Зачарованный книжник - Кристофер Сташеф

Затем она задумалась, а для чего было все, что она делала? И можно ли почитать это ее личными достижениями?

Конечно же, нет. Тысячи представителей человеческого общества на протяжении столетий вносили свой вклад в эту копилку, откуда теперь все черпали. И ни один прорыв человеческой мысли не мог быть отнесен к достижениям отдельной личности. В этом Гвен была уверена.

Настал ее черед задавать вопрос:

— Обоснованны ли психодинамические теории Зигмунда Фрейда?

— Однозначный ответ невозможен, так как большинство данных теорий, в силу их специфичности, не подлежат проверке. Следующий вопрос: что есть синапс?

И так далее, и так далее… Еще около десятка вопросов-ответов. Гвен чувствовала, как внутри нее растет напряжение. Незнакомые словечки, быстро следующие вопросы — все смешалось в голове, так что вскоре она стала сомневаться: а имело ли это смысл? Понемногу ее стала охватывать паника. Однако воспоминания о Грегори и погруженной в сон женщине придали Гвен новую решимость. Усилием воли она остановила круговерть мыслей и сконцентрировалась на вновь поступающих вопросах.

— Машина времени была изобретена в 1952 году Доктором Энгусом МакАраном.

Компьютер не откликался непривычно долго.

— Данные сведения классифицируются как особо секретные — даже мой прежний босс не знал этого. Где вы познакомились с этой информацией?

— Я путешествовала во времени и была знакома с доктором МакАраном, — ответила Гвен.

— Ваше право на информацию подтверждено, — вынес вердикт компьютер. — Какого рода информация вас интересует?

Финистер просыпалась обычным своим манером — осторожно и осмотрительно. Первые несколько минут после пробуждения она заставила себя оставаться на месте, тщательно исследуя все вокруг, сначала — при помощи мозга, затем — органами чувств.

Ее сознание окунулось в привычное многообразие ощущений мелких диких созданий — чувство острого , голода хищников, сытое довольство земляных червей, возбужденная тревога за потомство окрестных птиц, прожорливое соперничество их птенцов, когда над краем гнезда появлялся клюв с аппетитной личинкой. Но на этом фоне образовалась некая дыра, вакуум, вначале непонятный для Финистер и лишь потом идентифицированный как сознание Грегори. Однако на этот раз это пятно, казалось, излучало беспокойство и тревогу. И тревога имела непосредственное отношение к ней самой, как с удивлением обнаружила Финистер. Впрочем, если разобраться, ничего странного в этом не было, как с привычным цинизмом одернула себя девушка. Ведь, в конце концов, ему доверили доставить ее в Раннимид целой и невредимой, и, естественно, он хотел исполнить свою миссию как можно лучше.

Она проконтролировала трепетание век и позволила себе вздрогнуть, как бы оглядываясь по сторонам. До нее донесся вздох облегчения Грегори.

— Добрый день, — томно произнесла Финистер, не глядя на юношу.

— Воистину, — ответил тот. — Вы так долго спали.

— Что?

Затем она вспомнила вспышку света, ментальную бомбу, разорвавшуюся в ее сознании, и ощутила дикую злобу. Лишь усилием воли ведьма сохранила выражение смущения на лице в то время, как в душе у нее бушевала буря. Ну и хам! Нанес ей такой удар! Двуличная гадина! Прикидывался таким влюбленным, потерявшим голову от желания, а сам в это время держал защиту!

— Вы замерзли, вы вся дрожите, — сказал Грегори и, скинув свой плащ, укутал им Финистер.

Кого, интересно, он собирался ввести в заблуждение? Какой там холод! Опытный телепат не мог обмануться относительно причины ее дрожи. Но тут до нее дошло, что он вовсе не зондирует ее сознание, а лишь довольствуется теми чувствами, которое она позволила себе демонстрировать. Ну и простак! Он еще глупее, чем казался! Придерживаться своей дурацкой этики!

Причем раз за разом, когда любому здравомыслящему человеку ясно, что единственная достойная цель — победить любыми способами!

Однако вместе с гневом в сердце закралось сомнение. Он ведь уже обхитрил ее ранее, почему бы ему не повторить фокус? Действительно ли Грегори такой правильный или только хочет таким казаться? Ведь он никогда не снимает свою защиту! Впредь и она, Финистер, будет вести себя крайне осторожно!

И маскироваться еще более тщательно!

— Что… как это…

— На нас напали разбойники, — пояснил Грегори. — Когда схватка миновала, и они бежали, вы внезапно лишились чувств.

Ага, нашел дураков! Неужели он действительно думает, что она ничего не помнит и никогда не вспомнит?

Или, возможно, его навыки защиты настолько доведены до автоматизма, настолько неосознанны, что нападение даже не зафиксировалось в его сознании?

Ей понравилось такое объяснение, понравилось настолько, что Финистер приняла его как рабочую гипотезу, с определенной, впрочем, осторожностью. Пожалуй, будет полезно, если враг уверится, что она приняла этот бред за чистую монету.

И какую же маску из своего богатого арсенала она использовала? Ах, да — бедная деревенская девушка, соблазненная и покинутая, жертва разбойников… Перегрина! Вот как ее звали! И что же теперь? Перегрина годилась до того момента, как случилось нападение разбойников, и Грегори-победитель ослабил свою ментальную защиту. Тогда, казалось, представился подходящий случай для атаки… Так что же теперь?

Ага, вот именно!

— Что же… теперь… — пробормотала Финистер, зарылась лицом в ладонях и зарыдала.

— Мадемуазель, не убивайтесь так… с вами все в порядке, вы живы и свободны! — Она почувствовала, как ее буквально окатила волна сострадания, исходящего от Грегори.

— Свободна и бездомна! — всхлипнула Финистер. — В деревне меня не примут из страха перед разбойниками. У меня нет ни семьи, ни мужа, ни богатства, ни дома! Куда мне теперь идти?

Грегори несколько мгновений молчал.

— Поезжайте со мной, — нерешительно предложил он. — Вы не будете одиноки, вам не надо будет заботиться о еде и питье. Давайте путешествовать вместе, пока не найдем вам пристанище.

«Ага, наподобие Королевского Ковена», — с привычным цинизмом подумала она. Если только он раскрыл ее обман, то вполне может вот так же легко и мирно привезти в место, которое станет для нее тюрьмой. Ведь, конечно же, королевские ведьмы без труда разберутся, кто она такая.

Хотя юноша казался так застенчив и робок! Говорил так искренне, что, возможно, действительно не догадывался об ее истинной сущности. А может, не придавал этому значения. Финистер затрепетала в предвкушении победы, но из осторожности подавила это приятное чувство. Прежде чем принять от него руку помощи, ей потребуются надежные гарантии. Ведьма ничем не выразила свои истинные мысли, более того, запрятала их глубоко внутри, зато на обозрение Грегори предстали глубокое горе и тоненький лучик надежды в ее глазах.