Экономика добра и зла. В поисках смысла экономики от Гильгамеша до Уолл-стрит - Томаш Седлачек

Похоже, что Аристотель, в отличие от Платона, считал нереальным существование правителя‑философа, не мечтающего о собственности: «Согласно Аристотелю, запрет на личное имущество, сформулированный Платоном для класса воинов, не принимает во внимание естественные склонности человека»[378]. В данном разногласии скрыто одно из фундаментальных различий во взглядах этих великих мыслителей на человеческую природу. Для Платона решающую роль играет развращающее влияние собственности, ее способность отвлекать людей от действительно важного — от познания мира абстракций. Аристотель же, скорее, обращает внимание на позитивную мотивацию, проистекающую из жажды материальных приобретений. «Если писания Аристотеля поддерживали секуляризм, оптимизм, практичность, здравый смысл, эмпиризм и утилитарное отношение ко всему, то труды Платона вели, скорее, к сдержанности, пессимизму, радикализму, духовности и аскетизму»[379].

Платон. будучи гражданином просвещенных Афин, был большим поклонником Спарты, «тоталитарного» военного государства. В его концепции физический труд как способ обеспечения себя и удовлетворения своих потребностей остается сферой интересов людей работающих. Этот низший класс общества может владеть материальными благами, предаваться радостями семейной жизни и заводить детей, в то время как правители и воины живут в общинах без всякого личного имущества[380].

В буйном росте желаний Платон видит признаки упадка общества и пытается его лечить созданием новой иерархии. Философ должен показывать остальным пример скромности, править для пользы всех, не владея ничем, и чем выше его место в табели о рангах, тем меньше имущества у него должно быть в частной собственности. Прогресс не в потреблении, так же как и не в производстве. Платон призывает правящий класс добровольно умерить свои желания и рассчитывает, что тем самым будет преодолена тенденция накапливать имущество. А это, по мнению многих экономистов, представляет собой такую же сложную проблему, как и воплощение в жизнь более поздних средневековых требований соблюдать аскезу (в том виде, как ее представлял себе Платон).

Прогресс

Рассуждения Платона об идеальном государстве проливают свет на его видение общественного прогресса. По мнению этого философа, планирования общественной жизни и развития общества как единого целого только лишь в соответствии с набором общих правил еще недостаточно. Обществу необходимы регулирующие идеи, общее волеизъявление, цели, к которым можно стремиться. Однако суждения Платона об обществе, в котором родителями детей являются все граждане и их воспитанием занимается государство под руководством философа, не владеющего никаким имуществом, не являются призывом к немедленному жесткому установлению такого порядка. Это идеал[381], уводящий общество от кумовства и искаженных кровными узами отношений к такому устройству, где каждый не обремененный семейными обязанностями имеет одинаковую со всеми возможность проявить свои лучшие качества и найти свое место в обществе с наибольшей выгодой как для социума, так, следовательно, и для себя самого[382].

Кстати, образцовые правители в платоновском совершенном обществе противостоят развращающим искушениям, отвлекающим их от поисков высшего блага. Причем речь идет не только об имуществе, но, например, и о сексе в том числе. Как пишет Роберт Нельсон,

Платон. и римско‑католическая церковь осознавали, что сексуальные отношения могут у отдельных людей вызвать проявление сильного чувства собственности, которое может быть даже глубже, чем обусловленное владением личным имуществом. Платон в книге «Государство» решил этот вопрос обострения частнического инстинкта запретом на брак и другими ограничениями свободного сексуального поведения, так же как и введением общего владения детьми (мать не должна была знать своего ребенка). Римско‑католическая церковь избрала другой путь, требуя от своих священников и монахинь соблюдения обета безбрачия, чем хотела добиться от них верности Богу и церкви и никому иному[383].

Человеку для подлинной жизни и познания мало просто выучиться, — ему, чтобы он мог хотя бы сдвинуться с места, нужно иметь еще и воображение. Возглавлять общество должны философы, осознающие его идеалы и обеспечивающие понимание всего набора разгаданных ими «космических» идей остальными членами общества. Абстракции, донесенные до сознания людей находящейся во главе государства правящей элитой, должны были бы стать руководством к ежедневному поведению всех граждан социума на всей территории страны. Само слово «элита» происходит от eligo («выбирать, избирать»). Отсюда элита общества — это группа людей, избранных для служения общему благу. Вся книга «Государство» свидетельствует о замысле Платона привести к гармонизации три уровня: космос, общество и самого человека. И гармонизация, по его мнению, должна происходить путем приспособления низших классов к высшим. Без идеи и воображения не осуществляется ни одно, даже самое прагматичное решение. Видение общей цели, а не только знание правил игры должно было бы управлять нашими действиями и стать двигателем общественного прогресса.

Интересно, что совместная опека над детьми может иметь еще одну важную цель, связанную с идеей развития, — уменьшить элемент случайности. «Сократ утверждает, что действительно решающего сдвига в жизни человеческого социума мы добьемся, только овладев новым techné, соединяющим в себе практическое мышление, способность вычислять и измерять»[384]. С этой точки зрения вся история прогресса человеческой цивилизации есть «повествование о постоянно возрастающей власти человека над случайностью»[385]. Умение предвидеть результаты своих действий и все большее развитие математики и техники измерений ведет человека к освобождению от власти страстей и к контролю над своей судьбой, судьбой общества и цивилизации как таковой.