Я из Зоны. Колыбельная страха - Дмитрий Григоренко

– Вы мне угрожаете? – в голосе Антонова появилось недовольство.

– Намекаю, – четко сказал я. «Теперь главное, чтобы он мне поверил. Судя по жестам, связь у него все же есть».

– Шах, я тебя сам пристрелю, – встрял в нашу милую беседу Адлер. – Еще хоть слово про убийство гражданских – и пеняй на себя. Поверь, от нашего «ромба» еще никто не уходил, – зло произнес законовец и закусил губу.

Антонов потянулся к телефону.

– Выйдите. Я позвоню. Не обещаю, но постараюсь помочь. Я же не идиот, как некоторые, – добавил он и посмотрел на меня. Страха в его глазах я не наблюдал, но что-то в них было мутное, хитрое.

Мы вывалились наружу.

– Адлер, ты ж вроде не дурак. Подыграть не мог? – спросил я Рыжего.

Законовец резко повернулся ко мне:

– Ты только что убил пацана без оружия. Ты выбрался из плена, откуда нормальными обычно не выходят. Ты меня кинул, так и не рассказал всю правду о Хрипе. И теперь удивляешься, почему я не подыграл? Да ты псих! Маньяк! Знаешь, почему я с тобой не спорю?! Нет смысла. Ты пустая скорлупа. Никто. И звать тебя никак.

– Все сказал? Умный и честный. Только если он сейчас не поднимет свои связи и не скажет нам, где пройдет стрелка, погибнет намного больше хороших людей, – произнес я. Во рту стало вязко от горечи. Привык я за эти дни к Адлеру. Общий страх, как и общий успех, сближает людей. И после канализации я внес Рыжего в список нормальных мужиков. Видимо, зря.

Я провел пальцами по уголкам рта и отвернулся в сторону леса. Внутри меня все клокотало от злости, но это чувство я решил приберечь для фризовцев.

Так мы и простояли, в ожидании. Я прикинул, насколько мне вообще нужен Адлер, и решил, что не стоит его все же сейчас мутузить. В чем-то он был прав, конечно. Я ведь на самом деле его кинул, брата его не спас. Да и сейчас я по сути пользовался им, его «ромбом».

Тишина вначале радовала, словно сглаживала душевные раны. Я успел успокоиться и составить в уме несколько возможных вариантов дальнейших событий.

Адлер обошел мобильную лабораторию, громко обсудил ситуацию со своими людьми. Я же вспомнил Трофимыча и его теорию фарта наоборот: когда человек притягивает к себе неприятности, тем самым спасая других. Я, стоя сейчас в снегу по колено, отчетливо осознал: Трофимыч ошибся. Это было не про меня. С кем бы я ни ходил, все всегда заканчивалось печально для моих спутников. Я начал считать тех, кто погиб, общаясь со мной: Трофимыч, Борзый, Дельный, Чес, Унылый, Хрип, Зуб, Ставр… Это не считая осколков моего «фарта», убивающих рядом стоящих: солдат на блокпосте, бандитов, сталкеров.

Щелкнул замок. Я воспринял это как приглашение и открыл шлюз. Адлер зашел за мной, оставил вход открытым.

– Проветрю, – объяснил он ученому.

«Оставил проход для «ромба», – понял я. – Вдруг начнется перестрелка? Адлер хитрый».

Антонов за время нашего отсутствия как-то изменился, побледнел, что ли, – будто он не с начальством общался, а лежал в гробу.

– Говори, – сказал я.

– Связь плохая, – начал ученый, смотря в пол, – но все же получилось соединиться. Это секретная линия.

Он замолчал. Толстые линзы его очков не позволяли точно определить, куда он смотрит.

– Ну? – не выдержал уже Адлер.

– Обещали перезвонить. Это же надо на связь с Большой землей выйти.

– Так чего ты такой потерянный? – спросил я с настороженностью.

Антонов встал и начал ходить по помещению. Два шага, разворот, два шага.

– Вы вправе обижаться, но протокол придется выполнить. Мы тут посовещались с Катей…

– Что за Катя? – перебил я его.

– Что? Нет-нет, Катя, – остановился Антонов и достал из ящика стола маленькую куклу с раскрашенными щечками, в синем платьице.

– И часто ты с ней советуешься? – уточнил Адлер.

– Не смешно. Это подарок от дочки. Я когда в Зону переводился, она отдала самое дорогое, – нервно отреагировал ученый.

– И что сказала Катя? Протокол важнее всего мира? – спросил я.

– Понимаете… Все сходится. У нас есть время, до звонка. У меня есть проблема: сталкеры, которых я посылал в лес, не вернулись. Не вернулись с аппаратурой. Экспериментальный маяк. С учетом событий, вряд ли я еще найду людей для такого задания. Придется мне идти самому.

Антонов наткнулся на стол, остановился. Снял очки и начал их протирать грязным платком.

– Все верно говорит, – произнес Адлер.

Я покатал ком горечи во рту. «Не нравится мне поведение Антонова, – подумал я. – Он что-то не договаривает».

– Мысли есть, кто может помешать в лесу? – спросил я.

– Да. Смесь рыси и еще… непонятно чего… Встречали уже. Не боись, нас – пять стволов, убьем ее быстро, – успокоил меня Рыжий.

– Не согласен, – произнес я, – я вас тут подожду.

– Нет, – одновременно сказали законовец и ученый.

«Сговорились. Не на того напали».

– Есть запасной вариант. Если и он вам не подойдет, то меня никто с места не сдвинет.

1

После уродливых деревьев возле Бара и Завода мне казалось, что я нашел клочок нормальной фауны, попал в обычный хвойный лес. Я оглянулся, оценил расположение законовцев.

– Адлер, долго еще тут торчать будем? – спросил я соседа.

Мы лежали за поваленным деревом, изучая пространство впереди. Люди Адлера расположились чуть позади нас. Как по мне, так ничего странного в этом хвойнике не было. От мобильной лаборатории мы отошли не так уж и далеко. А искали мы здесь следы псевдорыси.

Лабораторию от лесного массива отделяла дорога. Затем на многие километры растянулась чаща. Отклоняться куда-то в стороны Адлер отказался, намекая, что там встречаются люди, а значит, пропавших сталкеров и маяк наверняка давно обнаружили. Да и Антонов твердил, что маршрут сталкеров с аппаратурой пролегал прямо в сердце чащи.

Один законовец из нашего отряда остался охранять ученого. Рыжий наотрез отказался оставить меня, я же не хотел оставлять без присмотра этого умноголового очкарика…

– Лежи. Время есть, Антонов же сказал – не быстро такое узнается.

– Спасибо, что объяснил. А я-то думал, у него «выделенка», да сразу на бугров. Тех, которых он бизнесменами называет, – сказал я и добавил: – Тех самых, о которой честный закон не в курсе. Интересно, сколько артефактов, которые вы приносили, оседало на черном рынке?

– «Выделенка»… Это все от вас, военных, наследие. На месте лаборатории лагерь стоял, вот шнуры и остались. Ученых тоже можно понять… Аппаратуру закупить тяжело, доставить ее в Зону – вообще не реально, – начал оправдывать их Рыжий. Потом осекся, сплюнул в сторону и закусил губу.