Его обреченная - Виктория Дмитриевна Свободина

что надо было сделать сразу. Я все узнал, нашел то пророчество. Это проклятие. Мы все связаны с ним. Она тоже была проклята на эту новую жизнь и новую жертву. Поцелуй истинной любви снимет проклятие. К ней вернется память. Можешь наблюдать, как вернется Лира и возненавидит тебя. Надеюсь, тебе, наконец станет также больно, как было мне.

Леррет неумолимо склоняется. Фу-фу! Недоэльф меня целовать собрался? Пытаюсь уклониться, пока Тер обрушивает всю свою силу на этот дурацкий купол.

Поздно. Леррет схватил меня за подбородок и на удивление нежно и бережно поцеловал.

Моя голова как будто взорвалась. Я не знаю, как такое возможно, но воспоминания обрушились на меня, словно водопад.

Я вспоминаю все, каждую деталь своей прошлой жизни с момента рождения. Очень ярко, словно заново проживаю.

Да, я эльфийка. Маленькая беззаботная куколка с счастливым детством и заботливыми родителями. Они талантливые и сильные маги лекари. Подростком, у меня просыпается очень сильный магический дар и я с радостью иду по их стопам, причем настолько успешно, что еще во время учебы обо мне многие узнают и обращаются за помощью. Моя сила особенная, в ней есть что-то большее, чем просто магия. По эльфийским землям проносится слух, что я благословлена богиней и в эльфийский землях появился новый Великий целитель.

Меня приглашают во дворец правителя для знакомства и обсуждения перспектив будущей работы при дворе, после окончания учебы.

Там мы впервые встречаемся с ним.

Повелитель меня, совсем еще молоденькую и зеленую эльфиечку очень впечатлил. Таких невероятно красивых эльфов мне видеть в живую еще не приходилось. Он был другой, таинственный, прекрасный, он словно излучал свет. Я уже не говорю о том, что для эльфов Леррет и так всегда был любимым, почитаемым правителем, которому поклонялись, как богу. Впрочеи, почему как? Его и считали физическим воплощением божества в этом мире. Его мощь не знала границ, он превращался в пресветлого единорога – главный символ веры для всех эльфов.

Естественно, у меня не было и шансов, влюбилась с первого взгляда по самые кончики своих длинных ушей.

Что самое удивительное было для меня – это то, что повелитель, казалось бы, тоже мной заинтересовался. Мной, простой эльфийкой-лекарем (во всяком случае, по сравнению с ним, настоящим воплощением божества и красоты). Все время приема не сводил с меня глаз. Подробно обо мне расспрашивал. Я что-то мямлила в ответ, растеряв всю свою привычную уверенность и спокойствие. Мне была предложена работа непосредственно во дворце после окончания учебы с лучшими из возможных условий. А еще, под конец, повелитель пригласил меня на праздник во дворце, который должен состояться этим же вечером. Только много позже я узнала, что в этот день никаких праздников не планировалась, экстренно разослали приглашения и все устроили.

Так я попала на своей первый настоящий королевский бал.

Это было волшебство, ожившая сказка, от красоты этого праздника и осознания, что на нем я могу вновь встретить повелителя, у меня внутри все трепетала и казалось, что я могу летать.

Конечно, я встретила его на балу. Как раз тогда, когда заиграла музыка, он оказался рядом и пригласил на танец. Первый танец с повелителем. Не знаю, как я тогда удержалась на ногах, они должны были заплетаться, но нет, я летала. Душа моя парила, а тело ловко вел в танце Леррет.

Нарушив весь эльфийский этикет, мы танцевали с ним весь вечер, а потом и полночи. Только с ним. Для меня уже не существовало никого другого.

Потом он украл меня с этого праздника, мы гуляли весь остаток ночи, у утром, в лучах рассвета он показал мне своего зверя.

У эльфов все происходит обычно очень долго, эльфы создания долгоживущие, им некуда торопиться. К свадьбе могут готовиться годами, но Леррет не хотел ждать. Уже через три дня после знакомства он направил к моим родителям сватов, получил предварительное согласие. Родители прибыли во дворец, все обговорили, и он их каким-то чудом уговорил на то чтобы свадьба состоялась уже через год, сразу после окончания мной основной части учебы.

Я была счастлива, я не видела препятствий для брака и не знала какие проблемы и слабости могут быть у тех, кого мы эльфы, видели не иначе как всесильными божествами.

На свадьбе я впервые познакомилась с Терредом. Старший брат нашего повелителя. Ему выслали приглашение, скорее всего только чтобы соблюсти этикет. Никто не ожидал, что он прилетит, но вопреки надеждам большинства, он появился.

Черный наряд, хищная, уверенная и решительная походка. Он так не походил на всех нас. Черное пятно на этом светлом празднике. Но Леррет появлению брата очень обрадовался, они крепко обнялись, муж представил меня своему брату. Терред оглядел меня одобрительно, поздравил нас, но в конце аккуратно поинтересовался у брата, уверен ли он в своем решении. Леррет твердо кивнул и ответил, что я любовь всей его жизни и другая ему просто не нужна.

Терред не стал особо долго пугать эльфов своим присутствием, подарил шикарный подарок, часть земель, существенно расширив тем самым эльфийское королевство, и улетел. В тот день я впервые усомнилась, что все, о чем у нас рассказывали про Черного дракона правда.

Черный дракон действительно представлялся эльфом воплощением тьмы. С его земель постоянно к нам приходили новости о каких-то потрясениях, смертях, войнах. Жизнь в человеческих землях кипела. Люди жили меньше, их поколения быстро сменялись, жили словно быстрее и хаотичнее, постоянно что-то изобретали, на месте прекрасных вечных лесов выстраивали свои каменные города, постоянно что-то изобретали, называя это прогрессом, пустили между своими городами линии с некими “повозками”, жили шумно. Так что не только Терред был воплощением хаоса для неспешных, спокойных эльфов, живших в мире и гармонии с природой, но и весь его народ.

Уже после свадьбы Леррет поведал мне, что детей у нас не будет. Никогда. Потому что я не его нареченная. Дети у таких, как он могут быть только от нареченных, оракул указывает на нужную девушку, предсказанную судьбой, но Леррет настолько меня любит, что не собирается обращаться к оракулу за предсказанием и только я буду его единственной женой и судьбой, которую он выбрал сам.

Это был тяжелый разговор для меня. Я была поражена. Не столько тем, что у меня не будет детей. Еще больше я была расстроена тем, что их не будет у Леррета, и, выходит, у всего нашего народа. Таких как Леррет больше не будет. Но муж немного успокоил меня, сказав, что есть еще его брат. У