Стратегический диалог. Мемуары дипломата - Дай Бинго

напряженной работы к моменту своего выступления я был вымотан до предела и еле держался на ногах. Мне удалось перевести дыхание, пока сказанное переводили на другие языки, и только так я сумел продолжить.

Во время своего визита в США ю декабря я встретился с Киссинджером. Киссинджер сказал, что, когда к власти в Америке приходит новая администрация, поначалу в ее политике по отношению к Китаю всегда происходят некоторые подвижки по сравнению с прежним курсом, но в итоге все возвращается на круги своя. Каждые десять лет в китайско-американских отношениях происходит значительный прогрессивный сдвиг. Он выразил уверенность, что следующее американское правительство продолжит курс на сближение и сотрудничество с Китаем. Я выразил надежду на то, что, когда новая администрация приступит к работе, развитие китайско-американских отношений успешно продолжится.

Я спросил у Киссинджера, верно ли, что Америка уже определилась с тем, как относиться к Китаю и взаимодействовать с ним. Киссинджер ответил, что пока нельзя этого сказать. В США все еще немало тех, кому Китай представляется Германией 1890-х годов, кто видит в нем потенциальную угрозу Америке и считает, что столкновение между Соединенными Штатами и Китаем неизбежно. Если это столкновение произойдет, то пострадают обе стороны. Киссинджер верил в китайско-американские отношения, и в Штатах его точка зрения превалировала – ее придерживались практически все, кто занимался изучением двусторонних отношений наших стран.

Я подчеркнул, что мы действительно переживаем период грандиозных изменений. Китай и все страны мира стоят перед множеством общих проблем и вызовов. Фактически мы сидим в одной лодке, и нам нужно быть партнерами, которые действуют сообща, а не противниками, которые борются друг против друга.

Через двадцать дней после завершения этого раунда диалога Джон Негропонте специально приехал в Китай для участия в торжественных мероприятиях по случаю тридцатилетия китайско-американских дипломатических отношений. 7 января 2009 года я встретился с ним и пригласил его на ужин. Негропонте сказал, что очень рад отмечать годовщину двусторонних отношений в Китае в такой особенный момент. Днем он присутствовал на китайско-американском дружественном матче по пинг-понгу. Молодые и уже бывалые спортсмены Китая и Америки играли на одном поле, напомнив всем о «пинг-понговой дипломатии»[66] тридцатилетней давности.

На состоявшейся чуть позже пресс-конференции Негропонте обратился к журналистам: «Для решения вопросов, занимающих как США, так и Китай, будь то вопросы международной экономики или вопросы региональной и глобальной безопасности, мы создали механизм активного диалога, который показал себя очень неплохо. Диалог помог нам достичь важных результатов во многих областях. Надеюсь, что такой формат продолжит свое существование и после того, как администрация Джорджа Буша сдаст бразды правления».

Рождественские огни

Улеглись волнения после президентских выборов в США 2008 года. Сменились администрация, люди, партия. Будущее механизма китайско-американского стратегического диалога оставалось неясным. В феврале 2009 года, когда команда Барака Обамы только приступила к работе, Томас Донилон, который тогда занимал пост советника президента США по национальной безопасности, обратился к послу Китая в США Чжоу Вэньчуну с предложением создать механизм стратегического и экономического диалога между Китаем и США, то есть объединить в одно целое две отдельные структуры высшего уровня, которые ранее курировали Генри Полсон и Джон Негропонте. Через месяц с лишним Ху Цзиньтао и Обама присутствовали на лондонском саммите G20. Главы двух государств приняли совместное решение о создании механизма стратегического и экономического диалога между Китаем и США, который должен был ежегодно по очереди проводиться китайской и американской сторонами.

Стратегический и экономический диалог (СЭД) стал структурой двустороннего диалога и сотрудничества самого высокого уровня, привлекшей к участию максимальное число государственных органов и охватившей самый широкий круг вопросов. С июля 2009 по май 2012 года результатом первых четырех раундов диалога, в которых я принимал участие в качестве председателя, стали 342 конкретных решения, было выпущено два совместных пресс-релиза. Механизм оказался совершенно незаменим для укрепления доверия и устранения сомнений между сторонами, расширения сотрудничества, осуществления контроля над конфликтами и развития китайско-американских отношений. Создание между двумя столь авторитетными на мировой арене державами диалога такого уровня и с такой широкой тематикой, да еще и принесшего такие богатые плоды, не только было абсолютно беспрецендент-ным явлением в истории отношений Китая и США, но и практически не встречалось при взаимодействии Штатов с их союзниками.

Диалог функционировал по схеме «один механизм, два диалога» и подразделялся на экономический и стратегический. На первых четырех раундах спецпредставитель председателя Ху Цзиньтао вице-премьер Ван Цишань и спецпредставитель Барака Обамы министр финансов Тимоти Гайтнер вели экономическую часть, а я в качестве спецпредставителя председателя КНР и спецпредставитель Обамы госсекретарь Хиллари Клинтон – стратегическую.

Хиллари Клинтон, моя напарница по диалогу, родилась в 1947 году в Чикаго. Она окончила женский колледж Уэллсли и юридический факультет Йельского университета, получив степень доктора права. Уже в возрасте двадцати шести лет она была принята в состав группы юридических консультантов юридического комитета Палаты представителей США и стала самым молодым адвокатом в комиссии Конгресса по расследованию Уотергейтского скандала[67], закончившегося отставкой Ричарда Никсона. В 1979 году о ней вновь заговорили как о первой женщине – партнере юридической фирмы “Rose Law Firm”. Хиллари дважды, в 1988 и 1991 годах, попадала в список «Сто самых влиятельных адвокатов Америки». В 2000 году Клинтон избралась сенатором от штата Нью-Йорк и заняла пост председателя комитета по координации и руководству Демократической партии в Сенате США, а в 2006 была переизбрана и продолжила занимать эту должность. В 2008 году она участвовала в праймериз как кандидат на пост президента от Демократической партии и стала первой женщиной, баллотировавшейся в президенты США. Вне всяких сомнений, Хиллари Клинтон была совершенно исключительной и очень влиятельной фигурой на политической арене современной Америки.

21 января 2009 года я встретился с госпожой государственным советником, приехавшей в Китай с визитом, в государственной резиденции «Дяоюйтай». Я сказал: «Для своего первого визита в должности вы выбрали Азию, выбрали Китай. В этом решении чувствуется стратегический подход».

Клинтон ответила, что у наших стран широкие перспективы сотрудничества в самых различных областях, и его усиление будет выгодно не только Китаю и Америке, но и всему миру – таковы намерения Барака Обамы и ее личные намерения.

Я сказал, что в конце 2008 и начале 2009 года в Пекине и Вашингтоне прошли торжественные мероприятия, посвященные тридцатилетию установления двусторонних дипломатических отношений. Атмосфера на пекинском вечере была особенно оживленной: присутствовали представители различных кругов, внесшие значительный вклад в развитие наших отношений. В числе гостей с американской стороны были бывший президент Джимми Картер,