Самые знаменитые истории любви войны 1812 года - Евсей Гречена

Сначала он, плетя интриги, лишь сочетал приятное с полезным, но постепенно, похоже, тоже увлекся Каролиной.

Балы следовали за балами, приемы за приемами. Каролина и Меттерних наслаждались обществом друг друга. За своими важными дипломатическими делами австрийский посол не забывал регулярно посылать Каролине букеты цветов, редкие книги и различные безделушки вроде швейцарских часов на золотом браслете.

Если они долго не виделись, он всегда находил предлог, чтобы заехать к ней во дворец. При этом светские приличия, обязательные для людей высшего круга, поначалу принуждали его сдерживать себя, но вскоре отошли на второй план.

Однажды Каролина спросила своего любовника:

— Как вы думаете, ваша жена Элеонора сильно расстроилась бы, если бы узнала, что вы проводите столько времени с другой женщиной?

— Помилуйте, сударыня, — ответил Меттерних, — я думаю, что она уже давно все знает, но ей, похоже, все равно до тех пор, пока моя личная жизнь не станет достоянием досужих сплетников. Раньше она иногда устраивала мне допросы, а потом, видимо, решила для себя, что ей спокойнее будет делать вид, что она ничего не знает.

— Ваша семейная жизнь, Клеменс, видимо, совсем не то, о чем вы мечтали?

— Наверное, вы правы, дорогая Каролина, но и вы с Мюратом, по сути, и не женаты. Он все время проводит в походах. За последние годы вы, вероятно, не виделись с ним и месяца. Я имею в виду подряд, без длительных перерывов на эти ужасные марш-броски и сражения. Ваш брат не дает своим маршалам расслабиться, а вы явно заслуживаете лучшей участи.

Но, к сожалению, огонь любовной связи не может гореть вечно. Время убивает все, даже самую большую любовь. Это только вино со временем крепнет, но это никак не относится к любовной интриге, участники которой, как правило, со временем сами вылечиваются друг от друга.

Каролина же и Меттерних были не просто любовниками, они были представителями двух враждующих между собой держав. Причем не самыми последними представителями, что также делало их связь практически обреченной на угасание. Когда их отношения стали вредить дипломатической работе австрийского посла, он с немецкой педантичностью умерил свои чувства и переключился на других, не столь высокопоставленных, но не менее привлекательных женщин, которых при французском дворе было превеликое множество.

С другой стороны, у Наполеона недаром было несколько секретных полиций, разведок и контрразведок. Ему в итоге все стало известно, и Меттерних был выслан обратно в Вену, где ему тут же предложили пост министра иностранных дел.

//__ * * * __//

Мюрат делами своего герцогства практически не занимался, он был слишком занят военными проблемами. Каролина же вообще считала герцогство Бергское последним и самым жалким из возможных прибежищ. Она уже давно помышляла о настоящей короне, а для этого нужно было находиться в Париже, то есть поближе к Наполеону, ведь именно он раздавал награды и почести.

Живя в столице, Каролина без устали пускала в ход всю свою хитрость и обаяние, чтобы получить место, достойное сестры императора, а доходы от герцогства позволяли ей тратить деньги, не считая, и вести поистине царский образ жизни.

В середине лета 1808 года специальным декретом Наполеон определил Мюрату место на троне в Неаполе, и теперь все обязаны были его называть королем обеих Сицилий. Соответственно Каролина стала королевой. Она была счастлива, а вот Мюрат, проведший последние полгода в Испании, был разочарован, ведь он так мечтал стать королем именно в Мадриде. Впрочем, Неаполь — тоже неплохо. Даже без Сицилии, остававшейся под контролем англичан, Неаполитанское королевство представляло собой весьма лакомый кусочек, если можно назвать «кусочком» территорию, составляющую одиннадцатую часть Франции и пятую часть Англии. Прекрасный климат, красота, две тысячи километров живописного побережья, почти пять миллионов подданных.

Подписывая указ о назначении Мюрата, Наполеон добавил к нему такой комментарий: «С такой женой, как у тебя, ты всегда сможешь оставить государственные дела и командовать моей кавалерией, если случится война. Она очень даже способна выступить в роли регента».

Наполеон, характеризуя свою сестру и Мюрата, неоднократно говаривал, что «в одном мизинце королевы энергии больше, чем во всей личности ее мужа».

Короче, королевская власть Мюрата сразу же оказалась как бы отданной под залог. Ею он был обязан Наполеону, и только Наполеону, а его легитимность была гарантирована лишь браком с сестрой императора.

//__ * * * __//

23 августа 1808 года Мюрат с детьми покинул Париж, а 6 сентября он уже въехал в Неаполь. Каролина последовала за мужем 7 сентября, и через восемнадцать дней Мюрат встретил ее в столице их нового королевства.

Каролина была ослеплена и очарована. Можно даже сказать, что впервые за многие годы она была «на вершине блаженства, когда под восторженные крики оборванных “лаццарони”[21]въезжала в сверкающий лазурью неба и моря Неаполь».

Какая красота! Разве можно сравнить Италию с мрачными территориями на берегах Рейна? Это была любовь с первого взгляда.

В Неаполе Мюрат сразу попытался «задвинуть» супругу подальше в тень. Французский полномочный министр в Неаполе герцог д’Обюссон-Лафейад писал об этом императору: «Король желает, чтобы королева жила день ото дня все отчужденнее. Он часто повторяет, что им не управляет никто. Королева не может ходатайствовать перед министром по поводу какого-либо дела или лица, ее просьба тотчас отметается».

Но в глазах Каролины муж должен был осуществлять «представительские функции, не более». Она никогда не признавала себя побежденной, и Мюрату приходилось прислушиваться к ее советам, ведь она продолжала пользоваться расположением императора.

Желая упрочить свои позиции в королевстве, она активно принялась за работу. Первой ее задачей было задобрить неаполитанцев, второй — выправить отношения с Австрией на тот случай, если с Наполеоном и его империей вдруг что-то случится. Ну и конечно же нужно было контролировать активность мужа, возомнившего себя единственным правителем Неаполя. Преследуя такие цели, Каролина начала подкупать министров и высокопоставленных чиновников ради получения секретной информации. Она быстро сформировала сеть личных соглядатаев внутри и вокруг королевских покоев, так что неаполитанский двор вскоре приобрел четырехъярусную структуру профессиональных информаторов.

А начала она с того, что «подмяла» под себя адъютанта мужа Поля де Ля Вогюйона, ставшего в Неаполе генерал-полковником личной гвардии короля Иоахима Первого.

Молодой генерал все время находился рядом с Мюратом и был прекрасно осведомлен обо всех его делах. С таким любовником Каролина всегда могла знать не только о ходах, сделанных Мюратом, ной о ходах, которые он еще только задумывал сделать.