Феномен - Ник Никсон

В выдержке ему действительно не было равных.

— Не надо. Вы были обязаны рассмотреть всю полноту информации и не принимать таких поспешных решений. Вы упустили драгоценное время, не проконтролировали распространение информации. У нас теперь тут реалити-шоу на каждом телеканале со мной в главной роли.

Повисла тишина. Певчий вытер пот со лба платочком и продолжил спокойней:

— В компетентности всех ваших действий я буду разбираться позже. Мне еще предстоит очень не приятный разговор с президентом. А сейчас есть проблема, которую нужно решить качественно. Какова ситуация сейчас?

Бузунов включил громкую связь из диспетчерского центра, где уже наготове сидел Кенжабетов. Он изложил ситуацию на текущую минуту. С последнего разговора Максимова ничего не изменилось.

— Может ли пассажир осуществить посадку? — спросил Певчий.

— Если он будет грамотно выполнять все действия, которые мы ему скажем, то да. Технически самолет посадит автопилот. Человек он грамотный и смышленый, все быстро схватывает.

Бузунов резко встал.

— Игорь Федорович, я склонен не согласиться с этим доводом. Я все еще считаю, что это часть плана террористов, чтобы протянуть время. Обман, на который, вы меня извините, мы сейчас покупаемся.

Бузунов сообщил Кенжабетову ждать следующего сеанса связи и выключил микрофон.

Он держал папку в руке, ту самую.

— Проясните.

— Решение об уничтожении самолета было принято после рассмотрения всех имеющихся доказательств. Все в этой комнате поддержали это решение. Это указанно в протоколе. У следственного управления, действительно была версия, что на борту могут находиться некие отравляющие вещества. Эта версия была основана исключительно на предположении и догадках и не была подтверждена токсикологическими экспертизами.

Бузунов обернул папку к камере.

Максимов сжал зубы. По телу пробежали мурашки. Если еще несколько часов назад он подготовил речь на случай если все вскроется, то теперь не представлял что говорить.

— Человек, который говорит, что пилотирует самолет — это Максимов Кирилл Иванович, который по необъяснимым нам обстоятельствам представляется своим погибшим братом близнецом Артуром. А это закрытое уголовное дело о самоубийстве Артура. Если немного вникнуть в суть, то первоначальной и основной версией было умышленное убийство, совершенное Кириллом, на что указывали все доказательства. Его нашли на месте преступления, а характер странгуляционной борозды на шее соответствуюет удушению, а не повешению.

— Вы не судмедэксперт, — вступил Максимов.

Бузунов продолжал:

— Экспертиза показала, что Кирилл Максимов был вменяем. Кроме того до убийства он несколько месяцев проходил лечение в психиатрической лечебнице с диагнозом астеническая психопатия. Это расстройство сопровождается страхом пациента быть покинутым, неспособность брать на себя ответственность, пассивность, и отсюда как следствие неадекватная, агрессивная реакция на такие проявления в жизни. Я не хочу осуждать и лезть в семейные отношения, как говорится ничего личного, но после вмешательства в расследование Владимира Максимова, дело было удивительным образом переквалифицировано в самоубийство, и Кирилл избежал наказания.

Максимов чувствовал, как купол опускается ему на голову, скоро начнется откачка воздуха.

— Николай Валерьевич, мы с вами не на суде, — говорил Певчий. — Я уверен, что если есть состав преступления или превышение должностных полномочий, прокуратура вынесет справедливое решение. К чему вы ведете?

— К тому, что самолетом управляет человек с инвалидностью и тяжелым психическим заболеванием. Откуда нам известно, что в данный момент он вменяем? Или не находиться под контролем других лиц, — Бузунов ярко жестикулировал руками. — А может быть это и есть цель террористов — ввести нас в заблуждение, достигнуть территории Ленинграда и обрушить лайнер на школу, детский сад, или городскую администрацию, а может и на атомную станцию. Я более чем уверен, что самолетом управляет профессионал, который и осуществил экстренное снижение, когда террористы почуяли опасность. Я считаю, что пассажиры давно мертвы, поэтому так называемый пилот не может позвать к рации того, кому можно довериться, например депутату Воронскому или герою России Макарову, уж он точно не пойдет на поводу убийц.

— Дверь в кабину заперта, в салоне вооруженный психопат сектант, — Максимов почти кричал.

— Очень удобное объяснение, не так ли?

Певчий задумчиво смотрел в стол. Рукой он вырисовывал замысловатые фигуры на бумаге.

— Владимир, ты слышал переговоры с диспетчером. Твой брат находиться в адекватном состоянии? Он сможет посадить самолет?

Кирилл не сможет. Артур смог бы.

— Сможет.

— Гульнар Абасовна!

Она самопроизвольно дернула ногой и громко стукнула коленом по столешнице. На ее лице не отразилось ни эмоции.

— Пресс-релиз должен быть кратким с минимальным объемом информации. Сообщите, что ситуация под контролем. Родственников необходимо успокоить. Мы сделаем все, чтобы сохранить пассажирам жизни.

— Я поняла.

— Какие наработки у Следственного управления?

Максимов поежился от того, что слово дали ему.

— В больницах страны уже сотни людей, десятки погибших. У всех одинаковые симптомы: психические расстройства, агрессия. Абсолютно разные люди, разного социального статуса. Я считаю, на рейсе 1661 находится источник всего этого.

Гульнар Аббасовна глотала каждое его слово с широко открытыми глазами. Еще бы. Ей продеться придумать адекватное объяснение для прессы.

— Это своего рода психотропное оружие.

— Его не существует, — Бузунов хмыкнул.

— У меня есть свидетель утверждающий обратное. По нашим данным заведующий кафедрой геофизики университета Орджоникидзе профессор Марис Болодис нанял ранее судимого Левандовского для кражи осколка Тунгусского метеорита, много лет хранившегося у эвенкийского шамана. Все кто непосредственно контактировали с ним или оказывался в близкой зоне сейчас либо мертвы, либо сошли с ума.

— Вы отыскали этого Болодиса?

— Нет. Только что стало известно, неделю назад он вылетел в Ригу и больше сведений о нем нет. Это зафиксировано камерами Домодедово.

— Ваш свидетель, кто он?

Максимов едва начал говорить, как в голове всплыли многочисленные диагнозы Матлакова, и в особенности, патологическая ложь.

— Он бывший друг Болодиса. Когда-то он тоже пострадал от воздействия осколка.

— И мы можем с ним пообщаться? — вдруг спросил Бузунов.

Максимов чуть не поперхнулся.

— Где он?

— Кто? — Бузунов сидел расслабленно, перекинув больную ногу на здоровую.