📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгИсторическая прозаРаджпуты. Рыцари средневековой Индии - Елена Успенская

Раджпуты. Рыцари средневековой Индии - Елена Успенская

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 42 43 44 45 46 47 48 49 50 ... 117
Перейти на страницу:

Иноземцы, столкнувшиеся в битве с индийцами, не раз писали о поразившем их «странном» поведении на поле боя, имея в виду как раз неорганизованность процесса сражения, отсутствие сценария боя. Бабур, например, сам предпочитал знать, что будет делать при том или ином повороте дела. Поэтому иноземные завоеватели иногда могли навязать сценарий сражения и поставить индийцев в наименее выгодное положение. Другая имевшая тяжелые последствия особенность индийской армии состояла в том, что воины чувствовали себя уверенно и понимали, что все идет как надо до тех пор, пока могли видеть сидящего на слоне своего военачальника. Но если случалось, что раджа или командующий армией был ранен или случайно каким-то образом исчезал из поля зрения, войско теряло управление и рассеивалось. Поэтому всегда одной из первых задач сражения было — вывести из строя военачальника, и к этому стремились лучшие солдаты с той и другой стороны. Здесь можно усмотреть перенесение идеи поединка на общее сражение. Иногда сражение начиналось и заканчивалось этим символическим поединком: чей предводитель раньше исчезал, тот и проигрывал битву. В классическую эпоху, когда сражения велись по традиционным парадигмам, относительно неспешно и могли состоять из нескольких актов, была возможна перегруппировка сил и назначение нового командира. В условиях бескомпромиссной агрессии мусульманских завоевателей и, позже, англичан, никаких традиций уже не удавалось соблюсти. Приходилось буквально спасаться от резни. Раджпутское войско тоже страдало этой слабостью. Но поскольку войска в строгом смысле слова они не имели, их кавалерийские отряды, рассеявшись, могли вновь собраться и провести операцию-набег, что оказывалось в их случае гораздо более эффективным, чем участие в военных порядках больших армий на поле. Их девизом также могло быть «быстрота, глазомер, натиск».

Вершиной личной отваги в бою считался кавалерийский прием спешивания, так называемый «угара». Считается, что это специфическая раджпутская тактика, свидетельствующая о высоком уровне воинской подготовки. В критический момент битвы кавалеристы спешиваются, и бой с противником продолжается уже на земле. Расчет делался в основном на психологический шок у противника — ведь такое безрассудное поведение во время битвы могло привести к верной гибели. Когда битвы происходили между раджпутами, «угара» с одной стороны вызывала такое же поведение и у другой, и бой принимал форму многочисленных поединков. Иноземцы приходили в замешательство, но в сражение «на равных» не вступали, у них была пехота. Для раджпутов высший смысл «угара» как раз и сосгоял в том, чтобы, во-первых, если так суждено, погибнуть самому, не губя при этом коня, и, во-вторых, не иметь соблазна спастись бегством с поля боя, не выполнив последний долг воина. В одной из поэм подобный эпизод боя описан так. Герой вдруг «увидел своего младшего брата Вирама, который никогда в жизни не ходил по земле пешком, сражающимся с врагами на земле, без коня. Очень взволнованный этим, Рав Хаммир воскликнул: «Почему я остаюсь в седле?» И тоже боролся на земле. Его ноги были разбиты в кровь об острые камни…» (51, 55). Действительно, раджпутскому радже не полагалось ходить по земле пешком — он пользовался паланкином, когда не сидел на коне. Этот Хаммир, Чаухан из Рантхамбхора, в конце битвы сам себе отрубил голову мечом — чтобы не сдаваться врагу. Некоторые авторы пишут, что спешившиеся раджпутские конники связывали полы своих одежд так, что образовывались целые цепи воинов; якобы это повышало эффективность действий. Не могу заставить себя поверить в это, хотя отрицать, что подобные свидетельства в литературе встречаются, не могу. Надо только знать, что обычно так описывали раджпутов персидские всадники, которые очень чванились, считали себя лучшими в мире вояками, презирали всех остальных и критиковали любые действия противника. И кони были не те, и солдаты плохи, и погода неудобная. Надо признать, что они имели основания гордиться собой, и все же… Сам Бабур, хоть и не перс, отличался подобным отношением к своим противникам. Он писал: «Индийский воин знает, как надо умирать, но не знает, как надо воевать».

Вот как описывается одна из битв в «Балладах об Алхе» — правда, нужно иметь в виду, что в балладу явно внесены поздние добавления, потому что упоминаются ружья и пушки, которых на самом деле в это время еще не было. Сначала предводители сторон выезжают каждый перед своим строем и начинают переговариваться, поддевая друг друга. Один кричит: «Мое сердце покрыто волосами», т. е. имеет в виду «Я очень храбрый»! Другой «Если я отвернусь от лица моего врага, то нарушу мою «раджпути»!» И постепенно сгущая накал страстей, доходят до «гневного состояния», так что «белки глаз покраснели, как уголь». Затем вступают в бой лучники как сказано в тексте, «пули, стрелы, дым застилают все вокруг». Никто «не уступает врагу и не оставляет места, где стоит», потому что все истинные раджпуты. «Уже луки ослабели, уже ружья разогрелись, руки лучников стерты в кровь». Подошли ближе друг к другу с пиками и копьями, и начали пускать дротики. И никто не уступал, пока копья не поломались, стрелы не погнулись. Паланкины на спинах слонов, где сидят эти лучники, «утонули в вязкой крови. Тогда каждый воин обнажил свой клинок, и ряд обрушился на ряд — всадники на всадников, пешие воины — на пеших. Бивень к бивню столкнулись слоны. Очень много прекрасных юных воинов пролили свою кровь. На каждом шагу лежали раненые». Погибшие лошади и слоны «как лепешки навоза на крестьянском поле лежали на поле боя». «Кровь текла, как красная река, и тюрбаны были в ней, словно лотосы, словно черепахи — щиты и как змеи — ружья; одежды колыхались в этой реке, как водоросли». И раненые стонали — об отце или сыне, о жене, которая станет скоро вдовой, о старой матери, по которой некому будет совершить погребальные обряды. «Вода была там дороже золота, но негде было взять ее…» (50, 105–106). В решающий момент битвы Удан говорит своим воинам, пришпорив коня перед строем: «Вы не слуги мои, вы братья мне. Моя честь зависит от вашей. Тот, чья нога отступит назад от передней линии, погубит свою карму — семь жизней его имя будет в забвении. Создания на земле имеют много рождений, но редки рождения в качестве человека, используйте этот час — увядший цветок не может соединиться со своим растением вновь. Песнями и легендами будет прославлена эта битва в будущем! Тот, кто умирает дома в своей постели, зря растратил свою «раджпути»!» (50, 78).

Мы уже знаем, что раджпуты никогда не сдавались на милость победителя. Но в одной из поэм удалось найти описание того, как это могло бы выглядеть. Речь в легенде идет о том, что любящий дядя, младший брат отца, потерял в пути своего дорогого, очень любимого маленького племянника. Настолько любимого, что дядя всегда кормил его до того, как поест сам. Молодой человек не знал, что ребенок украден с помощью волшебных средств, и чувствует себя виновником трагедии. Он приходит к отцу ребенка, своему старшему брату, без тюрбана на голове, со связанными руками и держа во рту пучок травы. Все это символизирует крайнюю степень униженности и подчинения. Брат привязывает его к шесту и принимается бить бамбуковыми палками, что тоже может быть проделано только с рабом. Наказываемый не сопротивляется, и в отчаянии говорит себе, что надо терпеть, что возражать старшему брату — означает нарушать «раджпути». В военной истории раджпутов сцены унижения не описаны — они до такого не доживали.

1 ... 42 43 44 45 46 47 48 49 50 ... 117
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?