Кукла моего отца - Елена Рахманина

Может, и слукавила я про ревность. Судя по налитым кровью и злостью глазам жениха, собственнические инстинкты Сандерса – часть его генома.

Как и мои. Я смалодушничала, использовала незнакомца, чтобы проверить правдивость брошенной вчера угрозы. Мысль, что он шушукается неподалёку с одной из тысяч своих девиц, резанула по сердцу больнее ножа.

Стоило Тревису подсесть за наш столик, как я заметила, что Йен не отрывает от моей новой компании взгляда. Но трубку чёртову не бросает. И я улыбалась своему знакомому, представляя в этот момент, что за нами наблюдают.

Снова входящий. Десятый за утро звонок. В субботу. Блядь.

Теперь у меня не будет выходных. Отец передал в мои руки бразды правления скоропалительно. Точно боялся, что я сбегу в любой момент. А мне чертовски хотелось так и поступить.

Дуглас, узнав о решении отца, едва не свихнулся. Глядя на его красную, надутую от злобы и зависти физиономию, я думал, что он взорвётся в буквальном смысле. А когда первая реакция спала, начался новый виток истерик. Для полноты картины ему осталось только упасть на пол перед бывшим кабинетом отца и сучить ногами до тех пор, пока тот не изменит своё решение.

Его готовили стать руководителем наследия Сандерсов с рождения. Он не сомневался, что займёт этот пост когда-нибудь. Возможно, именно убеждённость старшего брата в этом не дала ему стимула к развитию.

Лишь увидев, как Бенджамин и его старший сын работают вместе, я понял, почему Дуг вырос таким жалким и бесхребетным. Отец сломал его в попытке подстроить под себя, лепя из него более свежую собственную версию. Но «Бенджамин. 2. 0.» не удался. Либо материал подкачал, либо мастер.

И как удачно у него в запасе имелся ещё один отпрыск. Тот, что до поры до времени не вызывал интереса. Что может вырасти у вечно болеющей слабой женщины? Сын, способный о ней позаботиться.

А что касалось новой должности – я просто не умел делать что-то не на пределе своих возможностей. И в хоккее, и в бизнесе мне требовалось стать лучшим, и я стремился к этому, прикладывая все силы и способности, понимая, как мне не хватает опыта и навыков.

Вышел с сотовым на залитую солнцем террасу. Глаза слепило, и, принимая входящий, я обернулся, наблюдая за девушкой, которую вчера почти выкрал из её жилища. Сам себя не узнавал. Не понимал, в какой момент я вдруг превратился в мелкого тирана. А поделать с собой ничего не мог.

Отличительная особенность уже почти бывшей жены моего отца заключалась в том, что она пробуждала во мне худшие черты. Качества, о которых я раньше даже не подозревал.

Это уже моя вторая попытка её забрать. Первая не увенчалась успехом, потому что я опасался, что действительно придушу её.

Мне всегда было известно её местонахождение. Если эта мелкая пигалица, убегая, полагала, что, покрасив волосы, станет неузнаваемой и камеры, натыканные на каждом углу, не распознают её кукольное личико, – она сильно ошибалась. О том, какие штаты и города она пересекала, в какие магазины заходила и даже что заказывала на завтрак, я узнавал от частного детектива буквально в режиме онлайн.

Отец не признавался мне, как далеко в своём плане зашёл. Стала ли Теа его соучастницей или являлась лишь безвольной пешкой. Словно оставив меня мучиться в агонии в отместку за то, что повёлся на его жену.

– И что тебе даст это знание? Отпустишь девчонку, узнав, что она намеренно тебя соблазнила?

Но я не собирался её отпускать ни при каких вариантах. И совершенно не важно, хочет она того или нет.

Разница лишь в том, что пока я не понимал, какого отношения заслуживает Теа.

Но, вопреки своему желанию ринуться за ней следом, я дал ей время.

И себе, чтобы убедиться, что пропал окончательно. Что не могу вздохнуть, не имея ответов на свои вопросы.

Меня хватило на месяц. Несмотря на то, что он был насыщен новыми обязанностями, мыслями я постоянно возвращался к Теа. Мне стало любопытно, как она планирует жить дальше. С липовыми документами и небольшим запасом наличности.

Но я ошибся. Совсем забыл, что эта девушка попала в нашу семейку прямиком из трущоб Нью-Йорка, где условия существования куда хуже, чем в милом провинциальном городке недалеко от океана.

А застав её в единственном на весь город мало-мальски приличном заведении, где подавали алкоголь, цветущую, весёлую и куда более расслабленную, чем когда-либо за время нашего знакомства, испытал странное чувство. Словно вторгаюсь туда, где меня никто не ждёт.

Здесь у неё была своя собственная жизнь и ей не нужно каждую минуту кого-то из себя строить. Что удивительно ей шло. Настолько, что на исходящий от неё свет то и дело летели мотыльки, которым мне нестерпимо хотелось подпалить крылья.

Тяжёлая, густая, тягучая ревность лавиной обрушилась на меня, закапывая под собой. Мешая дышать, двигаться и думать. Пальцы сами собой сжимались и разжимались. От ощущения собственной слабости перед ней. Оттого, что не могу её, как любую другую свою пассию, поманить пальцем, чтобы она приползла ко мне, сдирая колени в кровь.

Я покинул бар, сел за руль и гнал, пока пар из ушей перестал идти. Хотелось забыть её. Она вовсе не скучала без меня. В отличие от меня, её, похоже, не беспокоила бессонница. Теа умела жить без меня. А я – нет. И меня это чертовски злило и пугало.

И вот ситуация повторяется.

Отключился, не дав оппоненту на том конце провода договорить, и вернулся в гостиную, где Теа удобно устроилась на коленях какого-то коротышки. Уставилась на меня дерзким, упрямым взглядом. В нём так и читалось: выкусил!?

Посмотрел на самоубийцу, который явно уже понял, что позволил себе лишнего. Кровь с его лица схлынула, глаза круглые, испуганные и удивлённые.

– Вы же Йен Сандерс! – восклицает и прогоняет Теа с собственных коленей, будто она случайно там оказалась, и поднимается, вскрикивая: – Я ваш фанат!

Судя по всему, он планировал найти ручку, чтобы я оставил ему свой автограф. И я оставил. В виде синяка под глазом, которым он будет ещё долго любоваться в зеркале. Мой фанат отлетел от удара на другой конец комнаты. Попытался подняться, но тут же осел обратно.

– Айс, ты сумасшедший, зачем ты это сделал? – Теа толкает меня в грудь, будто я виноват в том, что она решила проверить мои нервы на прочность.

Ещё ощущаю, как кровь, сгущаясь и нагреваясь, бежит по венам. Слишком мало прошло времени, чтобы я превратился из животного обратно в человека.

Сжимаю пальцами тонкое, хрупкое запястье девушки и вывожу её наружу, слыша позади себя причитания хозяйки отеля. Погода солнечная, тёплая. Гостиница располагалась почти в лесу, тем и нравилась. Малолюдно и далеко от трассы. Даже пришла мысль, когда увидел её, что это вполне романтичное место. И достаточно тихое, чтобы снести голову любому, кто посмотрит на Теа, а потом прикопать на опушке.