Никогда не целуй маркиза - Рене Энн Миллер

Мужчина? Джеймс? О боже!..

Спрыгнув с кровати, Кэролайн накинула халат.

– Он назвал свое имя?

Кэролайн выбежала из спальни. Миссис Рот последовала за ней.

– Нет, мисс, не назвал. Я спрашивала, но он только попросил позвать вас и потерял сознание после того, как я отвела его в мою гостиную.

Кэролайн бежала по задней лестнице, не замечая холода ступенек под босыми ногами. Добравшись до темного коридора под лестницей, она схватилась за медную ручку и распахнула дверь в комнату домоправительницы. Переступив порог, в ужасе вскрикнула. Это был Энтони.

Он лежал в кресле, а ноги его покоились на кушетке миссис Рот, покрытой гобеленом. Вся одежда на нем была в беспорядке, а волосы прилипли к влажному лбу.

– Энтони… – прошептала девушка. – Энтони, что с вами?

Один его глаз медленно раскрылся. Ресницы на другом глазу затрепетали, но огромная опухоль не позволяла ему открыться. И он вдруг усмехнулся – будто услышал что-то забавное.

– Кэролайн, вы, как всегда, прелестны.

Пытаясь встать, Энтони зашевелился, и его расстегнутый сюртук распахнулся. Огромное кровавое пятно расплывалось на синем шелковом жилете.

– Что с вами случилось? Энтони, не двигайтесь! – Кэролайн подбежала к креслу и с помощью миссис Рот попыталась уложить его поудобнее. Склонившись над ним, она почувствовала запах виски.

Тут глаза Энтони закрылись, и домоправительница, поставив лампу на стол, тихо сказала:

– Я думаю, он вряд ли чувствует боль, мисс. Он пьян в стельку.

– Миссис Рот, принесите воды и чистую простыню.

Домоправительница кивнула и вышла из комнаты. Кэролайн же, присев около Энтони, расстегнула его жилет, затем осторожно расстегнула белую рубашку, испачканную кровью, и увидела длинный прямой разрез около нижнего левого ребра.

В комнату вбежала домоправительница с белым эмалированным тазом, из которого выплескивалась вода. Поставив его на стол рядом с лампой, она протянула Кэролайн свежую простыню.

– А теперь разбудите Мегги и скажите, чтобы шла сюда, – распорядилась девушка. – Потом пойдите на конюшню и прикажите Фергюсону приготовить экипаж, потому что Мегги должна ехать за доктором.

Ей не хотелось вовлекать в это дело кучера, но выбора не было. Она надеялась, что упросит Фергюсона не говорить отцу ничего, когда тот вернется из Парижа.

Домоправительница молча кивнула и вышла.

Дрожащими руками Кэролайн обмакнула сложенную простыню в воду, выжала ее и крепко прижала к ране Энтони. Его лицо исказилось от боли, и он открыл глаза.

– Сестра Найтингейл [13], если не ошибаюсь…

– Помолчите, пока я за вами ухаживаю, – сказала Кэролайн. Она пыталась говорить как можно спокойнее.

Глаза Энтони снова закрылись.

Кэролайн внимательно посмотрела на его побелевшее лицо и бескровные губы. Сердце девушки сжалось. За день до смерти мама выглядела точно так же.

– Мисс, вы меня звали? – в комнату вошла Мегги. – Ах, мисс, это тот самый джентльмен, который приставал к вам около почты. Я сразу поняла, что от него хорошего не жди.

– Тихо, Мегги. Он ко мне не приставал. Нужно, чтобы ты побыстрее привезла доктора Тримбла с Харли-стрит. Фергюсон тебя отвезет. А потом я попрошу тебя поехать по одному адресу на Парк-лейн. Я дам тебе записку для лорда Хантингтона. А если слуга не захочет его будить, то скажи, что дело очень срочное.

– А если его нет дома?

Ох, об этом она не подумала… Может, он у леди Рэндалл? Кэролайн вспомнила, как маркиз и леди Рэндалл спрятались за пальмами во время бала неделю назад.

– Тогда скажи слуге, чтобы разбудил леди Хантингтон, его бабушку.

Тут снова появилась домоправительница. Ее лицо было почти таким же бледным, как лицо у Энтони.

– Миссис Рот, крепко прижимайте ткань к ране, пока я буду писать записку для Мегги.

Домоправительница осторожно положила руку на влажную окровавленную простыню.

– Крепко прижимайте, нужно остановить кровотечение.

Кэролайн выпрямилась, окунула руки в воду, а затем вытерла их о белую тряпицу. Схватив лист бумаги со стола миссис Рот, начала лихорадочно писать. После чего сложила лист и задумалась. Какой же номер дома у Джеймса? Она никак не могла вспомнить.

Снова склонившись над креслом, Кэролайн прошептала:

– Энтони, назовите точный адрес вашего брата.

Один глаз молодого человека открылся.

Отбросив волосы с его влажного лба, Кэролайн спросила:

– Какой номер дома на Парк-лейн?

– Я бы предпочел, чтобы это осталось между нами, – в смущении пробормотал Энтони. – Джеймс будет очень огорчен… и раздосадован.

– Сомневаюсь. Так скажите же… Какой номер?

– Мне не следовало идти туда. После Карутерса я отправился в Сохо, в паб, играть в карты. Скверное место. Когда вышел, какой-то тип меня ограбил…

– Энтони, назовите адрес, пожалуйста!

Он что-то тихо пробормотал, и Кэролайн, записав адрес, передала записку Мегги.

– И не отдавай ее никому, кроме лорда Хантингтона или вдовствующей маркизы, – напомнила Кэролайн. – Но сначала привези доктора.

Горничная кивнула.

– Понимаю, мисс.

– И скажи лорду Хантингтону, что ты приведешь его через заднюю дверь.

– Через вход для прислуги?.. – Мегги сделала большие глаза.

– Да! – подтвердила Кэролайн. Появление маркиза будет менее заметным, если он войдет через черный ход.

Миссис Рот прикусила губу.

– А может, нужно разбудить миссис Уоллес? – спросила миссис Рот.

– Нет, не надо. – Анна ударится в истерику, а это никому не поможет. Кэролайн обмакнула обрывок ткани в таз и обтерла лоб Энтони. – Прошу вас хранить молчание. Никому не говорите о том, что случилось.

Пожилая женщина утвердительно кивнула.

– Спасибо вам!.. – Кэролайн коснулась руки миссис Рот и мысленно помолилась, чтобы Джеймс и доктор приехали как можно скорее.

Казалось, прошло несколько дней – хотя минуло меньше часа, – когда доктор Тримбл вошел в гостиную домоправительницы. Кэролайн, наконец, могла вздохнуть свободно. Доктор был молод, но в Лондоне многие считали его самым лучшим врачом.

Девушка подошла к Энтони и снова утерла его лоб влажной тряпкой. Сглотнув ком в горле, тихо сказала:

– Доктор Тримбл, огромное вам спасибо, что быстро приехали. Лорд Энтони не приходит в сознание с тех пор, как я послала за вами. Похоже, он потерял много крови.