Непримиримые - Евгений Сухов

Лев Ковалев понимающе кивнул:

– Мы уже провели осмотр у офиса и около дома. Результаты нулевые, присутствие снайперов не обнаружено. Следующая ступень – тщательная проверка на пути движения машины от офиса к дому.

– Все так, – согласился Петляков. – Особое внимание уделяйте местам остановки машины Семена Валентиновича: светофоры, переходы, перекрестки. На чердаке любого из ближайших к этим точкам домов может быть лежка. К чему я все это говорю? В ближайшие дни намечается поездка Семена Валентиновича в Питер. Двинемся на трех машинах, так что нужно быть готовым к любому раскладу. Всем все понятно?.. Вопросы есть? А теперь можете разойтись.

– Ты думаешь, что все получится? – спросил Шевцов, оставшись с Петляковым наедине.

– Стопроцентной гарантии, разумеется, нет, – честно ответил Вадим. – Но какой смысл дожидаться, когда чистильщик предпримет очередную атаку. Нужно просто перехватить инициативу. Выманить его. Я думаю, что он обязательно клюнет. На трассе случается всякое. Там кто сильнее, тот и прав, и он наверняка захочет воспользоваться своим положением сильного.

– Ну что ж, буду надеяться, что все пройдет благополучно. Приступай!

– Как тебе работается с Шевцовым? – спросил Майкл Хейсли, ковырнув вилкой заливную рыбу.

На отсутствие аппетита Всеволод Елизаров не жаловался, за последнее время он заметно располнел: количество набранных килограммов было прямо пропорционально его успехам в бизнесе. Отрезав небольшой кусок стейка, он вдумчиво оценил его вкус и только после этого ответил:

– Тебе не стоит беспокоиться, я знаю Шевцова очень давно, мы успели притереться друг к другу. А потом, у каждого из нас свой фронт работы. Он в основном работает в Сибири, занимается газовыми месторождениями, а я контролирую финансовые потоки в Москве.

– Это хорошо, – кивнул Майкл. – Мы следим за ситуацией, по нашим прогнозам цена на газ в следующем полугодии возрастет, так что ваши капиталы увеличатся как минимум еще на полтора миллиарда долларов.

– Приятная новость, надеюсь, что ваш аналитический отдел не ошибается.

– А теперь поговорим о главном... Мне кажется, что настало самое время, чтобы вспомнить наш разговор о передаче компании в руки инвесторов.

Отложив нож в сторону, Всеволод внимательно посмотрел на Майкла Хейсли.

– Сейчас не самое подходящее время, чтобы передавать вам компанию. Нужно подождать... Неизвестно, как может сложиться ситуация с ценами через год.

Майкл отрицательно покачал головой:

– Это исключено. Уже все решено. Мы бы хотели заключить с договор о передаче вашей компании.

– Я очень признателен, что ты привлекал инвесторов, компания от этого только выиграла... Но с момента нашего разговора многое изменилось... Не только в компании, но и в стране... Давай сделаем так, я даю тебе на карман столько, сколько ты хочешь, и мы забудем наши соглашения, тем более что никаких серьезных документов мы не подписывали.

Майкл Хейсли нахмурился:

– Ты это говоришь серьезно?

– Вполне. – Взяв салфетку, Всеволод положил её перед Майклом и продолжил: – Напиши цифру, которая бы тебя устраивала. Ну?.. Смелее!

Майкл Хейсли нахмурился, скомкал салфетку и бросил её на стол:

– Вижу, что наш разговор принимает неприятный оборот. Мы так не договаривались.

– Признайся откровенно, а всегда ли ты соблюдал наши первоначальные договоренности?

– Это не имеет отношения к делу; речь идет не о пятаках, в нашем деле задействованы очень серьезные суммы. Кроме того, что я скажу инвесторам, которые поверили мне?

– Ты старый лис, Майкл, – улыбаясь, сказал Елизаров, – ты наверняка что-нибудь придумаешь.

– Что-то у меня пропал аппетит, – сухо сказал Майкл, отодвигая от себя тарелку, – мне нужно подумать. Желаю приятно провести вечер.

– Крепко подумай, Майкл, – хмыкнул Елизаров вслед удаляющемуся Хейсли. – Надеюсь, что нам все-таки удастся договориться.

* * *

Вернувшись в гостиничный номер, Майкл долго размышлял над тем, какими словами следует сообщить Джону Бейкону о возможном провале их планов. Получается, что этих слов было не так уж и много. На этот раз его словарный запас был крайне скуден, его можно было расширить рюмкой качественного виски и выкуренной сигарой. Достав бутылку виски, Майкл щедро, не обращая внимание на количество миллилитров, налил напиток в стакан. После чего, приподняв стакан, глянул сквозь него на свет. Поймал себя на том, что душа возрадовалась, когда напиток заиграл в преломлении граней радужным светом. Определенно, изобретение шотландских мастеров добавляет настроения. Выпил виски одним махом, чуть поморщившись.

Теперь очередь за сигарой. Пыхнув серым дымом в потолок, он блаженно зажмурился. А может, послать к дьяволу этого Джона Бейкона, взять предложенные Елизаровым миллионы и свалить куда-нибудь на острова в Атлантике, где осело немало таких, как он, ловцов удачи? С его опытом разведчика затеряться среди них будет не так уж и сложно: поменять имя, фамилию, внешность. А дальше и вовсе просто: поселиться с красивой креолкой в роскошном доме на берегу океана и нарожать кучу детишек!

Так можно зайти очень далеко. ЦРУ не благотворительная организация, и уж тем более оно не пожелает расстаться со своими геополитическими планами. Его будут искать даже через пятьдесят лет после побега, и совершенно нет гарантии, что не найдут. Уж лучше раньше времени выйти в отставку, чем в преклонном возрасте быть отравленным где-нибудь в приморском ресторанчике.

Мозги малость просветлели, но что самое главное – улучшилось настроение, поспособствовавшее твердым интонациям в голосе. Подняв трубку, Майкл набрал конспиративный номер, а когда в ответ прозвучал равнодушный мужской голос: «Слушаю», Майкл произнес:

– Это Гарри?

– Он самый. С кем я разговариваю?

– Это Питер тебя беспокоит. Задержусь еще на пару дней. Тут происходит много чего интересного.

– Советую сходить в Третьяковскую галерею, – отозвался Гарри. – Лично на меня это произвело сильное впечатление.

Майкл отключил телефон. За этими невинными фразами пряталось сообщение: Елизаров отказывается от первоначальных соглашений, опасаюсь, что это может привести к провалу операции.

* * *

Джон Бейкон прибыл в Москву по туристической визе под именем Мартина Швейцера. Причем прилетел сначала во Францию, а добирался до Москвы из Парижа на автобусе, останавливаясь по пути в каждом крупном населенном пункте.

То, что Джон Бейкон прибыл на автобусе, скорее всего, была хитроумная операция по обезличиванию агента, чем недочет американской разведки. Ведь ему приходилось пересекать не одну границу, на каждой из которых паспорт заверяли множествами печатей, что способствовало на последующем пограничном пункте взирать на туриста не столь пристально.