Раджпуты. Рыцари средневековой Индии - Елена Успенская

Интересно, что горные, пригималайские раджпутские раджи и их военные отряды были хорошо подготовлены для ведения боевых операций в горах. Позднее в могольской армии они использовались как альпийские стрелки. Считалось, что этим умением в полной мере обладают маратхи, но горные раджпуты сумели противопоставить им свою собственную эффективную тактику ведения боевых действий в специфических условиях гор.

Раджпутская армия комплектовалась по патриархальному принципу. Мы уже знаем, что практически все мужчины-раджпуты были по определению военнообязанными. Каждый клан мог выставить в случае необходимости военный отряд, состоявший из всех способных носить оружие мужчин клана. В раджпутском княжестве собиралось из этих отрядов значительное по численности войско.

Раджпутские раджи, признавшие сюзеренитет Моголов (что принимало форму породнения с ними через брачные союзы), предоставляли свои военные ресурсы новым родственникам. Это привело к тому, что со второй половины XVII в. раджпутские военные отряды постоянно входили в состав могольской армии, в которой они заняли весьма заметное место. Когда раджпутские военные отряды поступили на службу Моголам, то в могольской армии они узнали, что такое артиллерия и стрелковое оружие, и освоили их. Могольская армия состояла из разнородных отрядов, в том числе из наемников. Известно, что в ней служили выходцы из Средней Азии, Кандагара, Хорасана, Мултана, рохиллы (прижившиеся в Индии афганцы), константинопольские турки, даже европейские авантюристы и беглые матросы. Раджпутские военные подразделения всегда сохраняли свою целостность, руководили ими только раджпутские же раджи и предводители кланов. Многие раджпутские военачальники показали себя настолько способными и умелыми специалистами военного дела, что выдвинулись на первые роли в могольской военной иерархии.

Армия эта была устроена на началах своеобразной контрактации. В ней была введена система «мансабдари», при которой владетельные люди Индии или государственные чиновники получали от падишаха «мансаб» — специальный ранг в государственной иерархии. Этот ранг был основанием для получения материального вознаграждения (в виде поместья, большого района «на прокорм»), но и требовал от его владельца выставить определенное количество вооруженных людей — кавалерии и пехоты; мансабдар должен был лично участвовать в военных операциях и походах падишаха с этим своим отрядом. Чем выше был ранг, тем больше был военный отряд (до 8000 всадников для принцев крови), и тем выше влияние. Гражданские чиновники империи войск не водили, но должны были выставить полностью экипированные воинские подразделения. Так появлялись наемники. Система не была простой и четкой, всякий случай рассматривался лично падишахом, бывали отступления и уточнения, но в целом система работала успешно, и армия комплектовалась по весьма сходным с раджпутской патриархальной системой принципам.

Старинная кшатрийская идеология содержала вполне рациональное представление о роли и значении военачальника. Похоже, что древние кшатрии избирали предводителя войска — в случае, если по какой-то причине правитель не мог сам вести войско в бой. Считалось, что на эту роль подходил не просто могучий и неустрашимый воин; претендент должен был обнаружить понимание теории военного дела. В частности, от него требовалось умение подготовить войска к походу; знать правила походного передвижения; естественно, необходимой считалась способность успешно провести сражение и — что весьма любопытно — твердость в стремлении сохранить уже достигнутые успехи и добычу. И «тогда враги, словно скот, почуявший запах льва, побегут от него, как от огня». Так, в Махабхарате, в гл. 153 Удьогапарвы, например, написано: «Без верховного военачальника даже могучее войско, вступив в битву, бывает уничтожено подобно муравейнику. Ведь у двух людей ум никогда не может быть одинаковым. Также и между двумя военачальниками происходит взаимное соперничество в доблести… Своих врагов в битве всегда побеждают те, кто назначает себе опытного, храброго и честного военачальника, преданного благу своего войска» (11, 306). Военачальник строит свою тактику в том числе и на сведениях, полученных от разведчиков и шпионов — «людей, достаточно смышленых, чтобы следить за поступками и действиями» противника.

В раджпутском отряде руководителем был глава клана, и рядовые воины подчинялись только его указаниям. Считалось, что он во всех обстоятельствах знает, что должны делать все остальные. Как подчиненные своего родственника-предводителя, они вместе с ним помогали в военных делах родственным и руководящим кланам в княжестве. Так собиралсь войско раджпутского княжества. И хотя считалось, что войском руководит раджа, глава владетельного клана княжества, воины из других кланов не думали, что их клан ниже или хуже, не любили воинской иерархии (признавали только традиционную иерархию) и демонстративно подчинялись только указаниям предводителя своего клана. Авторитет вождя не своего клана был для них незначительным. Раджпутский раджа мог руководить клановыми воинскими подразделениями, а не войском в строгом смысле слова. Все указания и команды транслировались только через промежуточных весьма амбициозных начальников. Индийские историки видят в этом обстоятельстве корень бед раджпутов, считая, что из-за амбиций этих предводителей не удавалось создать надежную и крепкую раджпутскую армию. Выдающиеся раджпутские военачальники, великие раджи тем и знамениты, что, преодолев сопротивление системы, сумели создать очень боеспособные армии, и это приносило большие военные успехи и достижения в случае столкновения с традиционными противниками.

Действительно, раджпуты полагались прежде всего на личную удаль и доблесть каждого воина и плохо умели вести согласованные действия. Раджпутская тактика — поединки, сидение в крепостях и стремительные вылазки, кавалерийские набеги из крепостей. Поединки «клан на клан» часто успешно решали возникшие между соседними кланами и княжествами (и вообще в раджпутской среде) проблемы. Сидение в крепостях в иных случаях заканчивалось джаухаром и «шака», последней отчаянной битвой защитников крепости, которая велась, судя по всему, по сценарию, который диктовал противник; раджпуты видели перед собой одну задачу — погибнуть с честью. Очень редко сходились в битве значительные раджпутские силы. И в таком случае раджпуты проводили одну, решительную битву, и не вели долгих изнурительных боевых кампаний. Раджпутское сражение — это большое количество поединков, проведенных по правилам, последовательно, при наблюдателях, даже зрителях. После этой подготовки вступает в бой кавалерия, но и ее сражение заканчивается тем, что всадники спешиваются, и ведут рукопашный бой до победы. Представления о чести требовали вести бой до конца — до победы или гибели на поле боя. Так было до появления мусульманских завоевателей в Индии. При правителях Делийского Султаната, которые не занимались созданием своей государственной системы, а интересовались в основном добычей, появлялись в Раджпутане, Гуджарате и Мальве набегами и скоро уходили обратно, обстоятельства складывались во вполне привычном для раджпутов русле. Они в основном держали осаду крепостей. Только столкнувшись с тем, что противник навязывает им боевые действия вне крепостей, лицом к лицу с огромной армией, вооруженной артиллерией и огнестрельным оружием, в конце XVII в., раджпуты осознали важность пехоты как самого массового вида войск в новых обстоятельствах (пехоты у них практически не было, и пороха они не знали). Вот тогда раджпутские историки и сделали свой знаменитый вывод: «порох погубил рыцарей». И они стали, усвоив новые методы, просто хорошими, умелыми, выносливыми и храбрыми солдатами, что в полной мере оценили англичане. С тех пор раджпуты служили и служат во всех государственных армиях Индии, и авторитет их и умения ни у кого не вызывают сомнений.