Ужас на крыльях ночи - Дарья Донцова

– Нравится? – спросила пожилая дама, сидящая в кресле.

– Очень! – воскликнула я.

– Как вас величать, милая? – поинтересовалась хозяйка.

– Виола, – ответила я.

– Замечательное имя. А я Анастасия Яковлевна. Машенька сказала, что вы принесли Ларочке известие о наследстве?

Мне ничего иного не оставалось, как кивнуть.

– Присаживайтесь, голубушка, – предложила старушка, – слушаю вас внимательно.

Я бойко озвучила на ходу придуманную историю: человек, чье имя разглашать я не имею права, оставил Ларисе Гориковой состояние.

– Это ошибка, – спокойно произнесла Анастасия Яковлевна, после того как мой фонтан красноречия иссяк. – У Лары были лишь мать и брат Борис. Матушка обоих, Фанни Германовна, этническая немка. Тяжелая ей судьба выпала! Эта квартира ранее принадлежала ее отцу, Герману Вайнштейну. Тот был ювелиром, как и его предки, которые в царские годы торговали в России украшениями. Вы же знаете, что случилось в сорок первом году, когда фашисты на СССР напали? Всех этнических немцев Сталин велел вывезти в Сибирь. И тут этакий контрданс произошел: Германа с детьми – их в семье двое было, Фанни и Петер, – не тронули, а Лиду, его жену и мать ребят, выслали. Куда – неизвестно. Где она умерла, семья так и не узнала. Во время войны Вайнштейна, как в те времена говорили, уплотнили, оставили семье одну комнату, превратили квартиру в коммуналку. Я была первой из новых жильцов. Только замуж тогда вышла, работала на заводе, и нам с Юрой ордер сюда дали. Очень некомфортно мы себя чувствовали, вроде как в чужой дом въехали. Да так оно и было. Но Герман вел себя деликатно, и мы подружились.

Я внимательно слушала рассказ хозяйки необыкновенной комнаты.

– Через какое-то время Петер ушел из дома, поссорившись с отцом и сестрой. И более тут не появлялся. Фанни долго не выходила замуж. Потом неожиданно, ей за тридцать уже было, родила Ларису. От кого, не знаю. Отец Фанни года за два до этого умер, а передо мной, несмотря на наши очень близкие отношения, она отчитываться не пожелала. Но я поняла, что ее любовник обеспеченный человек и имеет семью. У Фанни завелись деньги, к Ларе приходил на дом частно практикующий врач. Через два года на свет появился Борис. У нас с мужем своих детей не было, мы из-за этого разошлись, а я по образованию медсестра, вот соседка и предложила мне няней у нее поработать. Я с радостью согласилась. Платила она мне хорошо, аккуратно, особых хлопот с ребятами не было. А спустя несколько месяцев после рождения Бориса Фанни за Николая Горикова замуж вышла. Супруг дал детям свою фамилию, но с женой в одной квартире не жил, я один раз всего его видела. Брак распался меньше чем через год, и я поняла, что его устроил любовник Фанни, чтобы у детей все же был официально отец.

Старушка минуту помолчала. Затем заговорила вновь:

– Знаете, на мой взгляд, фикция это, а не семейная жизнь. Фанни два раза в неделю дома не ночевала, мне говорила, что у нее ночная смена, дескать, за работу в темное время суток больше платят, а я делала вид, что верю.

Но ведь она в библиотеке книги выдавала, какие там могут быть ночные смены? Одним словом, я прекрасно понимала, что соседка встречается с любовником, однако вслух ничего не говорила. И так довольно долго продолжалось.

Рассказчица снова сделала короткую паузу, и я молча ждала продолжения.

– Однажды к моей соседке гость пришел, паренек, дверь ему я открыла, – заговорила наконец Анастасия Яковлевна. – Молоденький совсем, в школьной форме, с комсомольским значком на пиджачке. Что у них за разговор был, понятия не имею, они тихо беседовали, но, уходя, юноша в коридоре громко сказал: «Ее смерть на твоей совести. Нет тебе прощения». Очень по-взрослому произнес, торжественно. А Фанни горько заплакала. У меня аж сердце перевернулось. Вечером она ко мне зашла, села на диван, попросила: «Тетя Настя, выслушайте меня и дайте совет». И изложила, в общем-то, обычную историю.

…Как-то Фанни решила брата навестить. Петр Германович стал известным ученым, но характер у него был тяжелый, сестру он видеть не желал. После смерти отца она осталась одна на белом свете, вот и сделала попытку примириться. Короче, получилось так. Фанни брата после работы на выходе подстерегла. Петр был не один, с мужчиной постарше. При виде сестры брат разозлился, толкнул ее и крикнул: «Женщина, не смейте меня преследовать, я не знаю вас!» И живенько назад в свой НИИ юркнул. Фанни упала, ударилась, расплакалась, спутник Петра помог ей встать. Звали его Николай Сергеевич.

Одним словом, эти двое посмотрели друг другу в глаза, и все, влюбились. Завязался роман, страсть вспыхнула пожаром. Но этот Николай был женат, имел двух сыновей и уйти к Фанни не мог. Она восхищалась порядочностью Николая Сергеевича, говорила:

– Он ответственный, не способен женщину, которая ему детей родила, обидеть.

Анастасия ей возразила:

– Порядочный человек налево не побежит. А уж если на сторону свернул, то не станет с двумя сожительствовать, выбор в пользу одной сделает.

Фанни кинулась своего любимого защищать:

– Супруга у него тяжело больна, ее волновать нельзя. Вот умрет, тогда мы в загс пойдем.

Анастасия Яковлевна исподлобья посмотрела на нее.

– Сказку эту тысячи женщин от любовников слышали. Про несчастную женушку, которой в последние годы жизни нужен душевный покой, почти все Казановы рассказывают. Да потом выясняется, что жива-здорова их вторая половина, ест с аппетитом, в одной постели с неверным мужем спит и не знает, что ей на кладбище под памятник укладываться пора.

А Фанни снова начала петь, какой Николай распрекрасный человек, умный, интеллигентный, он, мол, ученый, профессор. И не жадный совсем, на содержание Ларисы и Бори денег дает.

Слушала, слушала соседка ее ораторию с припевом «Николай лучше всех», наконец не выдержала и спросила:

– От меня-то ты чего хочешь? Мое мнение, такое: разрывай отношения, ни к чему хорошему эта история не приведет. Но сначала потребуй у него ребят на будущее обеспечить. Пусть любовник тебе заплатит. Лучше не деньгами, а ювелирными украшениями.

Тут Фанни зарыдала и призналась, зачем к ней школьник приходил. Это был сын Николая от законной жены. Оказывается, его мать как-то узнала о существовании у мужа любовницы с двумя детьми и из окна выпрыгнула. Но не разбилась насмерть, сейчас она в больнице, хотя скорей всего не сегодня завтра умрет. Сын Николая Сергеевича, его тоже зовут Николаем, приехал к Фанни и заявил:

– Если попытаетесь за моего папу замуж выйти, я вас убью. И детей ваших тоже. Исчезните из нашей жизни, или худо вам будет…

– Вот так, – завершила рассказ Анастасия Яковлевна, – подросток еще, а ненависти в нем на десятерых взрослых было. Фанни, услышав его слова, очень плохо себя почувствовала, сначала в одиночестве плакала, потом ко мне прибежала душу излить. Вскоре после нашего разговора она поскучнела, перестала отлучаться по ночам и за собой следить. И поняла я: ушла Фанни от любовника. Через несколько лет она умерла от инфаркта, Боря с Ларой одни остались. Собственно, к чему я этот рассказ завела? Ошибка это, нет у дочери моей соседки богатых родственников, напутала ваша контора, ищите другую Ларису Николаевну Горикову.