Картье. Неизвестная история семьи, создавшей империю роскоши - Франческа Картье Брикелл

удалось привлечь внушительных клиентов, Жак подумал о том, чтобы поработать с ним в будущем: «У меня в голове есть идея одолжить немного лондонских товаров Швайгеру следующим летом».

Магазин Швайгера был магнитом для богатых европейцев в Индии, но правители страны ожидали, что торговцы придут к ним сами. Это было довольно трудно: Жак не мог прийти без предупреждения, а правитель редко назначал встречу без предварительных знаний о продавце. К счастью, Швайгер снова смог помочь. С его личным рекомендательным письмом, отправленным вместе с представлением Жака и образцом его товаров (в частности, карманных часов Cartier), встречу, как правило, удавалось провести. Оказавшись в лагере раджи в назначенное время, Жак открывал чемоданы с драгоценностями, чтобы показать ценные вещи, которые привез из Парижа.

Следующая проблема, как вскоре выяснилось, заключалась в том, что у индийских покупателей были другие вкусы, чем у аристократической европейской клиентуры. В Париже и Лондоне украшения носили женщины. На Востоке мужчины покупали для себя; им не нужны были скромные маленькие браслеты, ожерелья или крошечные бриллиантовые часы для коктейля. Они хотели либо украшения, достойные принца, либо те же простые аксессуары, которые покупали шикарные парижские мужчины. Фактически, как удивленный Жак написал братьям, серебряные карманные часы, которые он послал вместе с ознакомительным письмом, оказались самыми востребованными.

Исчезающий махараджа

Дурбар открыл для Cartier мир индийских правителей. Жак много путешествовал, чтобы встретиться с ними: от Калькутты до Бароды, от Индора до Патиалы. Расстояния между дворцами были очень большими, поездки оказались нелегкими, но потенциальная выгода – велика.

Солнечным декабрьским утром Жак и Ришар сошли с поезда в северо-индийском городе Патиала, в двухстах километрах от Дели. Они приехали по приглашению махараджи Патиалы Бхупиндера Сингха, которому понравилась большая жемчужина, показанная во время Дурбара, и он хотел увидеть ее снова. Сопровождающий из дворца встретил их на станции и, сообщив, что встреча с махараджей состоится на следующий день, провел их в спартанское бунгало, где они должны были разместиться. Жак признал, что это не совсем то, чего они ожидали. «Помещение 6 х 6 и высотой 10 метров – во Франции это называют сараем, и если бы не дымоход и кровать, то я бы тоже так подумал о нашей спальне. Нет постельных принадлежностей. Никаких полотенец, ничего». Еда не была включена, и вместо автомобиля им дали неудобную телегу, которую едва тянула старая лошадь. Жак пообещал, что в следующий раз привезет свой автомобиль в Индию.

После плохого сна и прогулки по местным базарам Жак прибыл в назначенное время во дворец для встречи с махараджей. Это было, писал он, действительно великолепно. Дели был очень оживленным городом, здесь же – тихий оазис. Прошло около двух с половиной часов, пока он терпеливо ждал хозяина, когда визг автомобильных шин стряхнул с него дрему. Обернувшись, Жак увидел, что к нему на опасной скорости приближается Rolls-Royce, за рулем которого сидел человек, одетый в белую одежду для крикета; одна рука небрежно лежала на руле, а сам он высовывался из машины. В водителе-сорвиголове Жак сразу узнал самого махараджу Бхупиндера Сингха. Резко затормозив и выпрыгнув из Rolls-Royce – одного из многих, которыми владел, – он отрывисто приветствовал парижского ювелира и велел ему следовать за ним в дзенану, женскую половину дворца. Сопровождающий был в шоке: он никогда не видел, чтобы мужчины, кроме его правителя или охранников, входили в эту часть дворца.

Жак последовал за махараджей по бесконечным коридорам через красивые внешние дворики. Шесть чиновников с шестью ключами были уже там – чтобы открыть сундуки с сокровищами и подготовить комнату. Войдя вслед за правителем, Жак оказался в сказке. Всюду лежали драгоценности: сверкающие бриллианты, нити жемчуга, яркие изумруды, экзотические украшения для тюрбанов. Махараджа гордо прошел в конец комнаты, где стоял похожий на алтарь стол, на котором были навалены самые фантастические камни. Это была его личная коллекция. Он знал, что цена жемчужины составляет 40 000 фунтов стерлингов (более $5 миллионов сегодня), и хотел добавить ее в свои сокровища. Но сначала предложил Жаку купить некоторые драгоценности.

Ошеломленный коллекцией, Жак немедленно решил купить несколько предметов. Он хотел показать братьям великолепный сарпеш – украшение для тюрбана – в виде большого пера «длиной не менее десяти дюймов, сделанного из бриллиантов. По краю украшения шла кайма из огромных грушевидных изумрудов, каждый из которых почти бесценен». Но у махараджи не было желания продавать его. Вместо этого он предложил изумруд меньшей стоимости. Жак вежливо отказался, но, понимая, что надо налаживать хорошие отношения, согласился купить несколько камней по завышенной цене в 14 400 фунтов стерлингов (около $1,85 миллиона сегодня).

С драгоценностями, которые Жак согласился купить, вычтенными из стоимости большой жемчужины, у махараджи остался счет на 25 600 фунтов стерлингов. Он надеялся, что правитель сможет заплатить ему наличными, прежде чем отдаст жемчужину, но обнаружил, что бизнес в Индии не был столь простым. Махараджа Патиалы признался, что у него не было наличных денег, потому что Дурбар стоил ему 100 000 фунтов и пришлось занимать деньги для строительства железных дорог. Поэтому попросил рассрочку, собираясь заплатить 14 000 фунтов стерлингов, а остаток – в марте. «Естественно, – писал Жак в дневнике, – мы вежливо отказались. Он предложил подумать об этом, пока встретится со своими банкирами, а также попросил дать ему жемчужину, чтобы показать своим женщинам. Меня это раздражало, но я позволил ему взять жемчужину. Завтра мы встретимся в 2 часа дня. Первый акт сыгран».

На следующий день Жак вернулся во дворец в назначенное время и обнаружил, что махараджи там нет и он не сможет увидеть его до следующего дня. Вместо этого он велел другому европейскому ювелиру встретиться с Жаком, чтобы сказать ему, что его жемчужина переоценена. Слегка раздраженный, но не удивленный, Жак вернулся в свое спартанское жилище, где «казалось, что я пленник государства».

Он вернулся во дворец на следующий день. И снова махараджи не было. На этот раз Жаку сообщили, что он уехал на охоту и не вернется до конца недели. Игра продолжалась. Каждый раз находилось новое оправдание. Наконец на месте махараджи появился премьер-министр штата Патиала, чтобы поговорить со взбешенным Жаком. «После четырех дней тщетных заявлений о встрече с раджой мы встретились с премьер-министром. Он сказал нам, что ему поручили контроль над переговорами о покупке жемчужины. Мы сказали ему, что условия уже обсуждались и не будут изменены. Он ответил, что может заплатить наличными, но жемчужина должна быть вначале оценена его экспертом в Бомбее. Поскольку невозможно было обсуждать это разумно, мы отказались. Он сказал, что передаст все радже и сообщит нам в тот же вечер. Естественно, вечер прошел без новостей.