Философия хорошей жизни. 52 нетривиальных идеи о счастье и успехе - Рольф Добелли

Может быть, может быть, подумаете вы. Но все-таки есть исключения. Без Гутенберга не было бы книг. Без Эдисона — электрической лампочки. Без братьев Райт мы не летали бы на самолетах в отпуск и на каникулы.

Но и это не соответствует истине — эти люди просто принадлежат своему времени. Если не Гутенберг, то кто-то другой занялся бы развитием книгопечатания — или же эта технология раньше или позже нашла бы путь из Китая (где была известна давным-давно) в Европу. Точно так же и с лампочкой: после открытия электричества это был всего лишь вопрос времени, когда засияет искусственный свет. И электрический свет появился впервые вовсе не в доме Эдисона: доказано, что 23 изобретателя зажигали яркие электролампы до него[67]. Ридли пишет: «Несмотря на всю гениальность, Томас Эдисон был совершенно не нужен. Например, известен факт, что Илайша Грей[68] и Александр Грэм Белл подали заявку на патент по изобретению телефона в один день. Представим, что по пути в патентное бюро одного из них насмерть затоптала лошадь — сегодняшний мир остался бы точно таким же». Соответственно, и братья Райт были просто одной командой из множества других по всему миру, кто ставил моторы на планеры. Если бы братьев Райт никогда не было, все равно сейчас вы бы не ездили на Майорку в повозке. Кто-то другой изобрел бы для наших полетов машины с мотором. То же относится и к остальным открытиям и изобретениям. «Технологии находят своих изобретателей, — доказывает Ридли, — и никак иначе».

Даже чисто научные изобретения и прорывы не зависят от личности изобретателя-первооткрывателя. Это проклятие науки: роль отдельного ученого, по сути, не важна. Все, что должно быть открыто, будет когда-то открыто — кем-нибудь.

Подобное происходит и в бизнесе, и в экономике. Когда в восьмидесятые годы на рынке появились так называемые домашние, или персональные, компьютеры, это было вызвано острой необходимостью: кто-то должен был придумать подобную аппаратуру. Этим «кто-то» случайно оказался Билл Гейтс. Возможно, кому-то другому не сопутствовал бы столь грандиозный коммерческий успех, но подобные системы программного обеспечения, «софта», мы имели бы все равно. И, возможно, без Стива Джобса наши смартфоны сегодня выглядели бы не так элегантно, но функционировали бы они сходным образом.

В кругу моих друзей есть несколько СЕО. Некоторые руководят большими концернами, в их подчинении по 100 тысяч сотрудников. Они очень серьезно относятся к своей работе, трудятся иной раз до полного изнеможения и получают соответствующую зарплату. И тем не менее они заменимы. Уже через несколько лет после увольнения никто не вспомнит их имен. Несомненно, такие могущественные компании, как General Electric, Siemens или Volkswagen, когда-то имели выдающихся директоров. Но разве сегодня кто-то помнит их имена? И дело не только в том, что они заменимы. Самые выдающиеся успехи компаний зависят не столько от решений руководства, сколько от случайных движений всего рынка. Уоррен Баффет выражает эту мысль так: «Хороший результат в бизнесе больше зависит от лодки, в которой вы сидите, чем от эффективности вашего управления». Еще резче высказывается Мэтт Ридли: «Большинство директоров компаний — прихлебатели, “халявщики”, они получают хорошие деньги, чтобы скользить по волне, которую уже привели в движение их подчиненные… Иллюзия, будто они феодальные короли, раздувается средствами массовой информации. Но это ложный, обманчивый образ».

Мандела, Джобс, Горбачев, Ганди или Лютер, изобретатели и великие руководители производства были детьми своего времени, а не родителями — они его не породили. Несомненно, они возглавили важные процессы и «рулили» согласно своей тактике — но если бы не они, то другие люди сделали бы то же самое и так же. Так что нам следует более сдержанно проявлять свой восторг в адрес «великих мужей» и «великих женщин», которых возводят на пьедестал. И нам стоит быть скромнее, когда речь идет о нас самих.

Как ни великолепны ваши выдающиеся достижения, правда в том, что они произошли бы и без вас. Ваше личное влияние на мир подобно влиянию муравья. Безотносительно к тому, насколько вы гениальны — в качестве предпринимателя, исследователя, руководителя производства, генерала армии или президента, — ваша роль в мировом историческом процессе ничтожна: вы не слишком нужны, вполне заменимы и практически ни на что не влияете. Единственная сфера, где вы действительно играете решающую роль, — ваша собственная жизнь. Сосредоточьтесь на этом участке. Взять под контроль свою жизнь — достаточно амбициозная задача. Зачем же хвататься за переделку мира? Поберегите себя от лишних разочарований.

Несомненно, иногда игра случая может вытолкнуть вас на позицию величайшей ответственности. Тогда сыграйте доставшуюся вам роль с величайшим мастерством. Будьте самым лучшим предпринимателем, мудрейшей женщиной-политиком, самым ловким директором и гениальным исследователем. Сделайте все, что в ваших силах. Но не стоит впадать в заблуждение, что человечество только вас и ждало.

Я ни секунды не сомневаюсь, что мои книги, словно камешки, потонут в океане мировых событий. После моей смерти разве только сыновья еще будут обо мне говорить — некоторое время. Ну, надеюсь, еще и жена. Возможно, еще мои внуки. А дальше — конец, Рольф Добелли будет забыт. Но так и должно быть. Не считать себя слишком важным — одна из самых ценных стратегий хорошей жизни.

Почему наша жизнь не классический детектив

Две криминальные истории. В первой из них сыщик после напряженных поисков наконец находит убийцу и арестовывает его. Убийца предстает перед судом и получает по заслугам. Во второй истории сыщик после напряженных поисков не находит убийцу. Он закрывает дело и переходит к следующему расследованию.

Какая из двух историй вам милее — как читателю или зрителю? Разумеется, первая. Наше стремление к справедливости настолько велико, что сама мысль о несправедливости невыносима.

Однако это стремление значительно сильнее, чем просто желание: мы рассчитываем, что оно непременно исполнится. Если не прямо сейчас, то впоследствии. Большинство людей глубоко убеждено в том, что мир, по сути своей, справедлив. Что добрые дела вознаграждаются, а за дурными поступками следует наказание. Что злые люди когда-нибудь за все поплатятся, а убийцы окажутся за решеткой.