Абонент недоступен - Фридрих Незнанский

– Денис, ров! – Грязнов ударил по тормозам. Гордеева бросило вперед (в который раз за этот вечер!), и он получил очередной удар от транспортного средства. «Девятка» прошла юзом по асфальту и остановилась в трех, от силы в четырех сантиметрах от края свежего рва, на дне которого поверх желтого песчаного настила были уложены газопроводные трубы. По дороге ко рву стремительно приближалась иномарка с Дубовым и Серовым на борту. Денис переключил передачу и немного, насколько позволяло пространство, сдал назад.

Очевидно, Дубов, чье свирепое лицо можно было хорошо рассмотреть со стороны водительского сиденья, очень поздно заметил, что дорога заканчивается рвом. Дико завизжали тормоза, но, видимо, с ними было не все в порядке, потому что тяжелая «БМВ» ни в какую не хотела останавливаться. Передние колеса утратили под собой твердую почву, и машина нырнула вниз, уверенно увлекая за собой преследователей.

Когда «девятка» быстро отчаливала в обратном направлении, последнее, что увидели Гордеев с Грязновым, это были отчаянно орущие друг на друга Дубов с Серовым, которые не совсем успешно пытались выкарабкаться на поверхность рва.

Денис поставил машину на платную автостоянку, и они направились к светящейся невдалеке красной литере "М".

– Как там Алик? – спросил Гордеев, пока эскалатор спускал их в подземелье.

– Нормально, – ответил Денис. – Завтра нужно будет отправиться на Митинский рынок и прикупить кое-какого софта.

– Чего прикупить?

– Софта, говорю, – Денис насмешливо посмотрел на Гордеева. – Программного обеспечения то есть, господин Каменный Век. Алику теперь надо всю свою кухню собирать буквально с нуля.

От короткого рассказа, которым поделился Гордеев о совсем еще свежих своих приключениях, у Лены Волковой случился легкий эмоциональный шок. Именно легкий, потому что за короткое время она выработала в себе такой характер, позволявший ей находиться рядом с этим человеком, который называет себя адвокатом, без опаски обеспечить себе устойчивый психоз.

Она заварила свежего чаю, и теперь, сидя на диване, глядела на Гордеева, этого горе-адвоката, с плохо скрываемой радостью. Цел, жив – вот и славненько. Чего еще можно пожелать в этой непростой жизни? А Гордеев, прихлебывая чай и жмурясь от удовольствия, то и дело посматривал на дверь, ведущую в соседнюю комнату, где Денис пытался наладить телефонную связь с интересующими их лицами.

– Петр Алексеевич? – спросил Денис в трубку. – Это Денис. Вы себя не бережете. Говорю, не бережете себя. В смысле работаете на износ. Что? Говорите громче, тут со связью какая-то лажа. А, понял, срочные дела. А у кого они не срочные? Чего звоню? Да вот тут такое дело: мы тут с Юрком двум операм из вашего окружного управления немного циферблаты подрихтовали. Дубову и Серову. Да, этим двум обалдуям. Вам еще не доложили? Значит, доложат. У них там с собой один очень интересный предмет, который они, вероятно, будут выдавать за вещдок, найденный в квартире Гордеева при обыске. Это пакет, полный кокаина. Не мешает его хорошенько проверить на предмет отпечатков пальцев. И еще: кто именно снабдил Дубова и Серова информацией о Гордееве. О Гордееве, говорю. Так… Так… Я, конечно, догадываюсь, что это за источники, но все равно, мне нужно знать точно, кто именно. Конкретно – имя, фамилия, отчество, подробные координаты. Ага. Ну все, пока. Звоните мне на мобильный. На мобильный, говорю, звоните.

Денис положил телефон в карман и вошел в комнату.

– Так вот, голубчики, – сказал он, обращаясь к Гордееву и Лене, которые сидели на диване, о чем-то мило перешептываясь, – на них гнет спину какой-то дивный стукач, который знает все и вся. На самом деле ни о каких секретных документах, переданных Проскурцом, речи не шло с самого начала.

– Выходит, я был прав, – мрачно сказал Гордеев.

– С самого начала Дубов и Серов шли к тебе, Юрок, искать именно кокаин. Эта их собака натаскана строго на наркоту, к другому виду вещдоков она совершенно индифферентна.

– И кто же этот таинственный незнакомец? – спросил Гордеев. – Я имею в виду стукача.

– Завтра.

– Что завтра?

– Завтра Петр Алексеевич сделает персонально для меня благородный жест – выдаст всех, кто так или иначе к этому делу может быть причастен. Ты же знаешь, как у них только при одном упоминании дяди Славы очко играет.

– У Дениса дядя -начальник МУРа, – пояснил Гордеев, поймав вопросительный взгляд Лены.

– Короче, сплошная коррупция сверху донизу, – не без гордости произнес Денис.

И только в девять вечера следующего дня в его кармане раздался звонок мобильника.

– Алло, да, готов, записываю, – сказал Денис, раскрывая записную книжку. – Ага, ага. Это все? Спасибо, Петр Алексеевич. С меня магарыч. Я дядьке своему уже позвонил, так что он в курсе… Ну вот, – сказал Денис, выключив телефон. – Некто Смага, зовут Максим, Северный бульвар, 19. Твоих пальцев, Юрок, как и ожидалось, не обнаружено. Зато имеются его.

– Может, прямо сейчас? – с азартом спросил Гордеев.

– Что «сейчас»?

– Едем к этому Смаге прямо сейчас.

– На чем? На метро?

– Да хотя бы. Не важно совершенно.

Денис посмотрел на часы.

– Только вдвоем? – спросил он.

– А зачем нам еще кто-то?

– И то верно. Ладно, уговорил. Едем сейчас, но, чур, на такси.

– Без разницы, – сказал Гордеев.

Микрорайон Отрадное. Десять часов вечера. Гордеев и Грязнов вышли из такси на пересечении Северного бульвара и Юрловского проезда, и отправились искать девятнадцатый дом. Это было легко, потому что дом 19 стоит прямо у дороги. Они поднялись на седьмой этаж и позвонили в квартиру, номер которой Денису продиктовал его отец. Из-за двери не послышалось никакого шума. Еще звонок. Тишина. Денис и Гордеев переглянулись.

– Думаешь, нет дома? – спросил Гордеев.

– Не думаю, – ответил Денис. – Хотя все может быть. Но скорее всего, не хочет открывать.

– Что будем делать? Сидеть и ждать?

На всякий случай Денис еще раз приложил палец к кнопке дверного звонка, который, казалось, был слышен во всем доме.

За соседней дверью послышалась возня. Кто-то на дверь накинул цепочку, затем замки повернулись и дверь приоткрылась. В образовавшийся узкий зазор просунулся старушечий нос и один обрамленный морщинистой кожей мутный глаз.

– Вы к кому? – спросил нос.

– Мы вот сюда, – отозвался Денис, показывая на квартиру Смаги.

– К Максиму, что ли?

– Ну да, к нему. Он дома, вы не знаете?

– Дома, дома. Я слышала, как он заходил. А как выходил, не слышала. А он что, не открывает?

– Нет, не открывает, – ответил Денис.

– Надо сильней звонить, значит. Он дома, я точно вам говорю.