Мы из Конторы - Андрей Ильин

Скоро он снова свернул, выехав на автобан.

Через пару сотен километров — а это, почитай, четверть всей их Германии? — он бросит машину, загнав ее в какое-нибудь неприметное место, чтобы сразу ее не отыскали, пересядет в микроавтобус, которых он арендовал сразу штук восемь, расставив на стоянках в разных частях страны, и…

И тогда сам черт его не найдет!

Поздно, ребятушки, нужно было там, на месте, ушами не хлопать! Там, на месте, взять его было пара пустяков, а здесь попробуй найди!

Карета «Скорой помощи» катила по автобану, распугивая машины воем сирены и синими всполохами мигалки. За рулем сидел усредненного вида немец, в салоне, на носилках, лежал в отключке больной, которого спешно требовалось доставить в… Россию…

Так все было задумано.

И как задумано — так и исполнено.

И осталось всего перескочить пару границ. Всего-то!

Но… гладко было на бумаге, да забыли про овраги. Про их, немецкие, которые на каждом шагу, овраги!..

— Как нет?!

— Нет!.. Мы обшарили всю квартиру, весь подъезд и на всякий случай чердак и прилегающие территории. «Объект» нигде не обнаружен.

Доклад был безрадостный.

Пожар потушен, но «объекта» в квартире не оказалось! Хотя подъезд и окна находились под постоянным наблюдением.

— В больницах смотрели?

— В приемные покои больниц он не поступал.

Вот так номер!..

— Необходимо допросить бывшего при нем телохранителя!

— Это затруднительно — он находится в госпитале.

Угорел в дыму!..

Ах как все неудачно получилось! Ну кто мог подумать, что в дело вмешается стихия, — что случится пожар!

Хотя — нужно было знать! Нужно было предвидеть!..

— Что еще?

— Мы сообщили в полицейское управление приметы пропавшего «друга», отправили его фотографию и попросили, чтобы нам сообщали о всех проходящих по линии полиции и служб спасения трупах. Мужских трупах не старше пятидесяти лет и ростом выше метра семидесяти…

Это — разумно.

Но смысла не имеет.

Потому что «друга» искать не надо — он сам найдется Где-нибудь в тихом месте, припорошенный землей.

Искать надо не «друга», а «гостя»!

Вот только как?.. Дать ориентировку полицейским? Но что в ней указывать, когда ни его приметы, ни его рост неизвестны. Вообще ничего неизвестно…

А почему, собственно?!

— Вот что — дайте мне фотографию электрика, того, что ремонтировал фонарь.

Фотографию нашли — нетрудно было! В Германии с учетом все в порядке — все подшивается, все раскладывается по папочкам и хранится вечно!

Вот он, «гость»!

Может быть, конечно, это не он, может быть, кто-то из его помощников, но все равно он гость, притом — непрошенный. Если найти его, то нетрудно будет найти и его сообщников!

— Немедленно разошлите эту фотографию по всем полицейским управлениям и на пограничные пропускные пункты — немецкие и сопредельных государств. Дайте пометку, что это особо опасный преступник, сообщите, что он, к примеру, маньяк, убивающий малолетних девочек, — чтоб повнимательней смотрели. И отправьте наших людей в аэропорты, имеющие сообщение с Россией. Пусть проверяют всех пассажиров!

Только ничего этого не требовалось!

Просто никто об этом еще не знал!..

— У вас что-то еще?

— Да. Пропала карета «Скорой помощи». Вместе с бригадой. Машина была послана на пожар, после чего исчезла, перестав выходить на связь. А это уже было интересно.

— Сообщите номер машины всем дорожным службам!

И пусть останавливают и проверяют все кареты «Скорой помощи» на тот случай, если он сменил номера, А как быть с «другом»?

А очень просто!..

— Пригласите ко мне кого-нибудь из техотдела.

Пригласили.

— Мне необходимо установить местонахождение «объекта». Это возможно?

— С уверенностью сказать нельзя, но можно попробовать найти его по исходящему радиосигналу. Если, конечно, он теперь не в воде. В воде микрофоны работать не будут.

— Сколько вам на это потребуется времени?

А нисколько! Потому что «объект» круглосуточно находится на связи, чтобы иметь возможность отслеживать все его разговоры. Для чего в его квартире были установлены микрофоны прослушки. И пара — вшиты в его одежду.

Проверили прослушку.

Тишина!

— Я хочу прослушать последние записи.

Сопение…

Храп…

Какие-то сонные бормотания…

Далекий вой сирен…

Возбужденные голоса, говорящие по-немецки:

— «Пожар, пожар! Надо бежать! Надо спасать жизнь!»

Это, кажется, телохранитель.

— «Черт с тобой. Иди…» — дальше непонятное слово по-русски — «нахрен». — «Только сперва пушку оставь! Тебя они не тронут, а мне без нее капут!»

И дальше:

— «Где патроны?»

— «Nein, nein!..»

Какая-то возня, топот, удары.

И вновь голоса. На этот раз говорящие по-русски.

— Позовите переводчика!

Позвали. Включили запись.

— «Ну что — очухался?..»

— Ну что — пришел в себя? — перевел переводчик.

— «Ну и падла же ты…»

— Это — русское ругательство, принятое в уголовной среде.

— «Вставай!.. Сам-то, своими ножками, идти сможешь или нет?»

— Он приказывает ему подняться. Испрашивает, может ли он идти сам.

— Куда?

— Этого он не сказал.

— «Ну так пойдешь или нет?..»

— Еще раз уточняет, может ли он идти.

— «Сам иди!..»

— Ну, что же вы молчите?

— Там мат. Русский мат.

— Ну так переводите! Может, там сокрыта какая-нибудь информация.

Переводчик — из бывших советских — пожал плечами. И перевел. Дословно.

— Он сообщил, что имел извращенные сексуальные контакты с его Mutter, с ним самим, со всей своей бывшей Родиной и с Германией тоже.

Потом уточнил, правильно ли его поняли.

— Ему ответили, что его поняли.

Все.

А при чем здесь Германия?..

Дальше какой-то удар и тишина.

Спустя какое-то время возня, шаги.