Как работает экономика. Что Rolling Stones, Гарри Поттер и большой спорт могут рассказать о свободном рынке - Джон Тамни

Электроника и компьютерное оборудование – это секторы экономики, в которых преуспевают американские и израильские компании, получая прибыль 14,5 цента на каждый доллар продаж в США и 13,7 цента в Израиле. Microsoft получает 27 центов за каждый доллар продаж. В нефтяной отрасли этот показатель составляет 8,3 цента{237}. Интернет-бизнес получает чистую прибыль в размере 23 %, что делает среднюю прибыль нефтяной отрасли в 6,1 % просто смешной{238}. Самый продуктивный сектор американской и израильской экономики – технологический. Подстегиваемое политиками стремление государства к фальшивому идеалу «энергетической независимости» было бы эквивалентно тому, если бы Леброн Джеймс делил свое время между баскетболом и футболом – а это ненужное и снижающее эффективность занятие. Финансовый, человеческий и материальный капиталы были бы направлены в сектор, приносящий относительно низкую прибыль. Все эти усилия были бы растрачены для того, чтобы добыть сырье, которого всегда будет в избытке по рыночной цене.

Кроме того, нефтяные компании – это легкая мишень для грабежей в виде налогов со стороны правительства, что делает эти компании еще менее привлекательными для инвестиций. Как я уже упоминал, компания ExxonMobil выплатила $31 млрд подоходного налога в 2012 г. – больше, чем любая другая компания в США{239}. Из десяти наиболее облагаемых налогами американских компаний три – ExxonMobil, Chevron и ConocoPhillips – нефтяные{240}. Важнейшие активы Google, Nike и Apple – люди, которые приходят на работу каждый день. Если налоги станут слишком обременительными, все три компании смогут продолжать бизнес без промедления. Кто вообще заметил бы, что GooglePlex переехал на Бермудские острова? Для нефтяных компаний самый значимый актив – это нефть в земле, которую нельзя переместить. ExxonMobil не сможет переместить месторождения. И именно потому, что нефть невозможно переместить, правительству легко устанавливать высокие налоговые ставки на прибыли с ее продаж.

Кто-то, возможно, возразит на это, что как бы ни прекрасно было следовать принципу сравнительного преимущества, нам все равно нужна нефть, а наш доступ к ней весьма ненадежен. Питер Маас в книге «Жестокий мир: суровый закат нефтяной эры» предупреждает, что «бо́льшая часть запасов мировой нефти сейчас сосредоточена в руках компаний, контролируемых государствами: Saudi Aramco, Газпром, Petroleos de Venezuela, Национальная Иранская нефтяная компания и Китайская национальная нефтегазовая корпорация»{241}. Это «плохие парни», которые могут отрезать нас от доступа к нефти в любое время, когда захотят.

Однако этого не случится. Правительствам нужны доходы, потому что политики, независимо от страны, существуют, чтобы эти доходы тратить. Наивно полагать, что эти бандиты глобального масштаба прикроют главный источник собственных доходов. Что бы ни случилось, нефтяной поток не остановится.

США следует относиться к нефти как к тому, чем она на деле является – к сырью, которое для нас всегда будет в изобилии на рынке, где бы ее ни добывали. «Энергетическая независимость» – это привлекательный лозунг, но законы экономики и уроки истории говорят нам, что в нем нет никакого смысла.

* * *

Если обратиться к популярным СМИ, окажется, что нам не важно, откуда поступает нефть – из Саудовской Аравии, Северной Дакоты или Венесуэлы, ведь наша первоочередная задача – сократить потребление нефти и других полезных ископаемых, а не потреблять их все больше, поскольку перед нами маячит угроза «глобального потепления».

Я не ученый, но могу считывать сигналы рынка, как и любой другой человек. Эти сигналы cуммируют всю доступную нам информацию, и они серьезно говорят в пользу того, что тревога относительно «глобального потепления» преувеличена.

Еженедельный раздел The Wall Street Journal, который называется «Mansion» («Особняк») – это хроника удивительной эволюции элитной недвижимости. В ноябре 2013 г. здесь появлялись статьи с такими заголовками: «Еще не достроенный дом в Майами продается за $40 млн», «Цена на недвижимость размером 48 акров в Лос-Анджелесе подешевела до $34,995 млн», «Таунхаус на Манхэттене обойдется в $26 млн известному китайскому покупателю», и «Дом в Хэмптонс продается за $38 млн». В каких местах и по какой цене люди покупают недвижимость – это сигналы рынка, дающие очень много информации.

За дома на океанских побережьях США по прежнему назначают огромные цены. Те, кто пророчат нам климатическую катастрофу, говорят, что уровень Мирового океана к 2100 г. из-за глобального потепления поднимется более чем на 120 см, постепенно заболачивая такие прибрежные города, как Нью-Йорк. Возможно. Но не важно, насколько США снизит выброс углекислого газа – развивающиеся экономики Азии быстро доведут уровень выброса до прежнего. И я говорю: вот и хорошо. Богатым американцам должно быть стыдно диктовать экономически невыгодную политику по защите окружающей среды китайцам и индийцам, стремящимся достичь такого же уровня жизни, как на Западе. В любом случае «трагедия общин»[36] помешает организованно реагировать на климатические изменения.

Однако недвижимость на побережьях США продолжает продаваться по заоблачным ценам. Что должно еще больше беспокоить климатических алармистов, так это то, что дорогие прибрежные регионы – такие, как Малибу, Манхэттен и Хэмптонс, переполнены людьми, которые, по их словам, верят в то, что причиной глобального потепления является деятельность человека. Это и голливудский актер Тед Дэнсон, и активистка экологического движения Лори Дэвид, и бывший вице-президент США Ал Гор. Самые ярые защитники теории глобального потепления очевидно не принимают всерьез причину своей тревоги. Дом горит, пожарная команда развлекается, а рынок тем временем считает, что вся эта «наука», предсказывающая катастрофу, просто чушь.

Если рынки ошибаются относительно климатических изменений, они, как всегда, быстро исправят ошибку. Если есть что-то, в чем капитализм бесспорно всегда на высоте, так это в обеспечении изобилия. Сейчас капитализм и рынки говорят, что не нужно инвестировать в ветряки, солнечную энергию и электромобили. Если они окажутся неправы, ценовые сигналы, поданные рынком, выманят ищущих прибыль инвесторов на природу, куда сейчас они не заходят, по крайней мере – собственными деньгами.