Ядовитый сезон - Мара Резерфорд

потеряла счет времени.

Прежде чем Китти успела ответить, Леэло почувствовала на плече чью-то руку.

Она обернулась и обнаружила за спиной Сейдж. У сестры был потухший взгляд, так отличающийся от пронзительного взгляда ее матери.

– Что-то не так? – спросила Леэло.

– Все так, – ответила за дочь Китти. – Холлис сделал Сейдж предложение, и она приняла его.

Леэло резко повернулась к сестре:

– Да?

Сейдж кивнула, но ее губы были плотно сжаты.

Леэло не знала, что сказать. Конечно, она знала, что Китти планировала это событие. Но чтобы сегодня? Сейдж даже не закончила свой год в качестве Стража, и до ее совершеннолетия оставалось еще полгода. Ей рано выходить замуж.

К ним подошла еще немного сонная Фиона.

– Что это я слышу? Предложение? – Она улыбалась, но в темноте Леэло было трудно понять, искренняя ли эта улыбка.

– Именно. – Китти вздернула подбородок, словно бросая сестре вызов. – Моя дочь выйдет замуж на свое восемнадцатилетие. Мистер Хардинг уже планирует их будущий дом.

Леэло казалось, будто земля уходит из-под ног, и ей пришлось ухватиться за маму, чтобы не упасть.

– Ты переезжаешь? – спросила она у Сейдж.

Сейдж бросила взгляд на мать и снова посмотрела на Леэло:

– Да.

Это было слишком. Разве Китти не видела, что Сейдж вовсе не рада? И если ожесточенность и злоба тети была результатом брака без любви, как она могла желать того же собственной дочери?

– Уже поздно, – сказала Фиона. – Пора домой.

Леэло позволила маме взять себя под руку, и они направились в сторону дома.

В ушах пульсировала кровь, заглушая голоса веселящихся эндланцев, и Леэло слишком поздно осознала, что ее тошнит.

Ее так сильно рвало, что она упала на колени, и мама едва успела подхватить ее волосы.

– Похоже, ты действительно выпила слишком много вина. – Голос Китти прозвучал слишком громко. К тому времени, как Леэло вытерла рот и села на корточки, тетя и Сейдж уже ушли. Фиона помогла ей встать на ноги.

– Ты в порядке? – спросила она.

– Думаю, да, – ответила Леэло. – Прости.

– Не нужно извиняться. Все мы выпивали слишком много вина в ночь летнего солнцестояния. – Мама улыбнулась и взяла дочь под руку. – Где ты была, дорогая?

Леэло краем глаза посмотрела на мать. Следовало ожидать, что она заметит ее отсутствие, несмотря на выпитое вино.

– Нужно было ненадолго уйти, вот и все.

Мама изогнула бровь:

– И это все?

– Что ты имеешь в виду?

– Ты ведь с кем-то встречаешься? – тихо и вкрадчиво спросила Фиона.

На мгновение Леэло показалось, что ее снова стошнит.

– Все в порядке, Леэло. Можешь мне довериться. Обещаю, что не буду подталкивать тебя к замужеству только потому, что тебе кто-то понравился.

Леэло понимала, что не может продолжать лгать маме, но также она не могла рассказать о Ярене. Она знала, что мама не рассердится. Но она определенно будет волноваться и сделает все возможное, чтобы уберечь дочь, даже если придется убить Ярена. А Леэло не могла даже думать об этом.

– Мне действительно нравится один человек, – наконец призналась она. – Но я пока не готова сказать, кто именно.

Фиона положила руку на плечо дочери.

– Понимаю, дорогая. Ты не обязана мне говорить. Я только надеюсь, что ты будешь осторожна.

– Что ты имеешь в виду?

Мама не могла узнать о Ярене, но могла почувствовать что-то интуитивно. Она замечала гораздо больше, чем думала Китти.

– Не хочу, чтобы тебе было больно, вот и все.

Леэло немного успокоилась:

– Не будет, мама.

Фиона посмотрела на дочь, и Леэло поежилась от ее внезапной отчужденности.

– Просто помни, моя девочка, ломает не падение.

Леэло не стала спрашивать, что она имеет в виду. Ей казалось, что после этой ночи она сама все понимает. Они молча шли несколько секунд, прежде чем Фиона вздохнула.

– Не падение, – тихо добавила она, и от ее голоса по коже Леэло побежали мурашки. – А приземление.

К тому времени, как Леэло переоделась в ночную рубашку, Сейдж уже спала. Леэло забралась под одеяло, голова раскалывалась от похмелья и новостей о помолвке. И хотя она не хотела всю жизнь жить с сестрой, но все равно не была готова к ее переезду. К тому, что Сейдж будет двигаться дальше.

Леэло отвернулась от Сейдж и легла на бок, но в следующее мгновение почувствовала руку на своем плече. Пальцы сестры были холодны как лед.

Леэло повернулась и посмотрела в глаза Сейдж, блестящие в темноте.

– В чем дело?

Голос в ответ прозвучал отстраненно:

– Ни в чем.

Леэло не хотела думать о том, что Сейдж не рада помолвке. Казалось, она уже смирилась с этим и к тому же не любила распространяться о своих истинных чувствах. Когда Леэло пыталась ее утешить, результат был ровно противоположным.

– Ты ожидала, что это произойдет сегодня? – спросила она сестру.

Сейдж вздохнула и повернулась на спину:

– Не знаю. Возможно.

– Что он сказал? Он тебя любит?

Сейдж сухо фыркнула:

– Как ты себе это представляешь, Леэло? Что Холлис излил мне душу, встав на колено?

– Нет, думаю, не так.

– Мы танцевали и каким-то образом оказались одни в роще. Ни с того ни с сего он сказал «ты будешь моей женой». Я спросила, о чем это он. Тогда он ответил, что мы поженимся через полгода, а наш дом уже распланирован. И еще он хочет детей. Поскорее.

Вот как все было. Холлис сообщил Сейдж, что женится на ней с таким хладнокровием, будто говорил о погоде. Неудивительно, что Сейдж была в полном оцепенении.

– Ты не обязана выходить за него. Знаю, этого хочет тетя Китти, но это не значит, что ты должна соглашаться.

Когда Сейдж повернулась к ней, на мгновение Леэло показалось, что она видит тетю, а не сестру.

– Разумеется, я должна согласиться. Может, если бы ты вышла замуж, я могла бы немного повременить. Но твоя мама никогда не настаивала, чтобы ты вышла за кого-то вроде Холлиса. Она так же оторвана от реальности, как и ты, и думает лишь о чувствах. – Она с трудом сглотнула. – Я никогда не надеялась на любовь, разве что на уважение, восхищение. Даже влечение. Я надеялась…

Сейдж замолчала и впервые в жизни, насколько помнила Леэло, начала открыто плакать. Громкие, прерывистые рыдания сотрясали все ее тело. Невыносимо было видеть сестру такой.

Леэло свернулась калачиком рядом с Сейдж, крепко обняв ее и пытаясь удержать, словно та могла развалиться на части от горя. Какая-то часть ее хотела, чтобы она, а не Сейдж, вышла замуж и избавила сестру от этой участи. Чтобы она влюбилась в эндланца, а