Жертвы - Джонатан Келлерман

– Ванкувер лучше.

– Да, черт возьми, – заявил Билл Ди Марджио-младший. – Чище, цивилизованнее, и погода хорошая.

* * *

Вклад сестры, Трейси Майо, оказался примерно таким же, только завернутым в более мягкую упаковку.

Фрэнки была «милая, но замкнутая. Мне всегда казалось, что животных она предпочитает людям. Ребенком подбирала раненых птиц, жучков и все такое».

Майло нацарапал что-то на листке и показал мне. «От раненых к мертвым?»

Я кивнул.

– Вы знали, что она увлекается таксидермией?

– Вот как?.. Нет, не знала. В детстве одним из ее любимых мест был зоопарк, но с тех пор столько времени прошло…

– Она с кем-нибудь встречалась? Вы что-то об этом знаете?

Телефон вздохнул так, что услышал даже я на своем месте.

– Лейтенант, между нами восемь лет разницы. К тому времени, когда у нее мог появиться интерес к мальчикам, меня уже не было ни дома, ни вообще в Калифорнии.

– Вы уехали в Чикаго?

– В Эванстон. Я поступила в Северо-Западный университет, изучала средства массовой информации; думала, что буду работать на телевидении. – Она усмехнулась. – Извините. Я и хотела бы рассказать больше, но…

– Итак, никаких бойфрендов.

– Мне о них ничего… секундочку, Фрэнки упоминала о ком-то, но уже давненько.

Майло выпрямился.

– Когда?

– Несколько месяцев назад. Дайте подумать… В последний раз мы разговаривали по телефону… да, сразу после дня рождения моего младшего сына… то есть прошло три месяца. Поболтали недолго, потому что Фрэнки не любила трепаться по телефону. Она прислала Джейдону мягкую игрушку, львенка, и я хотела ее поблагодарить, поэтому позвонила сама. У Фрэнки все вроде было в порядке. Даже более того. Мне показалось, что она счастлива. Я спросила, что у нее новенького, и она ответила, что встретила нового друга.

– Мужчину?

– Я так и подумала, потому что у нее даже голос изменился. Стал как будто звонче. Но она тут же пошла на попятный, как всегда, сказала, что ей надо идти, и просто положила трубку. Думаете, может быть какая-то связь? Она познакомилась с плохим человеком?

– Мы всегда в первую очередь присматриваемся к ближнему кругу.

– Так вы не знаете, кто он?

– Нет, мэм, но мы это выясним.

– Черт, – выругалась Трейси. – Может, будь я понастойчивее… Хотя нет, Фрэнки никогда ни с кем не откровенничала.

* * *

– Новый друг три месяца назад, – сказал Майло.

– Через месяц после смерти Кэти Хеннепин, – сказал я.

– Самое время завести свеженькое… Мне надо подумать. Давай-ка хлебнем нашего, домашней варки.

Мы выпили еще по чашке противного кофе в комнате детективов. Там собрались едва ли не все, и, оглядевшись, я понял почему. Кто-то принес латте с корицей, и теперь люди осторожно потягивали его из картонных стаканчиков прямо на рабочих местах. Когда Майло залпом залил в себя целую порцию обжигающей ведомственной мути, несколько человек зааплодировали, а потом к ним присоединились остальные. Лейтенант раскланялся, и мы вернулись в его кабинет. До меня долетела чья-то реплика: «Вот уж не думал, что мозгоправы настолько круты».

Майло придвинул к себе телефон, но тот зазвонил раньше, чем он успел снять трубку.

– Сначала хорошая новость, – сообщил Мо Рид. – Баллистическое совпадение пуль Кори и Ди Марджио. Теперь плохая. У Ди Марджио был счет сотового телефона, но три месяца назад она его закрыла. Все записи удалены. Это у кого же в наши дни нет телефона?

– У того, Мозес, кому он не требуется.

– Наверное, так. Но я без сотового пропал бы. Есть пара вещей, обещающих успех. Коронер намерен установить приблизительное время смерти, основываясь на дохлых личинках и распаде тканей при условии, что температура в комнате не менялась скачкообразно. От восьми до четырнадцати дней. Токсикологический анализ пока не сделали, потому что не могут найти жизнеспособную ткань, а разложение сказывается на результатах. Кроме той неоткрытой бутылки вина, других одурманивающих веществ в квартире не обнаружено.

– Кассовые чеки? Этикетки на тех жутковатых чучелах?

– Есть, но мало, и они старые, как будто она покупала только использованное. Бо́льшая часть чучел из Монтаны и Дакоты, что неудивительно, поскольку там хорошая охота. У некоторых телефонных номеров есть даже буквенные префиксы. Я попробовал, но ничего не вышло, так что извините, лейтенант.

– Начинай составлять список благотворительных магазинов и блошиных рынков вблизи ее дома и работы. Возьми для начала радиус в полмили. Учитывая, сколько там этого барахла, она была где-то постоянным покупателем. Если в отношении кого-то появятся сомнения, встречайся лично. Понадобится помощь – достану тебе парочку амбициозных парней в форме.

– Сделаю, – сказал Рид. – Но напоминаю, что мне еще за Феллингером следить вечером.

– Об этом, Мозес, я позабочусь, а ты займись торговцами всей этой экзотикой.

– Будет сделано. А она интересная особа, да? Окружить себя этими мертвыми фриками…

– К сожалению, – сказал Майло, – ей встретился живой.

Он позвонил Бинчи.

– Ничего плюс ничего, лейтенант. Мне скоро меняться с Мо.

– Мо занят. Я сам туда отправляюсь. Высматривай крутую тачку доктора Делавэра.

– Симпатичная машина, – отозвался Бинчи. – У моего деда был седан «Де Вилль».

* * *

На этот раз Майло оставил автомобиль на служебной стоянке, и мы отправились вместе. Пока я выруливал, он позвонил в департамент транспортных средств, получил быстрый ответ и записал информацию.

Регистрационный номер белого «Порше Кайман» Флоры Салливан.

Я уже съехал на подземную стоянку, когда Майло сказал:

– Съезжай на нижний уровень, а потом выезжай вверх.

Спуск превратился в кружение с медленными поворотами, и в какой-то момент мы проехали мимо того места, где была убита Урсула Кори. Майло ничего не сказал, и я не стал задерживаться.

Хотя дорогих машин на стоянке оказалось немало, обнаружить «Порше» не составило труда. Белее свежей бумаги, с серыми дымчатыми окнами и хромированными колесами с красными тормозными скобами, он бросался в глаза. На крышке багажника выступал небольшой спойлер. На заднем бампере виднелся стикер «Лыжный курорт Аспен».

Майло указал на свободное место ярдах в десяти от «Порше»:

– Давай туда.

Мне пришлось потрудиться, чтобы втиснуться в узкое пространство между «Эскалейдом» и «Навигатором», водители которых проявили минимум уважения к разметке. Сделав это, я выключил двигатель.