Сказки Волшебной страны - Джон Рональд Руэл Толкин

Хмыкнул Том: «А может быть, мне туда и надо?

Ведь куда бы ни приплыть – мне туда и надо!»

Залатал свою лодчонку – не в дырявой плавать! —

Из кустов и камышей вывел ее в заводь,

И – вниз по реке. Пел он: «Силли-сэлли,

Где, Ветлянка, твои бочаги и мели?»

«Эй, Том Бомбадил! Ты куда? Куда ты

На скорлупке доплывешь с помощью лопаты?»

«К Брендивину, может быть, – там, быть может, ныне

Ждут меня мои друзья и огонь в камине

На Сенном конце. Они – народ-невеличка,

К ним, быть может, доплыву, синяя птичка».

«Передай привет родне, принеси мне вести,

Как там рыба, много ль есть и в котором месте?»

«Не сегодня, – Том в ответ. – Я ведь по теченью

Просто так себе плыву – не по порученью».

«Чив-чив! Дерзкий Том! На корягу, глянь-ка,

Налетит твоя лохань – будет тебе банька!»

«Что ты, Синий Рыбоглот, разболтался?

Лучше свои перышки почисть косточкой щучьей!

Ты на ветке – франт нарядный, дома – замарашка,

В доме – грязь, а на груди – алая рубашка!

Говорят, вы, зимородки, по небу летали,

Ветер думали поймать. Ну и как, поймали?»

Зимородок-рыболов клюв захлопнул, Тому

Дал дорогу, а сам – фью! – и помчался к дому,

Уронив перо синё – синей самоцвета.

Том поймал перо, сказал: «Добрая примета!

Его в шляпу мы воткнем, старое кинем, —

Было белое перо, стало оно синим!»

Вдруг вокруг водоворот, из водоворота —

Пузыри! Том хлоп веслом и задел кого-то.

«Фу, Том Бомбадил! Ты чего дерешься?

Вот я лодку-то пырну – враз перевернешься!»

«Что? Да я тебя, Усатый, оседлаю с ходу,

Чтобы ты не баламутил чистую воду!»

«Фу! А я отца и мать позову, и брата,

И сестрицу! Я скажу: гляньте-ка, ребята,

Спятил Том Бомбадил, он сидит в лоханке

Враскорячку и гребет вниз по Ветлянке!»

«Тебя, выдра, выдрать мало! Пропадешь ты сдуру,

А Умертвии твою выделают шкуру,

Мать родная не узнает – разве по усищам!

Не дерзи! Уж на тебя мы управу сыщем!»

«Ух!» – сказал выдрин сын и нырнул в середку,

Окативши Бомбадила, раскачавши лодку,

А потом на бережок лег, лежебока,

А уж песня Бомбадила – далеко, далёко.

Там, где Эльфов островок, старый Лебедь злобно

Выгнул шею, зашипел, тут, мол, неподобно

Плавать всяким. Том смеется: «Ах ты, краснолапый!

Подари-ка мне перо новое для шляпы!

У тебя, у старого, шея – просто диво,

А из клюва только шип! Это некрасиво!

Погоди, король вернется, хвать тебя за горло —

И прочистит, чтобы спесь из тебя не перла!»

Лебедь крылья распустил – и вниз по Ветлянке,

Том вдогонку за ним на своей лоханке.

До Запруды на пути – буруны, стремнина,

Всем известно это место возле Брендивина:

Крутит, вертит меж камней, как на речке горной,

Словно пробку – так до самой Городьбы Отпорной!

«Эй! Глядите, Лесовик, Том с брадатой рожей! —

Весь Сенной Конец хохочет, брередонцы тоже. —

Стой, Том, а не то мы стрелой ошпарим!

Ни лесному тут народу, ни курганным тварям

Нет пути за Брендивин – ни плоту, ни лодке!»

«Кыш, вы, толстопузые! Не дерите глотки!

Видел я, как хоббиты прячутся в норки,

Испугавшись барсука, а барсук – не орки!

Вы же тени собственной трусите, ребятки.

Орков я нашлю на вас – засверкают пятки!»

«Бородой не подавись, орков призывая!

В шляпе стрелы посчитай – первая, вторая,

Третья! То-то! Коль за пивом ты плывешь в лодчонке,

Знай: в Забрендии малы для тебя бочонки!»

«Брендивин широк, глубок – на моей-то лодке

Мне, пожалуй, не доплыть даже до середки.

Переправьте меня. Вам же за это

Пожелаю доброй ночи, а потом – рассвета».

Заалел Брендивин, солнце катит низом,

Закатилось за холмы, Брендивин стал сизым.

Никого на берегу нет, ни у Причала,

Ни на тракте. Том сказал: «Веселое начало!»

Он потопал по дороге. Сумерки сгустились.

В Камышах, впереди, огни засветились.

«Эй, ты кто?» Лошадки стали, не скрипят колеса.

Том идет, не отвечает на его вопросы.

«Эй! Ты что, из Заболони? Вор? Или бродяга?

Чего ищешь, и откуда у тебя, бедняга,

В шляпе стрелы? Воровство боком вышло, что ли?

Эй! Иди сюда, поведай о своей недоле.

Эль у хоббитов хорош! Только ты без денег

Не получишь ничего, коль молчишь, бездельник!»

«Ладно, ладно, грязнопятый! Опоздал, не встретил,

Да еще бранится! – Том ему ответил. —

Ты, Бирюк, бурдюк с одышкой, ты, пивная кадка,

Тебя ноги не несут – так везет лошадка!

Повезло, что нищий мирный! Дело-то за малым:

Прочь с колес, тряси жирами, топай пешедралом!

Эй, подвинься! За тобой будет кружка пива –

Не признать меня, хоть ночью, это неучтиво!»

И поехали, смеются, мимо деревни —

Хотя пивом их манил аромат харчевни –

И свернули к Бирюку, а дорога тряска –

Тут уж Тома растрясла на колесах пляска.

В небе звезды. В окнах свет. А на кухне ждал их

Очага огонь трескучий, гостей запоздалых.

Бирючата-сыновья поклонились, дочки

Книксен сделали, жена с пивом из бочки

Уже кружки несет. Пили, ели, пели.

Сам Бирюк пустился в пляс – при его-то теле!

Выпив кружку, Том – вприсядку, по-моряцки, лихо,