды. Когда меня здесь не будет и тебе нужно куда-то пойти, если ты планируешь переодеться, то сначала звонишь мне, чтобы я одобрил, — говорит он наконец и не сводит с меня пристального взгляда, ожидая моей реакции.

— Конечно, Лука. — Я киваю.

Он разжимает кулак, и на его лице появляется едва уловимая удовлетворенная улыбка. Я бы не заметила этого, если бы он не стоял лицом ко мне, но его брюки натянулись в промежности, когда он услышал мой ответ. Это его заводит. Как только он уходит, я ухмыляюсь и переворачиваюсь на спину. Я знала, что Лука сдерживает свои желания, но до этого момента не понимала, насколько сильно. Но сейчас знаю и готова играть.

* * *

— Я слышала, вы с Лукой произвели фурор у Ломбарди, — говорит Андреа поверх края своей чашки.

— Откуда ты узнала, если тебя там не было?

— Милена позвонила и предоставила мне полный отчет. Со всеми потрясающими подробностями.

— Это был всего лишь поцелуй. — Я пожимаю плечами. — В этом нет ничего особенно дерзкого.

— Луку Росси застукали целующимся на публике? Мужчина, которого никто никогда не видел даже прикоснувшимся к его предыдущей жене? Я удивлена, что об этом не сообщили в утренних новостях.

— Люди склонны все преувеличивать, — говорю я. — Почему тебя там не было? Ты сказала, что придешь с мамой и папой

— Я была наказана. — Она морщит нос. — Папа поймал меня, когда я убегала прошлой ночью.

— Что? — Я со стуком ставлю свою чашку на стол. — Одна?

— Нет. Я собиралась потусить с Каталиной.

— Где?

— В клубе.

— Пожалуйста, скажи мне, что ты собиралась взять Джино.

– Конечно, нет. Боже, я ненавижу этого парня. Джино ведет себя так, словно он мой отец. И папа ему это позволяет! Почему я не могу оставить Леандро своим телохранителем?

— Потому что он слишком старый, чтобы бегать за тобой, когда ты пытаешься улизнуть, — огрызаюсь я. — Ты слишком бесшабашная. Тайком убегать посреди ночи, сбегать от телохранителей. Тебе нужен кто-то, кто мог бы тебя приструнить, и я рада, что Джино справляется.

— Он запретил мне идти на день рождения Перлы на следующей неделе! — рявкает она. — Как он может мне что-то запрещать? Он гребаный телохранитель! Когда я рассказала папе, он ответил, что согласен со всеми решениями Джино.

— Где будет вечеринка?

— В «Байкале».

— Ты планировала пойти в один из клубов Братвы? После того что произошло в «Урале» в прошлый раз? Ты что, с ума сошла?

— Этот зашквар случился по твоей вине. — Она ухмыляется.

— Ты не можешь пойти в клуб Братвы! Ради всего святого, Андреа!

— Там был бы Костя. — Она пожимает плечами. — Каталина виделась с ним. Ну, типа.

— Боже милостивый! Ее отец знает, что она встречается с одним из парней Братвы?

— Нет. И ты ему ничего не скажешь! Ничего серьезного, они просто… болтают.

— Из того, что я слышала, половина женского населения города побывала в постели Кости Балакирева. Он не из тех мужчин, которые обходятся одними разговорами.

— Это неправда.

— В прошлом месяце он переспал с Амалией Ломбарди. И их поварихой. Я не совсем уверена, но думаю, что он спал и с матерью Амалии. Он хуже Дамиана.

— Знаешь, иногда это меня пугает. Как много дерьма ты помнишь о людях.

— Никогда не знаешь, чье грязное белье может тебе пригодиться. — Я опускаю взгляд на свой телефон. — Я должна позвонить Луке. Сегодня днем мы с Миленой идем по магазинам, и мне нужно переодеться. Он хочет решать, что я буду носить.

— Он что? — Андреа смотрит на меня широко раскрытыми глазами.

— Недавно я раскопала кое-что очень интересное о своем муже. — Я улыбаюсь. — Выбор того, что я ношу, действительно заводит его.

— Он контролирует тебя?

— Нет. Я позволяю ему контролировать меня. И наслаждаюсь каждой секундой.

— Иза, это… извращение.

— Да, наверное, так и есть. — Я ухмыляюсь и звоню Луке.

Он отвечает после первого гудка.

— Где ты?

— Пью кофе с Андреа дома у родителей.

— Ты взяла с собой телохранителей?

— Марко и Сандро ждут меня в машине. Не волнуйся.

Несколько мгновений тишины, а затем:

— Ты надела голубое платье, как я велел?

— Да, — отвечаю. — Я еду домой переодеться. У меня есть кое-какие дела. Я пришлю тебе фото того, что надену, прежде чем уйду.

— Хорошо. Позвони мне, как только вернешься домой.

— Я позвоню.

Мужчина за столом напротив продолжает говорить, показывая мне и Дамиану изображения домов и квартир на своем планшете и перечисляя преимущества и недостатки каждого из них. Учитывая, что куча денег от сделок с оружием ожидает отмывания, нам необходимо увеличить количество и размер объектов недвижимости, которые проходят через нашу компанию. И быстро.

— Нам нужна более серьезная квадратура, Адам. И больше недвижимости. — Я бросаю листок с ценами на стол.

Звонит мой телефон, на экране высвечивается имя Лоренцо. Я поднимаю взгляд на Адама и киваю в сторону двери.

— Иди. Я позвоню тебе позже.

Когда дверь за ним закрывается, отвечаю на звонок и перевожу его на громкую связь, чтобы Дамиан тоже мог слышать.

— Лоренцо.

— Один из бухгалтеров Октавио выводил деньги на сторону, — сообщает он. — Об этом нужно позаботиться, босс.

— Хорошо.

— Ты хочешь, чтобы я занялся этим? — спрашивает Лоренцо.

Я смотрю на Дамиана, который качает головой, затем отвечаю:

— Нет. Я позабочусь об этом сам.

— Мы держим его в задней комнате казино Октавио.

— Я буду через сорок минут. — Отключаю звонок и поднимаю взгляд на Дамиана.

— Как мы поступаем с ворами?

— Убиваем их, — отвечает он. — Ты можешь поручить кому-нибудь другому нажать на спусковой крючок, но Джузеппе лично разбирался с ворами. Это было своеобразное заявление.

Я откидываюсь на спинку стула и обдумываю это. Несмотря на то, что не помню, чтобы кого-то убивал, идея отнять чью-то жизнь, похоже, меня не беспокоит.