Красная книга начал. Разрыв - Дмитрий Владимирович Иванов

Вылетев вслед за ним из горящего здания, Сатхи грустно посмотрел вслед скрывшемуся за углом противнику.

Не было смысла догонять. Израсходовав на схватку слишком много сил, Сатхи почти не ощущал биения скверны. Даже горящий бордель, впитавший остатки несгоревшего ихора, фонил сейчас больше, чем скрывшийся Механик.

Вдруг словно озарение промелькнуло у него в мозгу. Развернувшись, он снова бросился в горящее здание. Там, поднявшись по лестнице на третий этаж, он ворвался в охваченную пламенем комнату и, окутав себя защитой, почти на ощупь нашел упавший шкаф. Растянув функцию, он принял внутрь пузыря тело девушки, уже почти задохшейся в дыму, и, взвалив на плечо, рванулся к выходу.

* * *

Альбину так и не удалось узнать, что же было в злополучном фанте, а девушки, явившись с бумагами, имели такие хитрые лица, что образ кошек стал плавно перетекать в образ двух лисиц, загнавших зайца.

Отмахнувшись от него, Альбин уловил намек и попытался, распрощавшись с другом, сбежать. Но Данте, видимо также заметив смену настроения кошек, Альбина не отпустил.

Вытащив из кладовки огромный стол для шахмат, он принялся неспешно расставлять фигуры. Точеные, каждая из цельного куска нефрита, молочного и черного цвета, фигурки были произведением искусства. А уж об их стоимости нор Амос мог только гадать.

Данте играл медленно, но безрассудно. Было видно, что его мыслями владеет иное, несопоставимое с игрой. Несмотря на неспешность его ходов, партию Данте слил очень быстро. Черноволосая Тара отпустила пару ехидных замечаний, и Данте, огрызнувшись в ответ, предложил ей сыграть самой.

Та, недолго думая, согласилась и, согнав Данте с кресла, залезла в него с ногами. Ее игра разительно отличалась от стратегии хозяина. Там, где Данте колебался и раздумывал, она смело бросалась в атаку. Поначалу спокойная и размеренная партия становилась все более азартной. Альбин почувствовал, как тоже заражается азартом, но сдержал свои порывы и через некоторое время объявил мат.

Тара уставилась на доску, словно пытаясь понять, где же он ее обманул. Она пыталась найти выход из безвыходного положения. Наконец, прошипев про себя нечто на незнакомом языке, она потребовала реванша.

Альбин бросил затравленный взгляд на Данте, с интересом взирающего на шахматное противостояние, посмотрел на рыженькую, которая с не меньшим азартом поддерживала подругу, сжимая кулачки и забавно подпрыгивая после каждого неудачного с ее точки зрения хода. Поняв, что помощи ему уже не дождаться, уныло согласился на реванш.

В этой партии Тара сменила тактику: развернув свои пешки в классической защите, она постепенно отвоевывала все больше пространства для своих войск. Казалось, что еще немного, и армии нор Амоса падут, зажатые наступающими войсками девушки. Вот запрыгала, хлопая в ладоши, Страта, радуясь успехам подруги, а на лице черноволосой поселилась ехидная улыбка. Данте, однако, был не настолько оптимистичен, и даже потеря ферзя Альбином была воспринята им с тихим смешком.

Партия продолжалась, количество фигур на доске медленно, но неотвратимо сокращалось. Все расслабленней и довольней была поза черноволосой, и Альбин, отвлекшись, даже засмотрелся на нее. Вывело его из маленького ступора тихое покашливание друга.

Данте подмигнул юноше и, скосив глаза на доску, улыбнулся. Вернув улыбку, Альбин подхватил с доски слона и объявил:

– Мат через три хода.

Лицо девушки ожило. Улыбку смело, как прокатившаяся лавина сметает одиноко стоящий домик на склоне. Заметались глаза, вытянулись в тонкую ниточку губы, прилила краска к лицу. Прежде расслабленная поза превратилась в напряженную, словно большая кошка готовится к прыжку. Взгляд девушки метался по полю, еще не видя, не веря в то положение, о котором объявил юноша. Протянулись пальцы, остановились над ферзем, отдернулись, потянулись снова, замерли в нерешительности и, вдруг цапнув ферзя, переместили его к другому краю поля.

Альбин, завороженный всеми этими переменами, произошедшими с девушкой, несколько растерялся, не сразу припомнив собственную стратегию. Наконец собравшись, он продолжил партию.

Черноволосая металась. Она закусывала губку белоснежными зубами, сжимала и разжимала кулачки, ерзала в кресле, бросала на юношу пламенные взгляды, но в свой срок сдала партию, признав проигрыш.

В тот миг, когда поверженный король оказался на боку, покачиваясь меж двумя клетками, черной и белой, в ее голове словно что-то щелкнуло. Словно невидимый кукловод, сидящий в голове Тары, уступил место сменщику. Разгладилось лицо, стирая отголоски эмоций, расслабились кисти рук, выпрямилась спина, занимая вертикальное положение. Тара встала, вышла из-за стола и, остановившись перед Альбином, вскочившим навстречу, отвесила глубокий поклон, прижимая ладони к груди.

– Благодарю вас, господин, за оказанную мне честь и преподанный урок, – произнесла она своим тихим чарующим голосом, замерев в замысловатой позе.

Альбин поклонился в ответ, уверяя, что и он был весьма рад и счастлив провести с ней партию.

Снова захлопала, заливисто смеясь, Страта, подлетела к юноше, чуть не отпихнув черноволосую, закинула ему руки за шею и, звонко чмокнув в щеку, тихо прошептала прямо в ухо, обдавая жарким дыханием: «Спасибо».

Отпустив зардевшегося Альбина, рыжая вновь расхохоталась, схватила за руку подругу и уволокла в другую комнату.

– Это что сейчас было? – к Альбину вернулся дар речи.

– А, не обращай внимания, – отмахнулся Данте, налил себе вина и похлопал юношу по плечу. – У них там свои заморочки, но я теперь твой должник. Они теперь полночи будут разбирать эту партию. Я успею вздремнуть перед возмездием.

– Теперь ты покажешь мне фант?

– Ни за что, друг мой. Ни за что и никогда! – Данте был весел, но голос звучал серьезно. – Я унесу эту тайну в могилу.

– Вот как? Что ж, я просто подожду недельку, а там ты мне сам все расскажешь: ни за что не поверю, что ты удержишь свой язык на привязи.

– Пари?

– Не вопрос. На что спорим?

– Хм, дай подумаю… Если я выиграю, ты выпьешь со мной кувшин вина и поцелуешь Тару.

– А потом ты выпьешь много кувшинов на моих поминках? Может, что попроще?

– Ну, вообще девочки от тебя без ума, так что сразу не убьют. Помучают попервости, а там, глядишь, я тебя и вызволю. Но ведь ты уверен в своей позиции, а значит, не проиграешь. К чему торг?

– И верно, а если проиграешь ты?

– Аль, ну ты даешь, – Данте расхохотался. – Я тоже уверен, но только в своей позиции, а значит, мне и торговаться не о чем.

– Договорились, если ты проиграешь, ты пойдешь и извинишься перед госпожой ван Дерес за свое поведение и пообещаешь ей клятвенно не пить на ее землях и не соблазнять служанок.

– Эээ, друг, это был несчастный случай. Я был неправильно понят ее высочеством. Она же меня на ремни нарежет, это же не современные дамочки. Это старая гвардия, а я ей не воспитанник Аль…