Песнопение бога - Рина Харос

Ее волнение выдавали лишь трясущиеся пальцы свободной руки, плотно прижатые к животу.

– А ты, богиня? Готова ли наблюдать за судьбой своих сыновей? Готова ли ты стать той, кто пожертвует детьми, чтобы пробудить мойр?

– Да, – без колебания ответила Мериса, чем заслужила слабую усмешку от бога смерти.

– Отчаянно и так глупо с вашей стороны… Уходите прочь, мне надо подумать.

Астрон кивнул и приложил свободную ладонь к груди в знак благодарности. Мериса повторила жест брата и склонила голову, стараясь избегать взгляда бога. Старик, закашлявшись, отмахнулся и велел жестом покинуть свои покои.

Забвение пошло рябью, когда Астрон и Мериса покинули чистилище. Старик, кряхтя, наклонился и неловкими пальцами подхватил горн, стряхнув с него пыль и паутину. Ласковыми, отцовскими движениями провел по инструменту и, прикрыв глаза, принялся напевать свою мелодию, серебристой стрелой устремившуюся к темному небу, что светило над Забвением. Песня, которую играл бог, служила освобождением для его души, что вскоре воссоединится с Мартой.

С каждым звуком тело старика превращалось в прах, осыпавшийся мелкой крошкой по полу чистилища. Песнопение становилось все громче, завораживая своей мелодией потерянные души, что ходили по окраине Забвения, ища спасения. Слабый свет окутал их тела, чуть приподняв над темным полом – на искаженных после смерти лицах призраков проявилась улыбка, означающая, что бог услышал их молитвы и даровал долгожданный покой.

Он удерживал горн руками без плоти – лишь кости, которые начинали крошиться, крепко впивались в инструмент, не прекращая наигрывать мелодию ни на минуту. Сыграв последний аккорд, старик слабо выкрикнул и выронил горн.

– Благословляю вас, мои дочери, и проклинаю. Пусть правление ваше будет долгим, а сердца – полны сострадания.

Взывая оставшиеся крохи магии, что тлели в теле бога смерти, он взрастил на Пра́нте семь деревьев, вкладывая в них последнюю волю.

На поляне, полной света,В свежей зелени лесовХоровод ведут дриады,Древней магии покров.В том лесу растет семь древ,Хладной зимой зеленеет листва.Магию древнюю носит их чрев.Смерти подвластна лишь сила та.Каждое древо свою силу носит,Миру откроет ее только раз.Только лишь древо листву свою сбросит,Смерти твоей приблизится час.Мойры сей час от дремы проснутся,К душе твоей смертной свой лик повернут.И будешь считать ты сердца удары,Когда тебя с собой заберут.

Его дочери, Жизнь и Смерть, воссоединятся с ним, когда последнее древо падет. Старик наблюдал пустыми глазницами, как горн, исчезая, становился частью Забвения. Последний вздох бог смерти посвятил своим дочерям.

Священный огонь, Жизнь и Смерть станут властителями мира, свергнув богов и пробудив мойр. Три правителя, что смогут выстроить собственный мир, уничтожая проклятые души.

Такова воля бога смерти.

Такова воля мойр.

Глава 29

Селестия

Раскрой свое сердце и позволь ему решать, чего хочет душа.

Я лишь провозилась в кровати, но так и не смогла заснуть. Топот, доносившийся из коридора, всколыхнул волну раздражения. Встав с кровати, я надела бирюзового оттенка тунику, оголяющую спину, подошла к окну, распахнула ставни и вдохнула воздух, наполненный ароматом яблок и мяты. Сев на подоконник, легким движением руки призвала магию дриад, направляя лазурного цвета поток энергии на цветы, растущие в нескольких метрах от окна. Они едва заметно зашевелились, расправив массивные листья и вскинув разноцветные бутоны. Я с улыбкой на губах наблюдала, как их стебли вытягивались и слегка покачивались, будто в танце.

Внезапно раздался стук в дверь.

– Войдите!

Выкрикнув, я даже не обернулась, чтобы посмотреть, кто пришел. Гулкий стук сердца стоял в ушах от магии, растекающейся по телу приятным теплом. Я продолжила выводить узоры руками, слегка высунув язык от усердия. Меж цветов теперь тонкой паутинкой простирались лианы, соединяя соцветия и образуя общий рисунок. По спине стекали капли пота, но я не могла остановиться. Лишь когда осталась довольна результатом, улыбнулась и чуть мотнула рукой, стряхивая остатки магии.

– Иди ко мне. Посмотри, что я сделала.

Михаэль встал рядом, переплетя наши пальцы. Он переоделся с дороги в обычную сероватую плотную удлиненную тунику, светлые штаны, волосы собрал в низкий хвост, лишь пара непослушных прядей спадала на лицо, прикрывая шрам.

– Вот, это… для тебя. Прими как благодарность за все то, что делаешь для меня. – Указала пальцем на бутон, напоминавший теперь глаз дракона, – Дарийская гентрия, редкое растение, которое вырастает только вблизи источника магии, а это…

Я запнулась, заметив, как Михаэль с легкой улыбкой наблюдает за мной. Он расцепил наши пальцы, развернул спиной к себе, обняв и положив подбородок на мою макушку. Я прикрыла глаза, почувствовав, как дыхание мужчины участилось. Лазурно-янтарный оттенок магии окутал наши тела.

Нежные прикосновение правителя стали требовательнее, ненасытнее. Скользя ладонями по моему телу, он задирал тунику и касался кожи живота, проводил подушечкой большого пальца по возбужденному соску. Я издала слабый стон, почувствовав волну жара, разрастающуюся по всему телу. Нестерпимо хотелось зарыться руками в волосы правителя, крепко сжать и впиться в губы поцелуем, позволить ему вести и показать, что значит терять контроль. Боялась доверить свое сердце тому, с кем знакома всего несколько недель. Я привыкла, что тот, кто когда-либо находился рядом, в какой-то степени пользовался мной: Древние хотели забрать и подчинить мой дар, для Алте́ны я была лишь мнимой подругой…

Из раздумий вывел тихий вкрадчивый шепот с хрипотцой. Руки правителя плотным кольцом обхватили мое тело, крепко прижимая к себе. Кончиком носа он проводил по мочке, едва ощутимо ее покусывая.

– О чем ты сейчас думаешь?

– Думаю о том, как ничтожна моя жизнь и я сама, – не скрывая мыслей, произнесла вслух.

Развернувшись лицом к Михаэлю, я разгладила кончиками пальцев морщинку между его бровей. По плотно сжатым челюстям поняла, что мой ответ его не устроил. Проведя рукой по гладко выбритой щеке, я приподнялась на носочки и едва ощутимо коснулась губами подбородка Михаэля. Мужчина переплел наши пальцы и повел к выходу из комнаты.

– Куда…

– Просто доверься и следуй за мной.

Я едва поспевала за его широким шагом, сначала выйдя из своей комнаты, затем перейдя коридор и… оказавшись в мужских покоях. Застыла, увидев убранство комнаты: огромная кровать, занимающая половину пространства, напольное зеркало в толстой оправе, кожаное кресло на золотистых ножках. Сквозь стеклянный потолок был виден небосвод. Прищурившись, заметила, что между плитами в нем есть зазоры, благодаря чему он при желании мог разводиться в стороны. Я кинула удивленный взгляд на Михаэля, который приложил палец к губам и лукаво улыбнулся. Приобняв за талию, мужчина сел на пол и потянул на себя, усадив сверху. Устроившись поудобнее, я облокотилась спиной на грудь правителя и наблюдала за нами в отражении зеркала. Суровые черты лица Михаэля, широкая грудь. Мое хрупкое тело, седые волосы и тонкая сеточка вен бледной кожи. Рядом с ним чувствовала себя в безопасности. Его душа тянулась к моей, пытаясь найти покой и счастье.

Михаэль плавным движением руки