Корректировщик. Остановить прорыв! - Георгий Крол

Вот нам и надо найти такую засаду по дороге к селу, тихо её снять и оставить там своих людей. Потом наведаться на склад, вырезать обслугу и вывезти цистерну топлива, а лучше две. Возвращаемся сюда, заправляем танки – и вперёд, на Сороки. А там уже места знакомые, можно сказать, окажемся почти дома. Остаётся решить, кто пойдёт и сколько. Нужны как минимум три водителя: для двух машин с горючим и одной для бойцов.

– Лейтенант, среди твоих людей водители есть? Не мехводы, этих трогать не надо, но кто-то же должен машины с горючкой пригнать?

– Двое из артдивизиона как раз шофера, на «ЗИС-15» ездили.

– Отлично. Значит, так. Я забираю этих двоих. Кроме них со мной идут ещё пятеро бойцов. Мы попробуем захватить топливо и доставить сюда. Ваша задача – организовать оборону. Немцы ищут нас, так что вполне могут обнаружить вашу замаскированную дорогу и заявиться всей толпой. Оставляю вам сержанта Рамона. Он, во-первых, танкист, а во-вторых, умеет оборону строить, как никто. Сам убедился.

Ещё некоторое время мы с Ильёй, так звали лейтенанта, продумывали, как половчее выйти к складам. А главное, как быстро и тихо вернуться назад. Дорога, на наше счастье, уходила на северо-запад, вот почему её до сих пор не нашли, немцев там было немного. Получалось, что всё относительно просто: пройти по лесу почти до места назначения, снять охрану и вернуться назад почти прямо, не объезжая весь лесной массив.

Мы выдвинулись с таким расчётом, чтобы добраться до складов к началу сумерек. Как раз успеем присмотреться к организации охраны, а там ночь, а ночью фрицы не воюют. Впереди опять шёл старшина Кузьменко: всё-таки очень удачно, что он с нами. Самому идти в головном дозоре было бы странно, командир как-никак. А пограничник стелется как туман, не видно его и не слышно, зато сам всё замечает.

Два километра по лесу прошли спокойно. А на опушке засекли немецкий «секрет». Сидели в окопчике двое фрицев. Рация, чего я опасался, у них отсутствовала, сигнал должны были подавать ракетой. А вот буквально в сотне метров обнаружился второй пост. И вот у этих рация была. Ничего себе засада с подстраховкой. И ведь чудом не попались: один из немцев, похоже, испортил воздух и второй дал ему подзатыльник. В шутку дал, по каске, но вот этот шлепок по металлу их и выдал.

Мы обошли оба «секрета» стороной, оставив примерно посередине между ними бойца. Фамилию Иванов я точно не забуду, а имя не спросил. Оставить его посоветовал Пурциладзе. Парень был из его гарнизона и выделялся среди других умением метать гранаты. Далеко и точно. Мы оставили ему четыре лимонки, которые он должен был применить после того, как мы закончим на складах и будем возвращаться.

Следующий километр пришлось ползти по полям. Дождей не было уже давно, высохшая земля трескалась. Тут не знаю почему, но землю никто не вспахивал. Странно вообще-то, ведь явно по сельхозугодьям ползём. Но факт: борозды старые, практически полностью оплывшие, прошлогодние. Пыли столько, что она, кажется, уже везде. Во рту, в ушах, в глазах, во всех складках одежды и в самой коже. Этот несчастный километр мы преодолевали больше часа.

Залегли на невысоком пригорке, среди жидких, высохших кустиков. Склад отсюда просматривался полностью. Пока мы отмечали расположение охраны и порядок смены часовых, движение на объекте почти прекратилось. Сновавшие туда-сюда грузовики или ушли, или, наоборот, встали на стоянку возле ворот. Постепенно прекращалось и движение солдат на территории.

Я насчитал в общей сложности сорок два человека, включая водителей пяти грузовиков и цистерны топливозаправщика. Перед входом установлены два пулемёта на треногах, возле каждого по два человека расчёта. На четырёх вышках по углам стояли часовые. Эти вооружены стандартными карабинами. В кирпичном домике расположились обер-лейтенант, начальник склада и двое унтеров, его заместителей. Возле ворот караулка, там отдыхает смена часовых. И наконец, в двух палатках разместились складские техники и водители.

Смена проходила каждые два часа. Потом, через час, начкар делал обход. И всё, тишина. Единственной помехой мог служить выскочивший «по естественной надобности» солдат, но это просчитать невозможно. Действовать начали с тыловых вышек. Фрицы пока непуганые: не столько бдят, сколько дремлют. Что ещё надо диверсанту для полного счастья?

Что феноменально, так это то, что фонари установлены только на входе, а ограждение по периметру не освещено вовсе. Это наши, что ли, так построили? Во дают! Немецких часовых сняли без шума. Бросок ножа – и зольдат тихо оседает на пол вышки. И тишина! Убрав двоих позади, мы разрезали проволочное заграждение и пробрались на территорию. Перед началом захвата я думал, нужен нам «язык» или нет, и решил, что не нужен. Не повезло начальнику склада.

Технарей и шофёров взяли в ножи. Двое работают, третий на подстраховке. Мы со старшиной работали синхронно. Ладонью зажимаешь спящему рот и сразу бьёшь ножом. Так тише получается. С водителями разобрались легко, а вот у техников вышла накладка. Один из них выскочил из палатки до того, как мы в неё залезли. И вот мы почикали уже почти всех, а тут полог откидывается, и появляется привидение в подштанниках.

На подстраховке был Корда, он и выручил. Немец застыл на входе, а мой ординарец спокойно приложил палец к губам и поманил его рукой. От неожиданности фриц шагнул внутрь, а Корда молча опустил кулак ему на голову. Нож не понадобился, я чётко расслышал, как хрустнули шейные позвонки. Который раз удивляюсь этой силище. Последний из оставшихся в живых начал просыпаться, но я быстро усыпил его навсегда. Эту часть операции мы закончили. Дальше будет сложнее.

Следующим шагом нам нужно положить бодрствующую смену в караулке. Будь это в моё время – ничего нет проще. Тихо вошёл, использовал пистолет с глушителем, и все дела. Нет, глушители в этом времени тоже есть, но вот у нас они отсутствуют. Кроме рук, ножей и головы, никаких спецсредств. Так что пришлось действовать с гораздо большей изобретательностью.

Для начала мы на ощупь подобрали форму по размеру. В неё оделись я, старшина и Пурциладзе. Его выбрали потому, что у одного из техников была забинтована голова. По нашему плану, Корда, выбравшись через разрезанную заднюю стенку палатки, должен перерубить главный кабель, идущий от генератора. В темноте мы втроём выйдем из палатки и направимся искать повреждение. Говорить буду я, а белеющая на голове Пурциладзе повязка немцам знакома. Лишнее подтверждение того, что мы свои, не повредит.

Владимир Семёнович не подвёл. Через несколько минут свет на территории погас. Минуту спустя мы вылезли из палатки, на ходу надевая ремни и пилотки. Дверь караулки открылась, и кто-то вышел на порог.

– Was ist passiert? [33]

Я ответил первым, не дожидаясь реакции охраны.

– Weiß ich noch nicht. Nun überprüfen wir[34].

Теперь Пурциладзе направился к караулке, а старшина к воротам. Одновременно, пользуясь темнотой, остальные двинулись к машинам. Я пошёл к ближней вышке. Как раз на ней стоял один из прожекторов, освещавших ворота. Дальше всё завертелось очень быстро. Я начал лезть на вышку, на ходу задав вопрос: