Морриган. Отраженье кривых зеркал - Кармаль Герцен

Подействовало: тэна исчезла, сделав воздух вокруг Рианнон прозрачным. Морриган засекла время, но, пытаясь отвлечь сестру разговорами о ее новой пушистой любимице, ежеминутно косилась на часы.

Двенадцать минут – не плохо, но и не слишком хорошо. Максимальное время, на которое исчезала тэна – двадцать пять минут.

– Ничего не получается, – выдохнула Рианнон.

Морриган пробовала и нейтрализовать тэну белой магией, и вбирать ее в себя. Последнее едва не закончилось плохо: остаточная энергия темной магии, что и представляла из себя тэна, была своего рода ядом для всего живого. Но даже пойдя на такой шаг и вдохнув в себя яд тэны, Морриган ничего не добилась: спустя всего лишь десять минут тэна вернулась.

– Тэна внутри меня, Морри, – тихо сказала Риан. – Ей никуда уже не деться. Мне просто нужно смириться с тем, что отныне я могу свободно находиться лишь в Пропасти, где за мной, ходячим источником тэны, не будет охотиться Трибунал.

Морриган решительно мотнула головой.

– Нет. Блэр не смиряются с обстоятельствами, они ломают их под себя.

Рианнон вздохнула – уже дважды за эту минуту.

– Я немного поброжу по дому, ладно?

– Да, конечно, извини. Но позже я попытаюсь снова.

Морриган оставила сестру с Киарой – привыкать друг к другу и к новой жизни на двоих. Спускаясь по лестнице, она крепко стискивала кулаки. Свыкаться с мыслью, что с окружающей Риан тэной сделать ничего не возможно, Морриган не собиралась. Должен быть способ все исправить…

Но у нее было еще одно нерешенное дело. Морриган никак не могла позволить стражам Пропасти – серой страже – заподозрить в ней того самого духа зеркала, что убивал людей, как и не могла позволить ему разгуливать на свободе. Тем более, что для нее путь в Кенгьюбери из-за зеркальника же был закрыт.

За необходимой информацией Морриган отправилась к Дэмьену. Берсерк находился в тренировочном зале, отрабатывая удары на весьма своеобразном манекене – иллюзорном противнике, удивительно похожем на человека. Морриган и сама частенько поддерживала форму подобным образом: сотканный из чар, «живой манекен» был идеальным противником – запоминал твою технику и пытался копировать ее, а потому с каждым разом сражаться с ним становилось все сложнее. Приходилось идти на хитрость, использовать подсечки и увороты и постоянно быть начеку.

Морриган успела рассмотреть покрытое испариной крепкое тело и татуировку на мускулистой спине: символ Уроборос – змея, кусающая себя за хвост и окольцевавшая неизвестные ей руны. Было заметно, что Дэмьен много времени уделяет тренировкам…

Стало ясно, что Морриган слишком долго смотрит на полуобнаженного Дэмьена Чейза.

Она кашлянула, привлекая внимание.

– Морриган? Ты вовремя.

Берсерку удалось ее удивить.

– Правда? И почему же?

Дэмьен взмахом руки рассеял иллюзорного противника.

– Мы заключили сделку, помнишь? Так вот… я хочу ответной услуги.

Морриган сложила руки на груди и приподняла бровь, показывая, что готова слушать. Но Дэмьен все тянул с объяснениями – казалось, ему, обычно невозмутимому, сейчас не по себе.

– Мне нужен соперник в битве. Настоящий живой соперник. И достаточно сильный, чтобы мне противостоять.

– Почему я?

– Ты сильная ведьма и сможешь защититься. К тому же, ты Охотница, а значит, сумеешь за себя постоять.

– Хорошо, но я все еще не понимаю, чем тебя не устраивает иллюзорный манекен.

– Это связано с тем, что ты обо мне узнала.

– Что ты берсерк? – недоуменно спросила Морриган.

– Именно. – Дэмьен снова помолчал, будто бы пытался сам у себя выиграть время. – Это началось не так давно. Тот день, когда я отшвырнул тебя к стене просто потому, что ты ко мне прикоснулась… такого прежде не было… и не должно было быть. Прежде я держал себя в руках. Клянусь. Не знаю, что произошло, но я стал терять над собой контроль.

Теперь стала ясна нетипичная для Дэмьена Чейза скованность. Таким, как он, нелегко признаваться в своих слабостях. Кому, как не Морриган, знать об этом.

– С манекеном это не работает – он бьет меня, и я впадаю в боевой транс, но транс вынужден и не так силен, как те вспышки ярости. Мне нужен живой человек, чтобы научиться держать себя в руках. Я живу среди людей и не могу позволить себе быть диким животным.

– Ты помог моей сестре снова видеть. Пусть и иначе, чем прежде, но все равно… Если бы ты просто попросил меня о помощи – я бы помогла, – сухо сказала Морриган. – Но ты преподнес это так, что выбора мне не оставил.

Их взгляды пересеклись. Дэмьен попытался было спрятать истинные эмоции за своей фирменной усмешкой, но тут же посерьезнел.

– Наверное, я просто уже не помню, каково это, когда другие помогают тебе просто так. Здесь, в Пропасти, это не принято. Среди моего привычного окружения заключение сделок – единственная гарантия того, что ты получишь от кого-то желаемое. Ты сама давно называла кого-то своим другом?

– Давно. – Она не стала спорить. – Это неизбежно, если ведешь такую кочевую жизнь, которую с юности веду я. Я стала Охотницей в семнадцать лет – на тот момент самой юной в Кенгьюбери. И никогда не жалела о своем решении, несмотря на то, что это предполагало и своего рода лишения. Но все равно находились люди, готовые помочь мне просто так. Их очень мало, но оттого они еще ценнее.

Дэмьен пожал плечами. На мгновение Морриган засмотрелась, как перекатываются мышцы под загорелой кожей.

– Как бы то ни было, я не хочу, чтобы ты была мне что-то должна. Я рад, что помог Рианнон. Она действительно достойна жить нормальной жизнью – или хотя бы близкой к тому, что принято называть нормальным.

– Хорошо. – Морриган окутала себя шлейфом чар, которые прямо на ней изменяли алое платье. Ткань трещала по швам, уплотнялась, изменяла и цвет, и текстуру, чтобы через пару минут превратиться в сверхпрочный и удобный наряд – белый кожаный костюм Охотницы. Дэмьен же предпочел остаться в свободных черных брюках, босиком и с обнаженным торсом, которую прикрывала лишь татуировка оскаленного тигра и окружающие ее чудные, жесткие узоры с вплетенными в них рунами.

Он напал на нее без предупреждения. Закрывшись, Морриган отпрыгнула в сторону и пустила в ход плеть-молнию. Молниевый разряд едва не подпалил Дэмьену волосы, но в последний момент он успел отклониться. Морриган невольно восхитилась – о таких отточенных рефлексах она, закаленная в многочисленных боях с отступниками, могла только мечтать. Она снова призвала магию своего излюбленного оружия, и молния крест-накрест ударила о пол, но вновь не достигла цели – Дэмьен, словно стремительный вихрь, избегал смертельно опасного столкновения.

И снова удар – и снова мимо. Начиная закипать, Морриган приглушила магию плети – чтобы не причинить вынужденному противнику сильного вреда. Стоило хлысту обвить его лодыжку, она с силой дернула рукоять плети на себя. Дэмьен должен был рухнуть на пол – просто был обязан. Но каким-то непостижимым образом ему удалось устоять на ногах, а после… разорвать хлыст голыми руками.