Цикл «Идеальный мир»: Реквием по мечте - rrrEdelweiss

желание провести этот вечер с мужчиной. Не раз и не два встречал он таких вот, которые сначала отбивались от настойчивых объятий, потом же сами уводили его в укромный темный уголок, где кричали в экстазе так, что было слышно даже при оглушительной музыке. Но тут случилась осечка: девчонка и вправду не хотела его внимания. Слишком поздно он заметил опасность, а потом почти ослеп от первого мощного удара, лишь благодаря инстинктам и реакции не закончив бой с пробитой головой в первые же секунды. В неверном, мерцающем свете он не смог хорошо рассмотреть лицо напавшего на него мужчины, и лишь когда их растащили, узнал своего командира.

Единственной целью стало просто выжить.

Удары посыпались на черного градом, было даже не разобрать, ногами его бьют или руками. Хрустнул зуб, нос залило кровью, мешая дышать, удар в солнечное сплетение вышиб дух. Дрэг блокировал, как мог, и просто пытался выйти из пределов досягаемости противника, который никак не желал давать ему передышку. Упав на колени, он собрал все силы и ткнул забывшего об обороне серого в живот плечом, а потом, воспользовавшись коротким замешательством, успел, уперевшись в пол, что есть сил лягнуть старшего в корпус ногами. Огонек отлетел, опрокинувшись на спину и приложившись об упругую поверхность матов затылком.

Валяясь на больничной койке, Дрэг кусал губы, отчаянно думая. Выступая время от времени перед своими бойцами, полковник Римфайер всегда твердил им про байкерское братство, про то, что самое ценное — это собрат по оружию. И черный верил командиру: делил с ребятами из своей тройки последнюю воду во фляге, страховал в суровых переходах, прикрывал спину. Но сейчас он явственно увидел, что смазливая баба оказалась для командира важнее всех тех идеалов, о которых он так любил распинаться. Вместо того, чтобы разобраться со своим бойцом, объяснить, что это его девушка, он сразу полез убивать! Неужели Дрэг такой подонок, что не извинился бы перед ним и перед перепуганной девицей?!.. Но ему не дали шанса, а потом атаковали так, что он был вынужден вспомнить все свои навыки, чтобы просто выжить.

Младший из воинов не спешил нападать. Не потому, что хотел закончить схватку — просто пытался унять боль, которая пульсировала по всему телу, и хоть как-то восстановить дыхание. В голове мелькнула позорная мысль предложить мировую. Становилось пугающе очевидно, что этот спарринг все меньше походил на тренировку и все больше — на бой непримиримых врагов. Но тут в памяти всплыло, как однажды уже заключалось между ними перемирие. Точнее, как его вынудили отказаться от претензий.

И старлей, больше не думая, кинулся в драку, вложив в движения тела все разочарование своим кумиром.

Дрэг помнил, как рухнул его идол. На следующий день после происшествия в клубе к нему, одуревшему от обезболивающих, явился генерал, недовольно сверкая глазами. Младший встрепенулся, надеясь, что удастся поговорить, извиниться, они выяснят, что произошло недоразумение, но… командир пришел не для проверки состояния своего бойца. Он пришел, чтобы, отводя горящий ненавистью взгляд, угрожать и тыкать в нос бумажками. В глазах плыло, в голове была муть, а от перечня статей, к которым его подведут, хотелось блевать. Не от страха — было очень мерзко от того, что воин, которого он возвел на пьедестал, так трусливо прикрывает собственный хвост после устроенной драки.

В последний момент Огонек успел подняться обратным перекатом, заодно увеличив дистанцию между собой и яростно наносящим удары противником. Промедли он еще долю секунды — валялся бы на татами с ребрами, воткнутыми в легкие. Серый попытался нанести удар ногой, а потом сразу хвостом, но Дрэг ловко ушел, развернувшись спиной к противнику, и поймал летящую в него руку. Локоть что есть сил ударил по незащищенным ребрам, в очередной раз вышибая дух из бойца. В следующий миг, не разжимая захвата, младший развернулся и бросил соперника через плечо об пол. Лишь маты, смягчившие удар, спасли позвоночник от травмы, но Огонек, ведомый злостью, подскочил и нанес неожиданный удар пяткой в шею противника из неудобной позиции. Черный марсианин отлетел. Полковник, не желая терять преимущества, ринулся на врага, молотя его изо всех сил и не заботясь, куда приходятся удары. Сминая противника, не выпуская его из поля зрения, Огонек самым краешком сознания вспоминал, где тут ближайший металлический угол, о который можно проломить старлею череп…

— Ебать, вы охуели?! — хриплый бас раскатился по залу, и спустя секунду окровавленных бойцов раскидало по разным сторонам татами. — Отставить!

Черный тогда грубо оборвал старшего, не глядя, поставил подпись. Командир тут же свалил, а Дрэгстер повернулся спиной к двери и закрыл глаза. Хотелось рыдать, как в детстве. Столько лет он считал кумиром того, кто ничем не отличался от других! Да, хорош в драке, но сам топчет идеалы, про которые возвышенно ссыт в уши молодежи! Прикрывается бумажками, чтоб не потерять высокую должность, ради бабы готов убить, не разбираясь. Разве на такого героя мечтал быть похож Дрэг, когда был подростком?!

— Отставить! Какого хуя вы творите, сучьи дети? — между ними, быстро переводя взгляд с одного покрытого потом воина на другого, возвышался министр Скаббард. — Под трибунал захотели?!

Дрэг, тяжело дыша, втянул в себя кровь из разбитого носа и молча сплюнул в сторону Огонька. Тот, держась за ребра, скрежетал зубами, явно давя в себе желание проигнорировать присутствие старшего по званию и продолжить убивать противника. Он зажмурился, силой воли отправил демонов на покой и постарался унять ярость, соображая, что ответить.

— Брось, Скабб, с чего трибунал-то? Просто немного увлеклись во время спарринга. Никакого криминала. Правда, Дрэг?

Две пары глаз уставились на старлея, ожидая реакции.

В груди черного поднялась ненависть, сжала в комок сердце, почти заставив то остановиться. Медицинские приборы вокруг взвыли, синусоида стала почти прямой. Затухающим сознанием Дрэг уловил очертания фигуры, будто из ниоткуда перед ним возник статный воин с глазами, горящими пламенем. Парень перепугался: неужто сам Марс явился за ним? Грозный бог протянул руку к своему хрипящему сыну и пальцами, беспрепятственно скользнувшими в грудь, несколько раз сжал замершее сердце, заставляя то биться, а потом поселил в нем, будто в яйце, злобного демона. Ненависть, двигающая сыном Марса, напитала крохотное пока еще чудовище, которое стремительно росло в ладони бога Войны. Росло, пока не стало больше сердца, порвав то в клочья и жадно сожрав его ошметки, будто некий хищный птенец разломал скорлупу яйца. Дрэгу хотелось кричать от ужаса, но тут демон свернулся в груди, и сам стал его сердцем, заставив кровь разноситься по венам.