Фацелия Райс: сердце дриады - Екатерина Ивановна Романова

на вечер субботы, чтобы за воскресенье отдохнуть, выспаться и отъесться. Как правило, эти воскресенья я вообще не помню. До комнаты помогают добраться девчонки, но даже к ним я умудряюсь приставать в таком состоянии. А тут — прилюдно…

— Я даже знать не хочу. Но зачем ты поплелась в клуб?

— Там было столько магии, столько тьмы… а я нейтрализатор, — растерянно пожала плечами. На этот вопрос у меня не было адекватного ответа.

Светлый кивнул.

— Ты не смогла противиться зову крови. А как открыла магикар?

— Вот так… — потянула на себя ручку двери, и замки разблокировались.

Брови архимага поползли вверх.

— Очаровательно… просто очаровательно… зачем нужны индивидуальные охранные заклинания, настроенные на ауру, когда есть ты.

— Что-то не так? — я захлопнула дверцу и поежилась.

Магистр завел мотор, прибавил тепло и промолчал. Мы снова поехали и, кажется, на этот раз точно в общежитие. На плотном полотне неба уже занимался рассвет. Он пока скорее угадывался, но уже серебрил тьму где-то вдалеке.

— Магистр, мне…

Замялась, подбирая слова. Жаль? Что вообще стоит сказать в такой ситуации? Я ему в глаза смотреть не могу!

— Знаешь, Райс, после всего, что ты сегодня мне наговорила, твое пуританское "магистр" мне режет слух.

— Я так и знала, что вы будете припоминать! Все, что я наговорила, было под воздействием магии, вы же понимаете! — выпалила со злостью.

— Понимаю, как никто другой. Все, что у трезвого на уме, у пьяного — на языке. Или хочешь сказать, что ничего такого не думаешь?

Он с сарказмом или серьезно? Злится или интересуется? По безучастному выражению лица и ровному тону ничего не понять.

— Остановите! — потребовала, понимая, что от стыда подо мной скоро загорится кресло. — Извините, еще раз, что доставила вам столько хлопот, я доберусь до академии сама! Справлюсь, как всегда справлялась без вас!

— Об этом стоило подумать раньше. Намного раньше!

Он и не подумал остановиться. Впивался взглядом в темноту ночного города, и невероятно злился. На меня или на себя?

— Часто бываешь в таких заведениях?

— Что?

— В ночных клубах.

— Нет. Почему вы спросили?

— Ты вела себя так раскрепощенно, словно тебе не в первый раз соблазнять мужчин и вести себя… так.

Я его придушу. Можно? И сразу отмучаюсь!

— Это темная магия! Она снесла мне крышу… Мне казалось, я чувствовала музыку телом, и что-то внутри меня изменилось. Как-будто какая-то другая я требовала раскрыться, вырваться на волю. Я опьянела и вела себя неадекватно. Забудьте все, что я говорила и делала, если сможете. Еще раз извините.

— Ты хотя бы помнишь его имя? — зло спросил магистр.

— Чье?

— Мужчины, что стал у тебя первым.

Отвела взгляд. В душе стало холодно и уныло. Толку ему врать? Он и без того знает обо мне столько, что… Я вдруг усмехнулась.

— Я сказал что-то смешное?

— А я его не знаю.

— Великолепно!

Во взгляде — ярость. Держится за руль так, что костяшки побелели. Смотрю на него в упор и само вырвалось:

— Я его не знаю, потому что его еще не было.

Магистр заметно сглотнул, плавно съехал на обочину, выключил мотор и повернулся ко мне.

— Не было, — произнес он.

Пожала плечами и посмотрела на подол платья. Толку-то врать? Будет даже лучше, если меня переведут на другой курс. Я и сама не смогу остаться в его классе.

Тишина стала давящей и пугающей. Магистр смотрел на меня, а я — на подол платья.

— Давайте я выйду, — потянулась к ручке двери.

— Сидеть! — прорычал он, и я вздрогнула. — Невинная, значит?

— Немножко. Множко. В смысле, совсем…

— Знаешь, почему светлые никогда не целуют девственниц в губы? — обманчиво ласково спросил Арден.

Откуда же мне знать? До магистра Хейдена в моей жизни светлых не встречалось. Если откровенно, до него меня никто и не целовал.

— Поговорим об этом завтра, когда придем в себя.

38

Арден Хейден

Я проводил Фацелию до комнаты под пологом невидимости. Она молчала и краснела всю дорогу, жалея о том, что наболтала под действием тьмы. Знала бы она, о чем я думал в этот момент, вообще бы сгорела со стыда. Наверное, мы бы оба сгорели, потому что нельзя так думать об объекте.

У меня был четкий план, расписанный если не по минутам, то по часам. Где, когда, как, что и почему. Но она ворвалась в этот план как медведь в посудную лавку и все перемешала. Наблюдать за ней со стороны было куда проще!

Как же она меня бесит, и с такой же силой манит!

Врать ей — невыносимо. Делать вид, что не знал, будто она невинна — тоже. Какого тьергха спровоцировал ее на откровенность — тоже не понимаю. Но мне было важно услышать от нее, что ни один мужчина не касался ее мягкого и такого манящего тела.

Я столько раз работал под прикрытием, разыгрывая сложнейшие сценарии и тактические комбинации, и всегда все шло по плану, а здесь… вмешались чувства. В моей ситуации лучший выход — передать проект другому, не заинтересованному агенту, но клиент возражает.

Второй раз за ночь набрал номер королевы дриад. Да плевать я хотел, на каком цветке она там дрыхнет, и какой сон видит. Это важно!

— Хейден? — раздался сонный голос.

— Какого тьергха вы не приставили к ней охрану?

— Что-то случилось? — насторожилась женщина. — Ты говоришь с королевой дриад, не забывайся.

— Не случилось, — рыкнул, не прибавив и толики уважения. — Но вполне могло, если бы я не оказался рядом. Она нахлебалась тьмы!

— Тьмы? Ты купировал приступ? Ты ведь выпил все?

— Выпил, и теперь она познает всю прелесть связи со светлым, как вы и хотели. То, что вы делаете — омерзительно. Фацелия имеет право знать правду.

— Это не тебе решать, Арден! И ты ничего ей не расскажешь — клятва не позволит.

— Не позволит, верно. Но вы должны обеспечить ее охраной.

— Это привлечет лишнее внимание. Каллохен не идиот, он сразу все поймет. Если он в городе, значит уже почувствовал пробуждение дара. Прошу, Арден, ты самый сильный светлый архимаг из всех мне известных, должен же быть способ дотянуть Райс до магического совершеннолетия!

— Смотря, насколько вам ее не жаль.

— Ты знаешь, что стоит на кону. Она получила сильную школу жизни и может за себя постоять, остальное — на твоих плечах. У тебя вся полнота. Ты можешь сделать с ней все. Я имею в виду, совсем все, Арден, лишь бы она не утонула во тьме. К тому же, слишком поздно, чтобы давать